Полуночные тени (СИ) - Кручко Алёна (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
— И ты хочешь, чтобы я… — Я затрясла головой. — Постой, Зиг, я что-то совсем не понимаю. Ты ведь учился магии, так? И остался магом, сильным, сильней многих?
— Так. Даже больше скажу, я сильнее стал, когда перестал быть человеком. Научился ощущать силу Хозяйки тьмы — думаю, мало кто из людей на такое способен, разве самые сильные маги. — Зигмонд помолчал, добавил тихо: — Если б не это, я бы не успел… ведь она Анегарда уже забрать хотела…
— Но ты мог попросить Хозяйку тьмы только один раз?
— Да.
— Но почему, Зигмонд?!
— Не знаю, Сьюз. Честно, не знаю. Может, потому, что Старуха не любит отпускать добычу. А может, только из-за того, что это я просил — ослушник, отступник. Но я понял четко, следующая моя просьба к ней должна быть просьбой о смерти. Такова воля богини, Сьюз.
— И ты хочешь, чтобы теперь попросила я? Зиг, ты правда думаешь, что богиню так легко и просто… скажем уж прямо — обмануть?
Нелюдь пожал плечами, сказал наставительно:
— Не обмануть, а обойти запрет. Это ведь будет твоя просьба. И жертва — твоя.
Он замолчал; молчала и я. Тут надо было крепко подумать, вот только мысли не шли в голову. Лишь вспоминался бьющийся под моими руками Анегард, треск свечи, Зигмондово бормотание, затопившая комнату могильная стынь…
Снова этот ужас?!
Да, снова. Так или иначе, все равно его не избегнуть. Потому что молодой барон, наш господин и защитник, по-прежнему на краю, и моего скудного лекарского умения не хватает, чтобы удержать в нем жизнь. Зигмонд помог ему продержаться одну ночь, но следующая… а если бабушка встанет, уж она-то Анегарда Старухе не отдаст! Надо, Сьюз. Да, жутко, но другого выхода у тебя нет. Разве что примириться со смертью того, за чью жизнь ты в ответе.
Едва я начала думать, как остатки здравого смысла, а может быть, просто трусость, нашли еще одно возражение.
— Но я-то не маг! Разве я смогу?!
— Нужны только твоя кровь и твои слова, Сьюз, — уверенно ответил нелюдь. — И, главное, желание. Остальное я сделаю сам. Так можно.
Я встала. Пошла в комнату. Долго смотрела на Анегарда, на бабушку… потом вернулась к Зигмонду и сказала:
— Ладно, давай.
— Жертвую тебе кровь свою ради крови своей, лью тебе крови своей, испей, ради того, кто кровь от крови моей, — я повторяла за Зигмондом, твердила, едва слыша свой голос сквозь все нарастающий звон в ушах, а вокруг сгущалась могильная стынь, такая пронзительная, как будто и солнце перестало греть. Главное, предупредил меня Зиг, не испугаться и не отступить. Помнить, ради кого ты делаешь это, и держать в голове, постоянно держать. Я и держала. Сложно ли, когда оба они здесь, бабушка и Анегард, и за обоих я теперь отвечаю? Никчемная лекарка, нахватавшаяся по верхам, умеющая подлечить, но не способная отогнать смерть? Раз только этим могу я помочь — так тому и быть.
Лью тебе крови своей, испей, ради того, кто кровь от крови моей… жертвую тебе кровь свою ради крови своей… сколько захочешь, столько и возьми, только помоги…
Потемнело в глазах, но сквозь прошитую алыми искрами мглу я почему-то прекрасно все видела. Широко открытые глаза бабушки, ужас на ее лице. Приподнявшегося на локте Анегарда. Себя, стоящую посреди комнаты, и Зигмонда, его ладони на своих плечах, свою голову, откинутую на его грудь, свою протянутую вперед руку со сложенной лодочкой ладонью… белое-белое лицо и налитый краснотой рубец подживающей царапины на шее… темную струйку крови, текущую по запястью в ладонь… текущую — и исчезающую. Словно пьет кто-то.
А потом я увидела, как я сползаю по груди Зигмонда вниз, и вокруг осталось только небо. Синее-синее.
— Ты соображаешь, что натворил?!
— Еще бы.
— Ты убить ее мог!
— Ну, так скажем, не я, а богиня…
— Какая к бесам разница!
— …но не убила ведь?
