Наковальня льда - Роэн Майкл Скотт (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
— Я знаю, — отозвался Элоф. Он вынул из огня раскаленные куски металла и принялся сковывать их вместе частыми, легкими ударами. — Я сам слышал это.
— Ты слышал… — Керморван покачал головой, на мгновение лишившись дара речи. — Но как ты осмелился подойти так близко? Ведь Лед не пустует, он населен призраками, чудовищными животными и другими внушающими ужас существами, для которых у меня нет имени. Злая воля удерживает их вместе; они населяют Лед, словно огромный корабль, и служат его авангардом в вылазках на юг, распространяя смерть и ужас. Они появляются везде, где возрастает его мощь, иногда даже приходят на болота вместе с талыми водами. Как ты осмелился?
Некоторое время Элоф молчал. Занесенный молот застыл в его руке, но не падал на наковальню. Он вспоминал, как впервые увидел на небе холодное сияние, как мастер-кузнец говорил о его будущем походе к сердцу Великого Льда, о новых знаниях, о том, что все его существо будет перековано и воссоздано заново…
…на Наковальне Льда.
Молот дрогнул в руке Элофа. Удары посыпались с такой силой и скоростью, что искры фонтаном полетели с маленькой наковальни, и куски раскаленной стали, казалось, сами начали сливаться воедино. Подняв голову, кузнец встретился с пристальным взглядом Керморвана.
— Я заблудился, — коротко ответил он и больше ничего не добавил.
Керморван пожал плечами.
— Все мы блуждаем в этом мире с завязанными глазами. Как бы то ни было, я готов благословить те блуждания, что вывели тебя к нашему кораблю.
Он вопросительно взглянул на Элофа, словно собираясь спросить о чем-то напрямик. Кузнец поспешно отвернулся, погрузил откованный металл в бадью с водой для охлаждения и порадовался тому, что облака горячего пара скрыли выражение его лица. Было слишком много вопросов, на которые он пока не хотел отвечать даже самому себе, а тем более — этому странному человеку, тщательно оберегавшему собственные секреты.
Керморван как будто прочел мысли Элофа и одобрил их.
— Но я отвлекаю тебя от дела пустыми разговорами. — Он вгляделся в сереющий туман. — Приближается рассвет. Сколько еще времени нам понадобится?
— Семь часов, может быть, восемь. И думаю, еще час на установку тарана. Нужно укрепить форштевень.
— Будем надеяться, что успеем, — проворчал Керморван. — Эти твои песнопения и символы, которые ты чертишь… они действительно на что-то пригодны?
Элоф улыбнулся, выбрав еще две полоски металла и сунув их в огонь.
— Посмотрим. Это не замедляет мою работу. В любом случае попробовать стоит, хотя они могут оказаться не такими действенными на предмете, который уже был в употреблении. Видишь ли, я сомневаюсь не в силе своего искусства, а в себе самом.
Керморван задумчиво поскреб подбородок, покрытый жесткой щетиной.
— Тогда я думаю, тебе не стоит беспокоиться.
Элоф пожал плечами и повернулся к горну.
— Увидим через несколько часов.
— А что потом, кузнец?
— Ты поплывешь сражаться с эквешцами.
— А ты?
— Я? Вернусь домой. — Элоф вынул одну полоску металла и начал выправлять ее на наковальне. — Хотя если бы ты мог высадить меня на берег в нескольких лигах к югу отсюда, это сделало бы мой путь короче и безопаснее.
Он замолчал, не зная, как продолжать. Керморван, казалось, не заметил его замешательства.
— Мы не можем отвлекаться до тех пор, пока не дадим бой. А потом нам некоторое время придется скрываться: эквешский флот может остановиться и начать поиски, либо они оставят несколько кораблей для охоты на нас. Поэтому мы сможем помочь тебе лишь в том случае, если ты сейчас поплывешь с нами.
Керморван подался вперед, и красноватый свет горна заплясал в его серых глазах.
— Почему бы и нет, Элоф? Игра и так будет неравной — нас пятьдесят человек, против, быть может, сотни эквешцев на боевой галере. Такой воин, как ты, мог бы уравнять шансы.
— Я не воин! — фыркнул Элоф.
— Ты силен даже для кузнеца, и у тебя отменная реакция. Ты умеешь обращаться с мечом и ненавидишь эквешцев, это ясно. Присоединяйся к нам!
