Долг воина - МакКенна Джульет Энн (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗

— А при чем тут этот вызов? — Авила указала на листок в моей руке.

Я посмотрел на него.

— В наше время воины не столь востребованы, но присягнувшие служат телохранителями, когда знать путешествует. Все Дома по очереди поставляют когорту, которая от имени императора следит за порядком в Тормейле, сменяясь каждый сезон и в каждый праздник, поэтому мы все должны быть готовы вступить в бой. Только горсть Домов еще содержат фехтовальные школы. — Я пересчитал Имена по пальцам. — Д'Олбриот, Тор Канселин, Ден Хориент, Тор Безимар и Д'Истрак, но все они принимают людей из других Домов и обучают их.

— Когда наступает время давать клятву, признанный должен доказать, что он опытный боец, поэтому он печатает вот такой вызов, расклеивает его на дверях всех фехтовальных школ и посылает сержантам каждого Дома. Он должен сразиться с каждым, кто придет — то есть с любым присягнувшим, а не просто головорезами с улиц, — или он потеряет право на предложение клятвы.

— Испытание стойкости и мастерства? — заинтересовался Темар. — Ты тоже должен это делать?

— Раньше и присягнувший, ставший избранным, и избранный, поднявшийся до испытанного, всегда объявляли вызов. Те, кто уже имел звание, проверяли, достоин ли он продвижения. — Я потер подбородок. — Но в наше время это редко делается, если только фехтовальная школа хочет устроить дополнительное зрелище в конце схватки признанных или почтить знаменитого фехтовальщика. — Я покачал головой. — Я не объявлял вызов. Но теперь, когда он вывешен, я обязан буду сразиться с каждым, кто на него ответит.

— Чего неизвестный, сделавший это, хочет добиться? — поинтересовалась Авила.

— Помимо убийства Райшеда, если представится такая возможность? — уточнил Темар со слабой усмешкой.

Я сдержанно улыбнулся в ответ.

— Она не представится, но, унизив меня на песке, они покрыли бы позором Д'Олбриота. — Точно так же, как ранение Темара унизило Имя.

— Если ты не имеешь отношения к этому вызову, то зачем рисковать? — возразила Авила.

— Это вопрос чести, — быстро ответил Темар.

Я был рад, что он это сказал.

— Сейчас я схожу в фехтовальную школу, попотею немного, а то я больше сезона всерьез не тренировался. Заодно попробую там что-то разведать.

— Тогда мне лучше заняться тем, что ты делал вчера. — Темар отбросил в сторону покрывало, чуть не опрокинув поднос.

Я посмотрел на Авилу. В глазах барышни отразились все мои сомнения.

— Тебе действительно не следует сегодня выходить. Мы не можем рисковать тобой, пока не узнаем больше.

— Тебе нужно отдохнуть хотя бы один день, мой мальчик, — строгим голосом подхватила Авила. — Если кто-то хочет твоей смерти, он не пошлет тебе навстречу человека с мечом, чтобы ты принял достойный бой. Он опять подошлет убийцу с кинжалом, который будет прятаться в тенях. Что я скажу Гуиналь, если все, с чем мне предстоит вернуться, будет твой прах в урне?

Я уставился на свои сапоги. Это был удар ниже пояса. Авила играла на безнадежной любви парня. Я случайно узнал, что Гуиналь поддерживает связь с Узарой, учеником и другом Верховного мага. Его ученость и ум пришлись ей куда больше по вкусу, нежели пылкость Темара. Все это напомнило мне: я все еще должен попросить Казуела связаться с Узарой и узнать, что затевает Ливак. Я не мог избавиться от подозрения, что те братья, которых она так обожает, могут снова сбить ее с пути.

— И что мне тогда делать? — зло спросил Темар.

Я тут же сосредоточился на насущном деле.

— Здесь в библиотеке должны быть полезные записи. Не так много, как в архиве, но личный секретарь сьера будет свободен и поможет тебе. Мессир весь день проведет в Императорском дворце.

Темар упрямо смотрел на нас.

— По крайней мере ты сможешь одеться, — добавил я с усмешкой.

— Этим утром я приглашена посплетничать за настоями с леди Чаннис и Дириндал Тор Безимар, — объявила Авила с решительным блеском в глазах. — Вот за обедом и сравним, кто что узнал.