Голос молодого барона звенел яростью, нелюдь отвечал устало. Я слушала, не особо вникая в слова, просто впуская в себя понимание: обошлось. Я жива. Анегард, судя по голосу, здоров как боевой жеребец, разве что копытом не бьет. Бабушка… бабушка, похоже, в кухне, возится у печки — значит, и с ней все хорошо.
— Ты хоть понимаешь, что я вас обоих теперь страже сдать обязан?! Или забыл, по лесам отсиживаясь, что у людей за чары на крови смерть положена?
— Я уж почти три сотни лет на крови живу — на сколько смертей набрал, посчитаешь? И все-таки до сих пор ты меня не сдал, господин Анегард, младший барон Лотар.
— То другое, — уже тише буркнул Анегард.
— Верно, другое. Доведись мне судить, как думаешь, за что я бы казнил, а за что награждал? — Зигмонд помолчал, но Анегард ничего не ответил, и нелюдь продолжил: — Я понимаю, мальчик, почему вас такому не учат: слишком опасно. Ну так послушай того, кто знает, и поверь: за такое даже боги простят. Тут все дело… в направленности, так скажем. Чужая кровь ради себя — или своя ради другого. Есть разница, знаешь ли.
На несколько мгновений меж Анегардом и Зигом повисло тяжелое молчание. Я приоткрыла глаза, глянула сквозь ресницы. Но вместо обоих спорщиков увидела только закрытое ставнем окно. Какая-то добрая душа слегка сдвинула тяжелый деревянный щит, и в щелку били золотые лучи. Сколько хоть времени прошло?
— Я бы гордился такой сестрой, — тихо сказал Зигмонд. — Смелая девочка. Нет, Анегард Лотарский, ты нас не сдашь. Законы законами, но…
— Наглый ты, — Анегард тяжело вздохнул. — Кровосос болотный, и откуда взялся на мою голову? Девчонку зачем-то втянул… Ладно, ты прав, сдать я вас не сдам, боги простят, а люди не узнают, но она ведь и правда умереть могла. А еще барон. Разбойник ты, а не барон.
— В прежние времена, — наставительно сообщил Зиг, — одно не слишком отличалось от другого. Удачливые разбойники понастроили себе замков, повыбили невезучих соперников и стали защищать теперь уже свои земли. А самого сильного и удачливого назвали королем. Во всяком случае, именно так рисуют нашу историю некоторые древние архивы.
— Трепло… комар архивный…
— Успокоился? Теперь можем поговорить о деле?
— Давай. Начни с того, что тут произошло, пока я полудохлым валялся.
Я закрыла глаза. Так приятно лежать, ни о чем не думать, знать, что от тебя больше ничего не зависит, что тебе можно поболеть. Нет, я не чувствовала себя больной, просто усталой. Поваляюсь еще немного и встану…
И приятно слышать уверенные мужские голоса, залог охраны и безопасности. Все, что рассказывал его милости Зиг, я знала и так, и еще вчера это казалось страшным до озноба, но сегодня я знала: все будет хорошо.
Я уже почти заснула, когда слух зацепился за какое-то слово, или фразу, или, может, резкую тишину следом. Попыталась сообразить, что именно меня задело. И услышала:
— Повтори, пожалуйста, что ты сказал.
Анегард, с таким недоумением, будто… ну, я не знаю даже!..
— Ты стал плохо слышать?
Зигмонд. Не столько удивленно, сколько… презрительно?
— Я сказал, что на твоем месте не стал бы оставлять сестру без охраны, когда по округе рыщут банды наемников.
— Зигмонд, я тебя не понимаю. Ты о ком?
Нелюдь хмыкнул:
— Вот только не говори, что не знаешь! Нет, я понимаю, всякие могут быть резоны, но…
— Зиг, тьма тебя побери, хватит валять дурака!
— Правда не знаешь?! Да, чую, не врешь… однако я был лучшего мнения о… да отцепись ты от меня! О ком, о ком, — о Сьюз, о ком еще! Тупица, дубина стоеросовая! Хоть бы сообразил, что чары на родню были!
Я села. Анегард, оказывается, вцепился Зигу в ворот, и сейчас нелюдь занят был тем, что отдирал от себя чужие пальцы. Интересно, что он скажет, если я попрошу повторить?
— Опомнись, как она может быть моей сестрой?! Да они вообще здесь пришлые!
— У батюшки своего спроси, как, но что она тебе по отцу сестра, я и раньше знал. И мать ее, похоже, из благородных. У вас кровь одного вкуса. То есть настолько одного, как это бывает у близких родственников.
