Однажды он прогнется под нас... (СИ) - "Лицо в ночи" (книги бесплатно .txt) 📗
— Вы хотите правды, профессор? — удивленно переспросил Гарри. В следующий миг, к ужасу Дженифер, на его лице появилось маска искренней, теперь уже неприкрытой ненависти, и он сказал, вернее, почти прорычал совсем другим тоном. — Хорошо!
Он вскочил, обе его палочки прыгнули ему в руки, посыпались вербальные и невербальные заклятья. Директор, начавший было вставать, рухнул назад в кресло и отлетел к стене. Его палочка, которою он еще только доставал, вырвалась из рук и умчалась куда–то в сторону. Явившиеся из ниоткуда веревки мигом прикрутили директора к его любимому креслу. Сидевший до этого на спинке стула феникс в мгновение ока перекочевал в клетку, чья дверца немедленно захлопнулась, а все прутья почернели. Странная не то плесень, не то что–то еще, покрыла все до одного портреты предыдущих директоров. Дженифер подумала, что их обитатели не только не видят происходящее, но и не могут покинуть картины. Все диковинные приборы, стоящие вокруг, сорвало как ураганом и отправило прямиком в шкаф, чьи дверцы поспешили захлопнуться. Прозвучало еще несколько совершенно незнакомых Дженифер заклятий, накладываемых на дверь, окна, стены, пол и потолок. Гарри огляделся, словно проверяя, ничего ли он не забыл. Его взгляд упал на испуганно вжавшуюся в кресло Дженифер. Ярость сошла с его лица, он ласково ей улыбнулся и сказал своим обычным, хорошо ей знакомым голосом.
— Не бойся, Джени. Полагаю, сейчас ты услышишь ответы на вопросы, что хотела задать мне тогда, в поезде. — Та лишь испуганно посмотрела на него. — Не спорю, — он вздохнул, — это будет в не совсем обычной обстановке, да и рассказ предстоит не веселый. Если хочешь, я могу тебя выпустить… — Дженифер подняла на него взгляд, ясно говорящий, что тягачом ее не вытащишь из этого кабинета, даже если он начнет рубать директора на куски.
— Что ж… Дамболдор, — голос Гарри вновь изменился, опустивший до яростного шипения. — Полагаю, нам действительно пора поговорить начистоту. Но сперва — нечто, о чем я мечтаю уже многие годы. Круцио!
Дамболдор, еще не пришедший в себя о той легкости, с которой его одолели в его же собственном кабинете, забился от боли, но сумел сдержать крик. В своей долгой жизни он испытывал и не такое. Его широко раскрытые глаза не отрывались от пылающего ненавистью лица Гарри. Мальчишка скривился, как от зубной боли, и отвел руку, снимая заклятье. Пытка не продлилась и десяти секунд.
— Нет, — прошептал Гарри. — Нет, я не стану пользоваться его методами… — Его лицо еще раз изменилось, теперь он стало… более человеческим. Та маска ненависти, как бы искажавшая его черты, придавала его лицу выражение какой–то демоничности. Теперь же в кабинете опять сидел человек. — Так что вы думаете обо мне, господин директор?
— Я… — прохрипел тот, — я не знаю, что и думать. То, что ты владеешь Непростительными Заклятиями и все заклятья, которыми ты запечатал мой кабинет — все это противоречит моей последней теории…
— Всезнающий, всемогущий Дамболдор теряется в догадках… — Злобное торжество сквозило в словах Гарри. — Что ж, я постараюсь натолкнуть тебя на мысль. Четыре года назад я вновь вступил под своды Хогвартса, полный решимости отомстить тому, кто разрушил мне жизнь. Я решил пойти в Слизерин, ибо это избавляло меня от присутствия тех, кого я научился ненавидеть за годы непрерывного кошмара. — Гарри издевался, пародируя манеру Дамблдора излагать события, дабы натолкнуть собеседника на мысль. — Я вырвал Сириуса, единственного на тот момент дорогого мне человека, из того ада, где пробыл многие годы. Я долго и витиевато вешал вам лапшу на уши, наслаждаясь тем, что мне удается надуть Дамблдора. Я вешал вам лапшу после случая с Гермионой, после истории с Камнем, а потом и после Тайной Комнаты. Я, я и никто другой писал Рите Скиттер обо всем происходящем, а потом наслаждался вашим лицом, когда вы читали ее статьи, и вашими потугами исправить положение. Все эти четыре года я старательно поливал вас грязью, подрывал ваш авторитет, а вы продолжали мне доверять. А как же, не пойдет же, в конце концов, против вас ваш же Золотой Мальчик, чью жизнь вы распланировали на годы вперед!
