Чаша тьмы - Раткевич Сергей (лучшие книги TXT) 📗
– Утопить!!! – надсаживаясь, орал капитан.
Не утерпев, он подскочил к носовой баллисте, оттолкнув от нее вяло копошившегося полуголого типа.
– Сейчас я сам…
Что он собирался делать сам, навсегда осталось тайной. С горящего плота прилетела стрела, и капитан замолк навеки. Стрела угодила ему в живот и вышла из спины. Сильными руками вцепившись в баллисту, пиратский капитан стоял еще какое-то время, демонстрируя всем, кому охота было смотреть, чудовищный наконечник стрелы, торчащий у него из спины. Наконечник этот имел совершенно особую форму, назывался в просторечии «летающий топор», и был только один-разъединственный народ, использовавший такие наконечники для охоты на морского зверя. Народ, которого пираты боялись больше всех демонов моря вместе взятых. Мгновение прошло в ледяном оцепенелом молчании, а потом ко все еще звучащему воплю: «Брандеры!» присоединился еще один.
– Анмелеры!!! – истошно вопили перепуганные пираты.
А расстояние между кораблями и горящими плотами все сокращалось. Убитый капитан наконец рухнул.
С плотов полетели горящие стрелы.
– Как же они там сидят… в огне? – ошарашенно пробормотал здоровенный наемник.
– Анмелеры! – простонал вцепившийся в борт старый пират. – Этих чертей ничто не берет! Ни огонь, ни вода, ни злая беда… ничто!
– Ан… меле… ры? – пробормотал здоровенный наемник. – А это кто – демоны?
Но пират не отозвался. Он читал молитву.
Наемник подумал и присоединился.
До последней минуты оставаясь на горящих плотах, анмелеры правили их так, чтоб ни один корабль не избежал своей участи. Несколько кораблей уже дымились, подожженные сыпавшимися на них горящими стрелами. Другие, пытаясь увернуться, столкнулись между собой.
Когда оставаться на плотах не было уже никакой возможности, Шенген скомандовала отход, и вся ее команда дружно попрыгала с илотов, устремясь к берегу. На берегу их ждали запасные луки и много работы по отстрелу уже начавших прыгать в воду наемников. Пираты все еще пытались бороться с огнем, хотя потерявшие управление корабли сбились в кучу и быстро превращались в один большой костер.
Внезапно самый большой корабль каким-то чудом сумел вырваться из этой кучи. Обломав свои и чужие снасти, он сдвинулся вбок, попятился, потом еще немного – и вот уже вольная вода вновь заплескалась в его борта. На палубе появился высокий человек в черном плаще. В руке он держал короткий черный жезл. Из жезла вырвался ослепительной силы ливень. Еще миг – и палуба перестала гореть, а в следующее мгновение корабль уже сделался как новенький. Пиратский маг направил жезл на другие горящие корабли, но тут Шенген натянула лук до самого уха, и…
Маг, вскрикнув, уронил жезл, и тот свалился за борт. Пиратский маг наклонился над водой, бормоча заклинания, но жезл так и не появился из-под воды.
– На дно его! – воскликнула Шенген, указывая на корабль.
Тотчас двое анмелеров нырнули с топорами в руках, и пираты содрогнулись, услышав, как сама судьба постучалась в днище их, казалось, уже спасенного корабля.
Хрипло проорав проклятие, маг с силой свел руки на груди и взлетел. Корабль начал тонуть. Пираты попрыгали за борт. Все еще находившиеся в воде анмелеры радушно пригласили их на встречу с речными демонами. Пираты пытались отказываться. Но неубедительно и недолго.
Пиратский маг все еще висел в воздухе. Внезапно сжавшись, Шенген почувствовала, что он заметил ее.
– Поединок! – негромко произнес он там, наверху, но Шенген услышала колдовской голос.
– Подохни! – ответила она ему тем единственным словом, которое только и слышали от анмелеров пираты и разбойники всех сортов и мастей из века в век, из битвы в битву. Анмелеры побеждающие и анмелеры побежденные, гибнущие, всегда произносили только его, только его одного – потому-то среди отдельных пиратов и ходила легенда, что это единственное слово, известное страшному народу анмелеров.
Пиратский маг поднял руку, и стрелы осиным роем устремились к Шенген. Она смела их своим топором. Еще. И еще раз. Древние руны на топоре не вспыхнули. Топор отказывался реагировать на столь примитивную магию. То, что его хозяйка вполне может от нее умереть, до него не доходило.
