Вечный Странник - Сербжинская Ирина (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Уборщица, услышав сердитый голос, снова оробела и затопталась на пороге.
Девушка увидела ее и прикрыла трубку ладонью.
– Слушаю вас, – сухо произнесла она.
– Извиняюсь… я недавно у вас работаю и не могу найти… подскажите, где галерея скульптуры?
– По коридору направо. Первый поворот, – кратко ответила девушка.
Уборщица вздохнула с облегчением. Проклятые скульптуры отыскались-таки!
– А где на этом этаже воды можно набрать?
– Туалет в конце коридора. – Девушка снова переключилась на разговор. – Так вот, насчет встречи…
Уборщица исчезла.
Сати брякнула на рычаг гудевшую трубку и вытерла лоб трясущейся рукой. Потом подхватила сумку, прокралась к двери, прислушалась, выглянула: уборщицы не было видно. Сати выскользнула, осторожно прикрыла дверь и что было духу понеслась в главный зал на конференцию.
Через несколько минут машина Никиты со страшным визгом затормозила на углу возле музея, и сисадмин выскочил наружу.
Мимо медленно проехал белый микроавтобус с надписью «Телекомпания «Губернский город», и Никита понял, что опоздал: пресс-конференция закончилась. Из дверей музея гурьбой вывалились веселые корреспонденты. Никита заколебался, идти в парк или дождаться здесь? И где Сати?
Но тут она сама показалась на крыльце, и у Никиты вырвался вздох облегчения. Он понятия не имел, чем закончилась операция, но, по крайней мере, подельница вышла из музея не в сопровождении милиционера, а вместе со своим эксом. А тот вряд ли расточал бы такие лучезарные улыбки, если б покража уже обнаружилась. Костя и Сати постояли на крыльце, болтая, потом она заметила Никиту и изменилась в лице. Сисадмин незаметно кивнул и, прячась за припаркованными машинами, направился в парк.
Вскоре его нагнала Сати.
– Почему ты был в машине? – вполголоса спросила она сердито. – Ты же должен в кустах сидеть, вместе с мечом!
– Ты его стащила? Стащила?
– Мать твою! – заорала Сати, не выдержав. – Ты ничего не знаешь? Где ты был?
– Тихо! – цыкнул Никита.
Сати оглянулась и замолчала.
– Стащила и сбросила тебе с балкона, – шепотом пояснила она. – Я думала, ты там!
– Менты меня задержали, улицу перекрыли! – Никита в двух словах поведал о своих злоключениях. Они свернули с центральной аллеи парка и пошли дальше, все убыстряя шаг, пока наконец не перешли на бег.
Возле кустов боярышника остановились. Никита быстро огляделся по сторонам и нырнул в заросли. Слышно было, как он возится там, приглушенно чертыхаясь.
– Ну? Ну? – возбужденно спрашивала Сати, стоя чуть поодаль и делая вид, что любуется панорамой реки. – Нашел? Ты его, знаешь, не вытаскивай сразу. Сядем лучше вот здесь на лавочку и будем караулить, а когда стемнеет, перетащим в твою тачку и…
– Куда бы его бросила? – донесся из чащи боярышника приглушенный голос сисадмина. – Не могу найти!
Сердце у Сати ухнуло куда-то вниз.
– Как не можешь?
– Погоди… вот тут еще пошарю…
Сати не вытерпела и тоже полезла в кусты. Никита, позабыв осторожность, трещал сучьями, как медведь в чаще.
– Господи, у меня руки до сих пор трясутся, – бормотала Сати, шаря в густом переплетении ветвей. – Он должен быть здесь, он ведь никуда не мог деться!
– У меня тоже трясутся. – Сисадмин ползал в траве, исследуя каждый сантиметр влажной почвы. – Но делу это не поможет. Ну и где он?
Сати, сидя на корточках, посмотрела вверх. Кусты находились точно под балконом.
– Никита, – сказала она негромко. – Вот сюда я его сбросила. Вот, гляди – взрыхлена земля! Он воткнулся сюда, по-моему.
– Да вижу, блин, – растерянно проговорил Никита. – Самого меча только не нахожу. Куда он запропастился?
– Не знаю, – так же растерянно сказала Сати.
С минуту они бессмысленно таращились друг на друга, потом, не сговариваясь, вылезли из зарослей.
Меча в кустах не было.