— Гарри, да о чем ты? За что ты так меня ненавидишь? Что я мог такого совершить? — в глазах Альбуса была боль, боль и смятение. Он мог многого ожидать от этого разговора, но никак не этого разъяренного мальчишку нависающего над ним.
— Что вы сделали? Вы старательно, чрезвычайно старательно лишали мою жизнь хоть толики счастья! Вы оставили младенца на пороге дома его дяди и тети, прекрасно зная, каким будет мое детство! Но ведь не важно, что ребенок вырастит, не услышав ни одного доброго слова! Неважно, что его будут бить, измываться над ним, шпынять десять лет подряд… — Гарри не кричал, не бушевал, он говорил спокойным ледяным голосом, от которого всех присутствующих пробирал холод. — Ведь это по вашему Плану! — Гарри сделал ударение на последнем слове, а директор дернулся как от удара. — Ведь надо его вырастить таким, что бы он подходил под это Пророчество, будь оно сто раз проклято, как и женщина, что произнесла его в вашем присутствии!
Тут Дамболдор окончательно сник, он временно перестал понимать происходящее… Гарри знал, знал о пророчестве, знал о том, почему он носит этот шрам. Похоже, он знал все… Неважно, как и откуда, но он все узнал. Что же, вот почему он его так ненавидит, это все объясняло… Нет не все, совсем не все. Вернее, это почти ничего не объясняло. Раздавленный Альбус Дамболдор вынырнул из своих мыслей.
— Ну что? По прежнему с нами? — издевательски обратился к нему Гарри. — Вы уже прикинули все возможные последствия того, что мне это известно? Полагаю, вы пришли к выводу, что этот факт не объясняет всего произошедшего… Вы правы, вся эта история лишь прелюдия к тому, что вы сделали со мной… господин директор. — Гарри замолчал, похоже, он пытался совладать с собой.
— Но я полагаю, моих слов не хватит, что бы описать это. А я хочу, чтобы вы знали все, раз уж подбили меня на эту беседу… А значит. — Гарри взмахнул палочкой, и перед директором приземлился его Омут Памяти.
Гарри резким движением поднес палочку к виску, накручивая на нее серебристые воспоминания. Гарри выбирал самые показательные, чтобы директор полюбовался на творение рук своих… Хогвартс, обращенный в штаб Пожирателей. Полыхающий Хогвартс, рушащийся под огнем артиллерии, обычной магловской артиллерии, когда их вмешательство в войну поменяло баланс сил. Разрушенный Косой Переулок. Роддом, где попавшие под заклятье Подвластия медсестры швыряют своих крошечных подопечных в огонь… И все прочие зверства, на которые он любовался десять лет подряд. И все это не считая его собственной истории… Стиснув зубы, Гарри выплеснул получившийся клубок в Омут.
— Прошу, полюбуйтесь. Думаю, вы способны просмотреть все это, не сойдя с ума… Я ведь не сошел. — Гарри с острым наслаждением схватил Дамблдора за бороду и силой поднес его голову к серебристой поверхности. Директора утянуло внутрь его воспоминаний, внутрь его кошмара…
Дженифер честно признавалась самой себе, что она ничего не понимает в происходящем. Гарри за пару секунд одолел того, кого боялся даже ее отец. Потом он начал рассказывать, но суть его рассказа ускользала от нее. Похоже, она ускользала и от директора. Пророчество, мучения, месть, статьи Скиттер… Наконец, Гарри поставил перед Альбусом Дамблдором Омут Памяти и буквально запихал его туда. Ее мысли путались, но она решительно поднялась и направилась к директорскому столу. Теперь она все, наконец, увидит.
— Не надо, Джени. Поверь мне, тебе не стоит этого видеть, — опустилась ей на плечо такая хорошо знакомая рука, и раздался хорошо знакомый голос, тот голос, которым он обычно говорит. Она развернулась и немедленно наткнулась взглядом на его бездонные, противоестественно зеленые и прекрасные глаза. Она тонула в их, тонула каждый раз, когда их взгляды встречались. И каждый раз она спешила вынырнуть, отворачивалась от него… Смогла и сейчас, ей помогла та боль, что сейчас так ясно читалась в его взгляде. Эта была та самая боль, которую она уже ощущала в нем, та боль, что нельзя изжить за целую вечность… — Садись, директор вернется не скоро, а я исполню свое обещание.
