Алхимик с боевым дипломом - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga" (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
Алех оживился и начал махать им рукой, но ему почему-то не ответили.
Известно, что у черных не бывает друзей, только знакомые, боевые маги не способны испытывать привязанность, а преданность и верность им заменяют ослиное упрямство и дурацкие принципы. Но может ли родство с потусторонней силой полностью перечеркнуть типичные человеческие реакции?
Рэм Ларкес имел на этот вопрос свою точку зрения — в его жизни было чувство, сильное и яркое, естественно, оставшееся тайной для окружающих — маг скромных возможностей, решивший сделать карьеру в НЗАМИПС, не мог позволить себе выглядеть странным. Тогда жизнь казалась проще, оба они были волшебниками, и Ларкес свято верил, что разобраться со странными ощущениями он сможет позже. Судьба распорядилась иначе.
Нелепая смерть друга (сильнейший маг поколения убит стрелой, какая ирония!) не сделала чувство слабее, оставаясь по-прежнему ярким и острым, оно превратилось в неутолимую ненависть. Штатный эмпат нашел бы что сказать по этому поводу, но Ларкес с детства не доверял белым, вообще. И его не заботило, насколько происходящее напоминает редкое в среде черных, но от этого не менее разрушительное безумие. Одержимый маг способен был идти к своей цели годами, десятилетиями, компенсируя упорством и работоспособностью слабый природный потенциал. Искусники не могли совершить худшую ошибку, дни секты были практически сочтены.
Во всех своих кабинетах Ларкес неизменно развешивал по стенам портреты двенадцати величайших магов Ингерники, в число которых покойный друг попадал неизбежно. Сейчас, глядя на большой, немного официозный дагерротип, первый помощник министра меланхолично размышлял над тем, является ли удивительное внешнее сходство отца и сына неким знаком, посылаемым (кем? не все ли равно!) лично ему с определенной целью. И приходил к выводу, что таки да. И то, что юноша с такой сомнамбулической точностью вышел на убежище старой лисы, это ведь неспроста. А этот изящный в своей небрежности выпад, предотвративший хаос в столице? Ларкес был старше, чем казалось с виду (недавно он разменял вторую сотню лет), и был воспитан в старых традициях, на сказках про Душу Мира и Леди Судьбу, ему совершенно очевидно было, что движет мальчиком, даже если он об этом и не подозревает.
Секретарь невозмутимо ждал, когда первый помощник министра изволит оторваться от созерцания портретов. Клерк был уверен, что черный маг лелеет мечту попасть в число избранных.
— Говори!
— Сообщение из Арангена, сэр! Один черный маг, сотрудник ОУПФ, пропал, предположительно погиб. Один неинициированный черный предположительно погиб, возможно похищен. Есть следы применения белой магии. Начать развертывание проекта?
Ларкес повернул голову к стене, на которой висела карта континента.
— Игнорируйте! Ритуал ни разу не проводился на удалении более трехсот километров от острова Короля. Передайте материалы генералу Зертаку без комментариев. Пусть сам решает свои проблемы.
Секретарь поклонился и вышел. Ларкес вернулся к созерцанию портретов.
ГЛАВА 5
Когда китобой высадил нас у какой-то апокалипсически разверстой скалы, я подсознательно начал ждать повторения острова Короля. Как говорится: «Те же и зомби». Однако быстро выяснилось, что здесь нежитям ничего не светит: причудливо выветрившиеся скалы жарились под лучами солнца, и ни одной подозрительной щели природа в них не оставила. Боевые маги отдыхают.
Стоило шхуне скрыться, как из расселины вырулил вездеход на резиновом ходу и, прихватив нас, бодро покатил к неизвестной цели. Весь островок был не больше километра в поперечнике, на южном его конце в жерле древнего вулкана плескалось дождевое озеро, а в северной, более пологой части разместился отлично обустроенный лагерь — огромные армейские палатки, полевая кухня, душ и сортиры с подветренной стороны. Хорошо быть археологом, если, конечно, шурфы не копать! Воспринимать это место как курорт мешало только обилие черных магов. Чарак ведь что-то говорил про Круг, да? Вот здесь они и собирались его устраивать (это какие-то армейские разработки, однозначно).
