Над бездной - Хольбайн Вольфганг (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Когда вступили в тюремный коридор, Андрей почти физически ощутил горе, которым был наполнен воздух. Не только ему, но и его охранникам в первый момент было трудно дышать. Две огромные камеры за железными решетками, по обе стороны коридора, были набиты до отказа. Зловоние от человеческих испражнений смешивалось в этих загонах со смрадом болезни и смерти; кроме того, с обеих сторон доносились стоны и жалобы. Сюда вперемешку были затолканы не меньше полусотни мужчин и женщин с детьми. Для такого количества людей, как показалось Андрею, здесь еще было удивительно тихо. У многих заключенных просто не осталось сил выражать страдание.
Сердце Андрея сжал ледяной холод, он был не в состоянии видеть творящегося вокруг. Когда его пару дней назад заточили в темницу, он был без сознания — один из солдат тогда ударил его; он пришел в себя, когда его уже заковали в кандалы. Теперь Деляну понял, как милосердно с ним поступили. Дни, которые он провел внизу наедине со своими мыслями, были далеко не сладкими, но то, что Демадьяр уготовил пленным из Борсы, являлось сущим адом. Он представлял, где должны быть родные и односельчане Фредерика, но действительность оказалась во много раз ужаснее.
Как ни тяжело было Андрею видеть все это, он заставил себя еще раз посмотреть по сторонам. Его встречали серые лица, выражавшие страдание и боль, но прежде всего — страх. Однако Фредерика среди них не было. Если Демадьяр сказал правду и мальчик находится в его власти, значит, его содержат в каком-то другом месте.
Они продолжили подъем по лестнице и наконец оказались во дворе. Ослепленный дневным светом, от которого уже отвыкли глаза, Деляну инстинктивно поднял руку, чтобы защититься от яркого солнца. Один из охранников немедленно поднял меч и приставил клинок к горлу Андрея, а другой вдавил в его живот край алебарды. На мгновение Андрей застыл. Что там наговорили о нем Демадьяр или Доменикус, не известно, но солдаты испытывали перед ним одновременно и страх, и почтение. Этим обстоятельством он должен воспользоваться позднее, учитывая то, что Фредерик пока находится во власти герцога.
Он осторожно опустил руку, подождал, пока конвоиры отведут свое оружие, и заставил себя изобразить на лице легкую гримасу неудовольствия. Что же он прочел на лицах солдат — страх или ненависть, вызванную убийством их товарища?
Пока шли по двору, Андрей уже при свете дня внимательно рассмотрел внутреннее устройство крепости. Она и днем выглядела все так же мрачно и отталкивающе, как и ночью, только теперь уже нельзя было списать производимое ею впечатление на темноту или игру воображения. Андрей видел холодное, неприятное место, где любые человеческие устремления и даже смех были неуместны.
Его привели в большой, скупо обставленный зал на первом этаже дворца — место проведения официальных церемоний, как предположил Андрей. Здесь же находился огромный, потушенный к этому часу камин, над которым висел герб Демадьяра, а чуть ниже — перекрещенные меч и шестопер.
Перед камином располагался длинный стол, за которым восседали Демадьяр и трое незнакомых Андрею людей. Лишь на одном из них был мундир цветов герцога — оранжевый с белым, двое других были в партикулярном, однако весьма дорогом одеянии. По-видимому, эти двое являлись высокопоставленными городскими сановниками. Еще два места за столом были свободными, одно из них непосредственно рядом с герцогом.
— Вам известно, почему вы тут? — начал Демадьяр свой процесс.
— Чтобы насладиться вашим гостеприимством? — предположил Андрей. — Если это так, то у меня есть жалоба касательно…
Один из солдат с такой силой ударил его сзади, что он покачнулся, однако решил не давать им удовольствия слышать его стоны. Он стиснул зубы и промолчал.
— Вы все еще не уяснили себе серьезности своего положения, Деляну, — сказал Демадьяр, хмурясь.
— Дружественное обслуживание тоже оставляет желать лучшего, — продолжил Андрей.
Он почувствовал, как солдат у него за спиной замахнулся, и напрягся, но герцог остановил конвойного рукой, и ожидаемого удара не последовало.
