Темный день. (Дилогия) - Рут Алла ( Сербжинская Ирина) (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
— Глюки?
— Ну… видения всякие. То курица жареная представляется, то мяса кусок мерещится…
— Странно, странно, — не слушая его, пробормотал секретарь. — До меня, вообрази себе, лишь сейчас дошло! Арестант поступил в тюрьму только вчера, а сегодня он уже на корабле. Как это так? Стало быть, Мунгар закон «О трех днях» не соблюдает?!
— Что за закон?
— Дело каждого арестанта тюремные стряпчие разбирают, — пояснил Барклюня. — В течение трех дней. После этого заключение выносят: отправить на рудники, в остроге оставить, штраф взыскать или помиловать. А Мунгар, стало быть, вообрази себе…
— Ну, может, стряпчие поторопились на этот раз? — предположил Дарин, но приятель не согласился.
— Тогда бы я эти документы видел. Я же печать на них ставлю и господину Гораму на подпись подаю! А память у меня феноменальная, это все знают! Я имена всех арестантов, что в прошлом списке были, помню. Кехелуса там не было, — он подумал. — Надо Мунгара все-таки порасспросить. Если было нарушение закона «О трех днях»…
— У этого у тюремщика рожа такая — как посмотришь, так и лишних вопросов задавать не захочешь, — пробурчал Дарин. — Скользкий тип! Думаешь, он врет, скрывает что-то?
— Скользкий, — согласился Барклюня. — Господин Горам его недолюбливают. На Мунгара, вообрази себе, несколько раз жалобы подавали, да он каждый раз выкручивался. И проверить толком ничего невозможно, потому как в тюрьме, выше него и начальства-то нету! А кто ж из стражников против него свидетельствовать станет? Боятся… странно, странно, — снова забормотал Барклюня. — Ладно, пойдем перекусим. А то мне в Морское Управление возвращаться надо, скоро господин Горам из Торговой гильдии приедут. Я, как в Управление вернусь, приказы по отправке на рудники еще раз просмотрю…
Они прошли по берегу, вдоль которого тянулись приземистые здания складов. У входа сновали грузчики с тяжелыми мешками на спинах, прохаживались учетчики с бумагами в руках и бойкие юркие перекупщики толковали с солидными купцами.
— А я вот думаю… — начал Дарин и умолк: сзади послышались оживленные голоса.
Он оглянулся: их нагоняли двое и направлялись они, судя по всему, к гавани, возле которой было множество дешевых кабачков.
— Тоже на обед идут, наверное…
— А, это из Морской тюрьмы стражники, — рассеянно бросил секретарь, разглядев на мундирах бляхи с изображением чертополоха — знак тюремной охраны.
Дарин посмотрел в сторону стражников внимательней и присвистнул.
— Глянь-ка, Барклюня, — вполголоса проговорил он. — Кто это их так разукрасил? Не иначе, этот самый Кехелус постарался….
Наблюдавший за погрузкой тюков низенький и толстенький помощник купца помахал стражникам рукой. Охранники разделились: один из них заторопился к складам, а другой продолжил путь к гавани.
— Ого, — не удержался и Барклюня, когда стражник приблизился. — Знатно его отделали. Приветствую, почтеннейший! — сказал он, рассматривая разукрашенную физиономию молодого рыжеволосого стражника: заплывший глаз, огромную ссадину на скуле и разбитые губы. — А мы как раз только что с Мунгаром толковали… это вчерашний арестант руку приложил?
— Он самый, — угрюмо ответил стражник, еле шевеля распухшими губами. — Ну, да ничего. Отдохнет на бирюзовых рудниках, живо притихнет, — он сплюнул. — Горные тролли и не таких обламывали.
— Он тебе зубы выбил, что ли? — приглядевшись, спросил Дарин.
— Зубы — ерунда, — молодой стражник осторожно ощупал языком осколки зубов. — Он Джакану, племяннику господина Мунгара нос сломал! Теперь я ему не завидую, арестанту-то этому. Потому, господин Мунгар, как это узнал, рассвирепел страшно! И велел без разговоров этого самого…
— Кехелуса? — подсказал Барклюня. — Гм… вот ведь слышал я уже это имя где-то, но…
— Во-во. Кехелуса в Морскую тюрьму отправить. А потом, не мешкая, на корабль — и на остров, к троллям. Чтоб в следующий раз бить племянников высокопоставленных особ неповадно было. А то ишь… он, когда его в тюрьму привезли, такую драку затеял, что чуть старшего по наряду не изувечил… тогда господин Мунгар распорядился мгновенно в кандалы его заковать и в отдельную камеру до утра закрыть…
Барклюня насторожился.