Ко мне отнеслись чутко, с пониманием: выделили койку для отдыха, навалили харчей и никаких разговоров о работе. Запрет был только один: в озеро не плевать — вода питьевая. Видел я как-то в Редстоне плакатик с рекламой отдыха на южном побережье, здесь было один в один, разве что без пальм, имелась даже своя достопримечательность — руины пиратской крепости на склоне кратера (так, куча камней в рост высотой). Впечатление немного портили черные, ходившие вокруг палатки, как коты вокруг сметаны (или они думали, что я их не чувствую?). К сожалению, спать мне больше не хотелось, да и новое место требовало решительного освоения. Самое главное — показать всем, что ты не тормоз!
Первым встреченным мной черным оказался маленький сухонький мужичонка в старомодном полосатом костюме (у меня вообще складывалось ощущение, что почтенный возраст — характерная особенность некромантов). Двигала им не воинственность, а скорее любопытство.
— Здравствуйте! — Мужичок приподнял соломенную панаму. На периферии зрения нарисовался мистер Баррай.
— Добрый вечер, — я решил показать себя с лучшей стороны, — нас не представили…
— Крапс, — вежливо улыбнулся он, — следственный отдел жандармерии.
— Томас Тангор, — я решительно расправил плечи, — внештатный сотрудник.
И пусть кто-нибудь посмеет сказать, что это не круто!
Некромант оживился.
— Сын Тодера? О, мои соболезнования! Очень, очень способный был… э-э… человек.
Спасибо, что хоть сволочью не назвал. И вот хорош бы я был, если бы вовремя не растряс Хемалиса! Ух, мама…
Я важно кивнул, принимая соболезнования:
— Это была большая потеря для всех!
Он неожиданно согласился.
— А к нам какими судьбами?
— Работать.
— Замечательно! Нас ждет исключительно интересный опыт, если все получится, естественно.
Я сделал вид, что понял. Баррай решился вмешаться:
— Возможно, у вас найдется время поговорить с руководством экспедиции? Мистер Нурсен поподробней опишет вам задачу.
Что характерно: раньше он сделать этого не мог. А теперь что изменилось? Ох уж мне эта «ботва»! Я снисходительно кивнул, и мы пошли в столовую знакомиться с местным активом.
Как ни странно, миссис Клементс среди них не оказалось — Алех дорос до самостоятельной работы (надо будет поздравить его). Из новеньких присутствовали какой-то армейский чин (я так и знал!), престарелый алхимик и девица, вид которой почему-то ассоциировался у меня с целительством.
— Как вы представляете себе цель вашей работы? — поинтересовался обладатель мундира по фамилии Стивенсен (не маг и, судя по твердому взгляду, по меньшей мере полковник).
— Никак не представляю. Никто же ничего не говорит!
Просвещать меня немедленно вызвался Нурсен. Мистер Баррай украдкой вздохнул (я тоже, но тише). Хорошо хоть этот не заика!
— Все дело в находках, сделанных в Городе Наблы, — гордо объявил белый. И замолчал.
— Где-где? — Разговор явно следовало поддержать.
— В поселении древнейшей цивилизации нашего мира.
— А… — Вообще-то ни о чем подобном я не слышал, но мало ли что бывает.
Он подозрительно уставился на меня, явно ожидая другой реакции.
— Вы интересовались когда-нибудь древней историей?
— Ну не то чтобы…
— Понятно, — огорченно вздохнул он. — Тогда начну сначала. У людей очень сложное и неоднозначное прошлое, официально самое древнее человеческое поселение — это так называемый Город Бекмарка, часть древнего мегаполиса, похороненная под гигантским оползнем. Он почти на тридцать тысяч лет старше поселения в Кейптауэре, следующих по возрасту руин.
— Угу. — Про Кейптауэр я читал, когда пытался разобраться в техномагии.
— Не знаю, что вы слышали, — словно ответил на мои мысли он. — Но если высокое развитие цивилизации Кейптауэра — в известном роде предположение, то для цивилизации Бекмарка оно документально доказано. Методом ретроспективной некромантии из массива ржавчины в раскопе была восстановлена самодвижущаяся повозка, идентичная нашим во всем, кроме внешнего дизайна.