Темар опустился на подушки.

— Ну ладно.

— Прошу меня извинить. — Я с поклоном вышел из комнаты и догнал пажа, разносившего по спальням графины с ключевой водой.

— Ты не знаешь, эсквайр Камарл уже встал?

Мальчик покачал головой.

— Он еще в постели, сударь, даже не посылал за горячей водой или настоем. 

А это значит, что истово преданный камердинер Камарла не позволит никому беспокоить его. Я не удивился: когда я докладывал Камарлу об отсутствии успехов, было уже далеко за полночь, а эсквайр все еще работал в библиотеке, окруженный пергаментами и гроссбухами. Лучше пойти в фехтовальную школу, может быть, там кто-нибудь да прольет свет на этот поддельный вызов, решил я. Тогда будет о чем доложить Камарлу.

Я направился в сторожку, где строго-настрого приказал Столли не выпускать Темара, во-первых, без специального разрешения Камарла, а во-вторых, без кольца мечей вокруг него. Когда я выходил на большак, мимо прогромыхал тяжелый фургон с гербом Д'Олбриота на бортах, и я запрыгнул на задок, кивнув мрачному возчику.

— Ты теперь избранный? — Он мельком посмотрел на мой браслет и сплюнул на дорогу. — Гляди, как бы тебе не пришлось расплачиваться со мной за одолжение.

— Чем я тебе помешал? — протестующе усмехнулся я. — Все так делают, разве нет?

— Возможно, все присягнувшие. — Он повернулся к упряжке своих крепких мулов, сурово цокая языком.

Я лениво качал ногами, пока фургон медленно тащился по длинной дуге большака. Может, пешком я дошел бы быстрее, но мне хотелось сберечь силы для разминки, которую обещало утро в фехтовальной школе Д'Олбриота. Мулы не нуждались в подсказке, чтобы повернуть к далеко протянувшимся складам и разнообразным торговым дворам, где продают все, что привозится из городов и поместий Империи или по морю во вместительных галерах, которые курсируют вдоль берегов от самого Энсеймина. Когда возчик начал делать остановки, чтобы наполнить фургон мешками и бочками для праздничных пиров Д'Олбриота, я спрыгнул и помахал ему в знак благодарности.

До фехтовальной школы было рукой подать, и вскоре я уже подходил к частоколу, за которым теснились грубые постройки. Есть старая шутка, что мешки с зерном нашего сьера пребывают в большей роскоши, чем люди, коим предначертано защищать его амбары. Но эти суровые казармы — место, где испытывают характер и верность признанных. А присягнувшие Имени награждаются более новым и удобным жильем там, в резиденции. Я вошел в ворота. Потемневший от дождей и зияющий проломами частокол служил больше для вида, чем для защиты. Если какой-то глупец решит, что тут есть чем поживиться, пятьдесят мечей с обеих сторон быстро разъяснят его ошибку.

Но сегодня песчаная территория была пуста. Все те, кто ежедневно проливает здесь свой пот, либо сопровождали Имена, которые признали их, либо ушли веселиться, благо развлечений на празднике хватало с избытком. Но кто напьется до потери сознания, тот довольно скоро пожалеет об этом, как только первый день постлета вернет его на учебную площадку.

Я направился к простому круглому зданию, возвышавшемуся на территории школы. Его необтесанные деревянные стены в два человеческих роста высотой опирались на каменный фундамент, который доходил мне до пояса, и поддерживали крытую дранкой крышу. Широкие двери стояли открытыми настежь, чтобы залетающий ветерок хоть на минуту прогнал духоту. Я вошел, щурясь во мрак. Хотя солнце еще не так палило, тень была приятным избавлением от его жгучих лучей.

От толчка в спину я пошатнулся. Едва устояв на ногах, я побежал — во-первых, чтобы не упасть, а во-вторых, чтобы уйти от нападавшего. Поворот кругом — и я плавным движением выхватил меч. Клинок описал дугу и был готов выпустить кишки моему противнику, идущему на второй удар.

Наши мечи столкнулись — громко лязгнул металл. Мой клинок скользнул по его клинку, и гарды крепко сцепились. Наши взгляды встретились, его глаза вровень с моими. Резким движением я отбросил врага и приготовился к его следующему ходу.