ГЛАВА 10
Великий маг залез, кряхтя, на забор, помедлил немного, примериваясь, потом спрыгнул и оглянулся. Погони не было. Тильвус подтянул штаны и побрел прочь по пыльной дороге.
Сбежать из богадельни, называемой «приютом для социально неблагополучных граждан», оказалось гораздо проще, чем он предполагал. До приезда губернатора приют напоминал пчелиный улей. Сотрудники отдела соцзащиты, чиновники, медсестры, завхозы и обслуживающий персонал, взволнованно гомоня, беспокойно сновали по огороженной высоким забором территории, повара в белых колпаках гремели кастрюлями, словно литаврами: вдруг губернатор и гости города захотят отведать кушанья, предназначенного для сирых и убогих! Гости приехали, прошлись по двору, заглянули в комнаты, где чинно сидели вымытые и наряженные в чистую одежду граждане, погрузились в черные машины с тонированными стеклами и отбыли. Вслед за ними уехали и чиновники с сотрудниками, и в приюте воцарились тишина и скука. Повара исправно кормили обитателей кашей, медсестра по утрам раздавала желтенькие шарики витаминок, молоденький милиционер на посту возле ворот смотрел чемпионат мира по футболу, поставив переносной телевизор на железную бочку с песком, что стояла возле красного пожарного щита.
На третий день Тильвус понял, что жизнь в приюте ему надоела хуже эльфийских песен, и он замыслил побег. Позвал было с собой Сидора, тот долго мялся, потом все же решил остаться: ему ужасно хотелось провести в ночлежке еще пару-тройку законных дней. Порядки тут царили строгие, зато кормили три раза в день, а вечером даже давали молоко или какао. Какао Сидор не пробовал уже лет пять, поэтому покидать райское место у него не было никакой охоты. Тильвус не находил ни малейшего удовольствия в странном напитке и всегда отдавал свою порцию приятелю. Пшенную кашу великий маг тоже недолюбливал, предпочитая ей рыбу. Конечно, тут не слыхали ни о рыбной похлебке с пряностями, которую так хорошо заедать добрым ломтем только что испеченного хлеба с орехами и зеленью, ни об изысканном блюде, когда только что пойманную рыбу искусно зажаривают, вынимают косточки и подают во льду, залив густым сладким вином…
Вообще труднее всего великому магу оказалось привыкнуть в этом мире к еде. Народ смело употреблял в пищу такие вещи, которыми побрезговал бы и голодный гоблин: лапшу в коробках, супы в пакетах, подозрительного вида бульонные кубики. Вначале Тильвус дивовался людской неразборчивости, потом свыкся и обнаружил, что кое-что ему даже пришлось по вкусу, как, например, горячие беляши и пирожки с капустой.
Ночлежка находилась на окраине города. Раньше здесь был поселок военного гарнизона, но потом город разросся и поселок стал считаться одним из его районов, самым дальним, тихим и спокойным. По переулкам, заросшим высокой травой, гоняли на велосипедах мальчишки, сразу за домами тянулись картофельные поля, а дальше виднелись заброшенные фермы бывшего совхоза, развалившегося лет десять назад.
Рядом с автобусной остановкой находился небольшой рынок, возле которого собирались местные бомжи. Бомжи тут были постоянные, хорошо всем знакомые, и каждый был при деле: кто-то караулил по ночам на базаре горы привозных арбузов, наваленных на брезент, кто-то собирал бутылки, обходя немногочисленные пивные.
Как человек воспитанный и знающий обычаи, Тильвус, прежде чем заняться промыслом на чужой территории, отправился знакомиться с коллегами. Он прошелся по асфальтовому пятачку рынка, вдоль рядов, заваленных пестрым дешевым ширпотребом, свернул туда, где торговали съестным и откуда тянуло запахом горелого подсолнечного масла, и вскоре возле киоска с шаурмой обнаружил местное общество.
Коллеги оказались людьми гостеприимными и тоже знали толк в хороших манерах: завидев чужака, подошли знакомиться. А после пригласили разделить трапезу. Трапезничать сели рядом с заросшей канавой, под пыльным старым кленом. Тильвус, закусывая теплое пиво котлетой в тесте, честно рассказал, что ищет возможности насобирать денег на автобусный билет, чтоб добраться до города. Капитал, который они с Сидором заработали на поимке кота, конфисковали милиционеры приюта, заявив, что изымают деньги, само собой, для хранения и, разумеется, вернут, когда срок пребывания в ночлежке закончится.
