Твоя чужая жизнь (СИ) - Андреева Марина Анатольевна (версия книг .TXT) 📗
— Учитывая сложившиеся обстоятельства, думаю, процесс восстановления затянется, — вздохнул врач. — Подобные потрясения бесследно не проходят. В идеале я бы посоветовал примерно через недельку отвезти её куда-нибудь, где всё было хорошо. В место, которое не будет ей навевать воспоминания о потере мужа и дочери. Но я имею в виду не что-то абсолютно новое, в таком случае подошла бы и наша клиника. Например, попробуйте поговорить с нынешними владельцами проданных после гибели вашего отцаквартиры или дачи. Пребывание в таком месте в течение пары недель дало бы превосходный эффект. Ну, а после опять к нам привезёте. Как вы считаете, возможно будет договориться?
— Да. Думаю — да, — Юля облегчённо взглянула на Колю.
— Вот и прекрасно. Пока что будем проводить общий курс: физиотерапия в нашем случае не поможет, а вот ЛФК, аромотерапия и… — доктор пустился расписывать положительные стороны многочисленных предлагаемых методик. — Всё это, к сожалению, не бесплатно, но в комплексе весьма эффективно. Вы согласны?
— Мы всё оплатим, — тут же заверил Коля.
— Тогда на обратном пути подойдёте к Мариночке, она вам предоставит счёт на оплату, а сейчас проводит в палату. И ждём вас через неделю, надеюсь, с положительными договорённостями.
Колина мама сидела в кресле возле окна, вид у неё был отрешённый, но на удивление умиротворённый. Однако на появление посетителей она совершенно не обратила внимания. Коля присел рядом и взял женщину за руку. За какие-то десять дней пребывания в клинике мать стала выглядеть гораздо лучше: пропали мешки под глазами, осунувшееся ещё недавно лицопосвежело, и даже запущенные в последние годы руки оказались ухоженными.
— Ей здесь действительно лучше, — сделав тот же вывод, тихо произнесла Юля.
— Да. Деньги рушат жизнь, но они же к ней и возвращают, — отпуская руку матери, вздохнул Коля.
— Если хочешь, я с ней посижу немного, — предложила Юля и покосилась на дверь. — Там тебя явно кто-то ждёт.
Коля взглянул на мнущуюся до сих пор возле слегка приоткрытых дверей Киру и тихонько выскользнул из палаты. В белом брючном костюмчике девушка выглядела ещё привлекательней.
— Привет, — смущённо отводя взгляд, тихо произнесла она. — Ты тогда исчезла. Ни телефона, ни адреса не оставила. Я тебя чем-то обидела?
— Нет, нет. Извини. Просто в жизни столько всего происходит.
— Бывает, — неожиданно робко улыбнулась девушка. — У меня сейчас тоже непростой период. Мы ещё увидимся? — в её взгляде читалась надежда.
Коля молчал, не зная, что сказать в ответ. Она его привлекала, но обещать что-то он не мог.
— Я всё поняла. Прости! — она резко отвернулась и поспешила прочь, но Коля успел заметить подозрительно заблестевшие в последний момент глаза и, догнав, остановил девушку.
— Ты не должна просить прощения. Это я ушла. Просто… это как бы в первый раз было… ну… так, — подбирая слова, мямлил он. — В последнее время столько навалилось. Но я вспоминала тебя, — честно признался он, и девушка, робко улыбнувшись, взглянула ему в глаза. — Только почему ты назвалась Кирой, если ты Марина?
— Марина по паспорту. А Кира — прозвище с детства и сетевой ник. Я к нему привыкла. До недавних пор по имени меня только отец звал. Но большую часть времени я была сама по себе, у него вечно — то дела, то командировки. Года три назад у нас в отношениях напряг начался, и он купил мне отдельную квартиру. Мы с тех пор почти не видимся. Вот потому и Кира.
— Ясно. У меня с отцом тоже было непросто порой, — вспоминая глупые, пустячные ссоры, вздохнул Коля.
— Ой… мне бежать надо, вдруг Леониду Петровичу что-то понадобится. Да и вам ещё счёт выписать надо.
— Кстати, я была удивлена, увидев тебя здесь. То есть, не говорю, что место плохое, но так далеко от города, и к тому же, работа секретаря. У тебя наверняка есть образование, и связи у отца…
— Универ я бросила на втором курсе, так что образования целая средняя школа. Стажа тоже нет. Это моя первая работа. Раньше как-то не приходилось. У папика, видимо, проблемы. Связаться с ним не могу, счета заморожены, а на моей карте копейки. Благо, знакомые предложили это место.
— И давно ты здесь?