Профессор не должен колоть дрова, это ниже его достоинства, вероятно, бурчал он сам себе под нос… но люди не умеют разбираться в речениях топоров – а жаль, наверно, мы много теряем.
Новый рой стрел понесся к Шенген. Новый взмах топора покончил с ним. Маг поднялся повыше и теперь стоял на облаке. Краем глаза Шенген видела, как ее люди стреляют в пытающихся выбраться на берег наемников и пиратов. Как те поворачивают к другому берегу. Как горящие корабли удаляются вниз по течению. Маг напыжился и выкрикнул какую-то длиннющую несуразицу. В Шенген полетела одна-единственная стрела. Железная. Топор с лязгом отбросил ее прочь.
Шенген торжествующе посмотрела на пиратского мага и едва не проморгала. С тихим плеском взлетев из воды, куда отбросил ее топор, стрела вновь устремилась к Шенген. Удар топора бросил ее наземь, но стрела, изогнувшись, отскочила и опять взлетела.
«Как живая!» – испуганно подумала Шенген, но руны топора и не думали светиться, приходилось справляться самой.
Стрела зашла справа. Шенген отскочила, нанося удар. Слева. Опять отскок. Сверху. Шенген пришлось упасть, чтобы отразить стремительный бросок. Стрела зашла снизу. Кралась в траве, извиваясь, как змея. Шенген наступила на нее ногой. Это было ошибкой. Стрела вывернулась. Ускользнула. Гибким, сильным туловом, словно взаправдашняя змея, обвила ногу и сдавила, так страшно сдавила. И ужалила. Так страшно ужалила. Оба ее конца оказались острыми.
До крови прикусив губу, Шенген отбросила бесполезный топор и обеими руками ухватилась за свихнувшееся железо. Стрела отреагировала мгновенно. Обвилась вокруг обеих рук, острыми концами язвя все, до чего могла дотянуться.
Безмолвный хохот сотряс Шенген. Стоявший на облаке маг от души хохотал.
– Подохни! – выдохнула Шенген. – Подохни!
Застонав, она напрягла стянутые сталью мышцы.
«Не сдаваться. Только не сдаваться. Вот еще! Стану я тут всякой железяке сдаваться! А ну-ка!»
Шенген напряглась. Напряглась еще. Рванула из последних сил – и железяка не выдержала. Пискнув, она поддалась. Медленно, прилагая чудовищные усилия, Шенген сворачивала ее обратно. Острые концы железной мерзости лихорадочно метались, пытаясь причинить как можно больше боли, но Шенген уже не обращала на это никакого внимания, пламенная ярость поглотила ее с головой. Внезапно железяка ослабила хватку, стараясь соскользнуть, но Шенген удалось поймать ее ускользающее тело. С глухим рычанием она принялась выкручивать железяку так, как обычно выкручивают белье.
Безмолвный вопль сотряс ее почище хохота. Быть может, потому, что он был более искренним? Продолжая выкручивать стрелу, Шенген подняла голову и посмотрела на мага. Казалось, того терзают невидимые руки. Свивают, скручивают, плющат, раздирают тело. Пораженная, Шенген остановилась. Невидимые руки замерли, и маг несколько пришел в себя.
– Пощади. Не убивай, – взмолился колдовской голос у нее в голове.
– Подохни!!! – страшно выдохнула она, и ее руки в чудовищном, запредельном усилии надвое разорвали колдовскую стрелу.
Страшно закричав, маг попытался заслониться от невидимых рук, но был буквально разорван надвое. Впрочем, его останки не долетели до земли. Еще в воздухе они обратились в пепел, и налетевший ветер навсегда покончил с ними.
Еще миг Шенген стояла, тяжело дыша, а потом отбросила в стороны обломки чудовищной стрелы. Или это были обрывки? Безжизненные, безвредные, мертвые навсегда. Подняла топор. Осмотрелась. Вокруг стояли ее люди. Малая дружина. Пораженные. Испуганные. Притихшие.
– Что… враги? – выдохнула ока.
– По эту сторону – никого, – ответили ей.
– Но где-то с четверть утекло на ту, – добавил кто-то.
– Надо бы проследить, чтоб не переправились, – хозяйственно сообщил третий.