— Так-так. А в тюрьму его когда доставили? — въедливо спросил он.
— Вчера и доставили, — буркнул стражник.
— Вчера?! Стало быть, стряпчие дело его не разбирали?
— Да он… — начал было стражник и вдруг прикусил язык. — Некогда мне. В кабачок спешу, — пробормотал он, пряча глаза. — А то опоздаю, а господин Мунгар страх не любит, когда опаздывают!
— Стой! — скомандовал Барклюня. — Господину Мунгару, я смотрю, законы Лутаки не писаны?
Стражник нехотя остановился.
— Ну, чего еще? Некогда мне тут со всякими…
— Это — секретарь Морского Управления, господин Барклюня, — как можно внушительней проговорил Дарин. — Правая рука господина Горама, слыхал о таком? То-то. Если захочет, в порошок тебя сотрет!
Барклюня грозно сдвинул светлые бровки, стараясь выглядеть как можно солидней.
— Послушай, любезный, я спросить хочу…
— Да не знаю я ничего, — переминаясь с ноги на ногу, пробубнил стражник. — Если господин Мунгар узнает, что я с вами болтал, он меня самого на рудники спровадит! Вы бы лучше с ним самим потолковали…
— Потолкуем, — совершенно безосновательно пообещал Дарин и оглянулся по сторонам: — Давай-ка в сторону отойдем, — предложил он. — За склад. Тут нас никто не увидит. Барклюня, тащи его сюда!
Секретарь подтолкнул упиравшегося стражника в спину.
— Господин Барклюня, я — человек маленький! — отчаянно забормотал стражник. — Первый год, как в Морскую тюрьму на службу поступил. Стараюсь, хоть у кого спросите! Вчера, во время происшествия, все, как положено, делал. У господина Мунгара на хорошем счету!
Вспомнив имя старшего тюремщика, стражник прикусил язык и умолк. Откровенно говоря, Дарин понимал его очень хорошо: имея такое начальство, он бы тоже молчал, как рыба.
— Ну-ка, расскажи, что было? — приступил к допросу Барклюня. — Говори, говори! То-то мне показалось, что как про этого самого Кехелуса речь зашла, Мунгарм темнить начал?
— Ничего я не зна…
— Не зна?!
И тут Барклюня доказал, что пять лет в секретарях у снежного великана не прошли для него даром и кое-чему научили. Голубенькие глазки его сверкнули, и он вцепился в несчастного стражника, как голодный кобольд в крысу.
— Послушай, любезный, — сказал он железным голосом, которого до сих пор Дарин у своего тихого приятеля не слышал. — Или ты мне рассказываешь все, как есть или прямо сейчас я тебя к господину Ирсу отправлю. И уж он, как главный дознаватель Морского квартала, сам с тобою побеседует.
Молодой стражник побледнел.
— Главный дознава…
— А, слыхал о нем, — продолжал неумолимый Барклюня. — Его все знают!
Стражник вздохнул.
— Да тут и говорить-то нечего…
Рассказ молодого стражника Дарин и Барклюня выслушали молча и только изумленно переглядывались.
— Вопиющее нарушение закона! — торжествующе воскликнул Барклюня: его очень радовала мысль о том, что уж сейчас старшему тюремщику не миновать больших неприятностей. — Сегодня же доложу господину Гораму!
— То есть, этот… как его? Кехелус просто оказался не в том месте и не в то время? Никто не видел, что убил торговца именно он? И его замели только потому, что он случайно в потасовку затесался? — недоверчиво спросил Дарин.
Стражник мотнул головой.
— Кто убил, уж известно… а этому вашему Кехелусу, — он осторожно ощупал синяк на скуле. — Надо было не морды стражникам бить, а объяснить, что к чему. Его б и отпустили, после выяснения. А он буянить начал! Кричал, чтоб не смели его касаться, видать умом повредился, — стражник покачал головой. — А потом и драться начал. Тут уж стража за него всерьез взялась! А потом он, на свою беду нос племяннику Мунгара сломал. Тот и велел его к дяде в Морскую тюрьму доставить. А в тюрьме он просто взбесился! Тогда господин Мунгар и велел его в кандалы заковать, в отдельную камеру посадить и собственноручно имя в список внес, чтоб с утра на рудники отправить. Проучить хотел…