— Верно! — громыхнул капитан, вышедший к ним из тумана. — Он одолел меня в схватке, а этим мало кто может похвастаться — верно, Керморван? Кстати говоря, кузнец, не сделаешь ли ты мне новые кольца для древка алебарды, если улучишь свободную минуту?
Элоф рассмеялся.
— Можешь не сомневаться — причем такие, которые будет не так-то просто разрубить. Что до остального… посмотрим. А теперь, кто-нибудь, помогите мне за мехами, иначе мы никогда не выправим этот таран!
Когда он закончил работу, солнце уже перевалило за полуденную отметку и туман истончился до выморочной дымки в неподвижном, слегка дрожащем воздухе. Они установили заново откованный таран и заклепали его тяжелыми болтами. Капитан сразу же отдал приказ о погрузке снаряжения и подготовке к отплытию. Но Керморван, казалось, был не в силах оторваться от грозного корабельного оружия: он сидел на корточках и ласково поглаживал блестящую поверхность металла.
— Беру назад свои слова, — тихо произнес он. — Ты сделал его гораздо крепче и острее, чем раньше. И я вижу какое-то странное мерцание изнутри…
Элоф, в изнеможении растянувшийся на теплом песке, не сразу осознал смысл услышанного. Он резко выпрямился и встал. Его так и подмывало посмотреть, но он не осмеливался испытать свою удачу. Что видел Керморван? Может быть, в крови воина тоже есть частица истинного дара?
— Словно рыбки, играющие в пруду, — зачарованно продолжал Керморван. — Или ты заковал туда солнечные зайчики, как говорится в предании о древних кузнецах дьюргаров… Но я теряю время. Теперь у нас появилась надежда!
Повернувшись, он приказал подготовить катки и канаты. Элоф с опаской протянул руку и прикоснулся к теплому металлу. Его взгляд скользнул по поверхности и погрузился глубже, в самую сердцевину. Под зеленоватой стальной проволокой действительно переливался свет — то сильнее, то слабее, пульсируя, словно кровь в венах. Работа, пусть даже грубая, ожила под его руками.
Охваченный внезапным предчувствием, он выхватил свой меч, лежавший под плащом на песке, и пристально вгляделся в самодельную рукоять. Перед его взором поплыли облака, хотя небо над головой было чистым. Они клубились, меняли форму и ускользали, текучие, как вольные мысли. Пробуждение надежд, которые он так долго глушил в себе, было почти мучительным, подобно движению онемевшей конечности. Но даже боль доставляла радость. Элоф мог бы заподозрить истину с тех пор, как прикоснулся к неуклюжим старым инструментам и ощутил пустоту в них; выполняя работу для Хьорана, он не заметил даже этого. Для восприятия силы тоже нужна сила.
Издав звенящий крик чистой радости, Элоф высоко подбросил меч, поймал клинок на лету и крепко сжал прохладную, поблескивающую рукоять. В ней таилось некое свойство, хотя он пока не знал, в чем оно заключается. Дар вернулся к нему, и его долгое исцеление завершилось.
— Воинственность, достойная восхищения! — рассмеялся Керморван, наблюдавший за ним. — Ну, сир кузнец, что ты решил? Отправишься в бой вместе с нами или будешь гнить в своей кузнице, если вообще когда-нибудь найдешь ее?
Элоф вертикально вонзил черный клинок в песок, и тот остался стоять, как некое зловещее растение. Как странно, что он сумел заковать в рукоять какое-то свойство, даже не догадываясь о его цели! Но с другой стороны, что он знал о собственном предназначении? Что выбрать сейчас — отправиться назад, на болота, и жить там, как раньше? Придорожная кузница когда-то казалась ему единственно верным местом для жилья, укрытием не столько от мастера-кузнеца, сколько от собственных переживаний, от горечи, разъедавшей душу. Одинокая жизнь пошла на пользу не только ему одному: многие путешественники обрели безопасность, которой они были бы лишены без его помощи, и в этом он тоже нашел исцеление. Теперь, несмотря на всю свою чуждость и неприветливость, топи казались Элофу едва ли не тихой гаванью, где он мог вести неприхотливую жизнь, забыв о своих страхах и заботах. Но имеет ли он право забыть, если сила наконец-то вернулась к нему? Вправе ли он прятаться от посторонних глаз? Мир движется вперед и не станет ждать одного человека. Как насчет его намерения отомстить эквешцам? Как быть с его долгом Року и обязательствами перед Карой? И наконец, что делать с той ужасной силой, которую он, сам того не сознавая, отдал в руки безжалостного человека?