— Меньше месяца. Но я не жалуюсь. Мне комнату тут выделили, нет необходимости ездить в город. Если всё будет хорошо, то думаю квартиру сдавать, всё копейка лишняя капать будет. Только если бы мне об этом полгода назад сказали, я б в жизни не поверила, что так жить буду, — опустив веки, вздохнула девушка.
— Не поверишь, но понимаю.
— Ой. Всё… убегаю. Придёте за счётом, я телефон тебе напишу. Звякнешь, если вспомнишь когда-нибудь. Я буду рада.
Вернувшись в палату, Коля застал умильную картину: Юля, нашёптывая что-то утешительное, обнимала тихо плачущую мать. Он отвернулся, не желая лицезреть эту идиллию. Благодарность по отношению к добросовестно вошедшей в роль подруге по несчастью смешивалась с ревностью. Это он должен сидеть там, его объятия должны служить утешением матери!
— Пойдём. Я её уложила, — раздался рядом голос Юли.
Наведавшись к Кире, они покинули клинику. У Коли ком непрошеной обиды стоял в горле. Говорить не хотелось, благо, и спутница какое-то время молчала.
— Она сейчас совсем как ребёнок, — нарушила молчание Юля. — Ей там одиноко. Да и в целом… я даже не пытаюсь представить, каково ей сейчас. Маму я не помню. И отец вечно отмалчивался или уходил от ответов, когда речь заходила о ней. А теперь я не знаю, был ли он родным вообще. Его нет. И я не могу понять, что чувствую. Он был самым любимым существом во всём мире. Идеалом. А потом эта история, и я не понимаю, если это его рук дело, то за что? А если это не он, то я бесконечно виновата за то, что не верила. Возможно, стоило довериться, рассказать, и он что-нибудь придумал бы… — неожиданно Юля всхлипнула. — И теперь его нет, и я не знаю, во что верить… я никогда не узнаю ничего о маме… и Кирилл, я ему верила. А теперь… я осталась одна…
— Может, это и не они. Помнишь, Василий говорил, что предполагают, что был кто-то ещё? И ты не одна. У тебя есть мы.
— Мы? — переспросила Юля.
— Я, мама, Василий. Наверное, это не совсем то, чего ты хотела бы, но всё-таки что-то. И кстати… не знаю, подходящее ли сейчас время, но вот, — Коля, стараясь удержать машину, порылся в бардачке и выудил на свет давно приготовленный диск с фрагментом записи его разговора с Юлиным отцом. — Возможно, это я был не прав? Давно собираюсь отдать тебе этот диск, да всё как-то вылетает из головы. Послушай. Думаю, тебе это нужно.
«— Пап… а почему у меня в свидетельстве стояла печать «повторное», и дата выдачи странная какая-то, и что с моей мамой? Ты вечно умалчиваешь ответы, — произнёс Колин голос на записи.
— Сложно всё. Когда твоя мать забеременела, я был связан с опасными делами, нам пришлось на время расстаться. То есть, это мы считали, что на время. Позже я узнал, что через год после этого у неё выявили рак. Но она так и не попыталась связаться со мной. То ли не надеялась на помощь, то ли боялась. А я развязался с криминалом и ушёл в чистый бизнес. Не скажу, что был монахом. Другие женщины — были. Но связывал нас исключительно секс. И про беременность я не забыл. Вот и попытался разыскать свою прежнюю любовь. Но… не успел. За месяц до того её похоронили, а тебя определили в приют. И чуть не усыновили посторонние. Был суд, экспертизы, и в итоге — вот. Так что я не идеальный папаша».
Дослушав запись до конца, Юля, всхлипывая, включила её по новой, а потом снова и снова.
Коле было безмерно жаль девушку, но и смягчить боль было нечем. Он сам разрывался на части, пытаясь понять, кто прав, а кто виноват. То, что они стали марионетками в чьей-то безумной игре, было уже ясно. Почему этот кто-то выбрал именно их? И кто это был? Эти вопросы не давали покоя. То ли ответственность за всё лежит на Юлином отце, или их дружбу коварно предал Кирилл, или же действительно существует кто-то третий. Казалось, что решение этой дилеммы определит его планы на будущее. Если виновен Юлин предок, то можно довольствоваться свершённой местью и искать способы для освобождения влипшего из-за них друга. А если это Кирилл? Хоть подобное и не укладывалось в голове, но Коля не успокоился бы до тех пор, пока предатель не понёс бы наказание. Если же это некто третий, то впереди долгие поиски этого кого-то, и теперь уже этот кто-то будет отвечать не только за его семью, но и за Юлину. Однозначно было одно: необходимо как-то вернуть родное тело.