Демадьяр между тем обратился к человеку, сидевшему слева от него:
— Как я уже говорил вам, граф Баторий, это трансильванский варвар. Складывается такое впечатление, что он не понимает, в какой ситуации находится…
Граф поднял руку, желая остановить герцога, и обратился непосредственно к Андрею:
— Это так, Деляну? Известно ли вам, почему вы здесь? В чем вас обвиняют?
Андрей, слушая их, все меньше понимал, что происходит. То, что этот так называемый процесс есть не что иное, как фарс, было ему абсолютно ясно; Демадьяр же сказал ему, что приговор уже фактически вынесен. Почти умоляющий взгляд, который бросил герцог графу Баторию, едва ли был нужен, чтобы догадаться: судьи облегчают ему путь к отступлению. Но что все это должно было означать?
— Я же говорил вам, граф Баторий, — вмешался Демадьяр, поскольку Андрей ничего не ответил, — что он дурак. Сообщники послали его вперед, потому что он достаточно глуп, чтобы пойти на такое безнадежное дело.
— Возможно, — вступил в разговор один из незнакомцев. — И все же я за то, чтобы подвергнуть его тщательному и нелицеприятному допросу. Может быть, он только изображает глупца.
— Чем это поможет ему, Флореску? — спросил герцог. — Этот человек знает, что милосердия ждать нечего. — Он откашлялся, выразительно посмотрел на Андрея и встал. — Итак, Андрей Деляну из долины Борсы, я официально обвиняю вас в следующих тяжких преступлениях. Во-первых, в попытке кражи драгоценностей. Во-вторых, во вторжении в наш замок, и особенно в наши спальные покои. В-третьих, в нападении на Яка Демадьяра, герцога Констанцы и наместника короля. — Он помахал своей раненой рукой. — Ты, дикарь, видимо, не знаешь, что по нашим законам нападение на герцога немедленно карается смертью. Признаешь ли ты за собой эти преступления?
Об убитом солдате он не упомянул. Но в конце концов, солдат сделал то, что и должен был сделать, по мнению Демадьяра: он умер.
— Разве у меня был выбор? — спросил Андрей.
На этот раз Демадьяр не стал мешать солдату, и тот ударил Андрея. Но он не издал ни звука, хотя ему едва удалось удержаться на ногах.
— Это бессмысленно, — вздохнул герцог. — И все же я хочу дать вам еще один шанс.
Он встал, подошел к маленькому столику, стоявшему возле камина, и вернулся с двумя туго набитыми кожаными мешками.
— Вас застали с тремя такими мешками, Андрей Деляну, — сказал герцог, ставя перед собой на стол вещественные доказательства, — в них вы хотели унести добычу. Два мешка удалось у вас отнять, но с третьим ваши сообщники ушли, а это значит, мы лишились трети нашего состояния. — Он натянуто улыбнулся. — Мы хотели бы эту треть получить обратно.
Андрей вообще перестал что-либо понимать. Як Демадьяр, по всей видимости, был единственным из присутствующих, кто знал, где находятся Круша и Серж, а вместе с ними и остальная часть драгоценностей. Зачем герцогу понадобилось обкрадывать самого себя?
— Я не знаю, о чем вы говорите, — сказал Андрей.
Флореску в ярости ударил ладонью по столу:
— Не будь таким бессовестным, парень! Отвечай. А если не хочешь, то у нас есть и другие способы развязать тебе язык!
— Кто твои сообщники? — спросил граф Баторий. — Где вы договорились встретиться? И кто рассказал вам о сундуке герцога?
— Или вы явились сюда не за деньгами? — добавил Демадьяр и поднял в драматическом движении раненую руку. — Должен ли был ваш нож поранить и мое горло, а не только руку?
— Если бы я хотел вашей смерти, то вы не могли бы сейчас задать мне этот вопрос, — спокойно возразил Андрей.
Он напрягся, однако удара сзади не последовало.
Герцог вздохнул, посмотрел сначала на Андрея, затем на солдата за его спиной и почти незаметно шевельнул мизинцем правой руки; практически в тот же момент Андрея пронзила такая страшная боль в области почек, что он со стоном опустился на колени и в течение нескольких секунд старался не потерять сознание.
