Отряд апокалипсиса (СИ) - Печёрин Тимофей (библиотека электронных книг TXT) 📗
Так состоялась первая схватка между Скверной, пленившей некроманта Лира, и посланцами мастера Бренна. Состоялась — и для последних закончилась поражением.7
— Ну что? Как сказал бы Де… то есть, Мастер Бренн, подведем итоги, — на правах самого говорливого обратился к соратникам Освальд.
Состоялся этот разговор пару дней спустя. Когда все четверо собрались за столом в обеденном зале ближайшего из трактиров, который не был заброшен.
— Итак, попытка разгадать, что за чары держат бедолагу Лира… и вообще хоть что-то узнать о культе, которому было посвящено пещерное капище — не удалась. Вдобавок, с нашей стороны есть потери… и хорошо, хоть не людские. Я про твой амулет для защиты от Скверны.
Последняя фраза предназначалась уже лично Равенне.
— Все равно он не больно-то меня защитил, — сухо и с какой-то неприязненной небрежностью сказала волшебница.
Прикосновение Скверны не прошло для нее даром. Когда Сиградд вынес Равенну из пещеры, волшебница совершенно лишилась чувств и в сознание худо-бедно вернулась только, полежав с часок на траве лесной поляны.
Но и очнувшись, Равенна с трудом соображала — точно с тяжелого похмелья. И еле переставляла ноги. Отчего путь из леса и до ближайшего заведения, способного приютить усталых прохожих, она смогла преодолеть, разве что опершись на плечо спутника-варвара. И это в лучшем случае. В худшем (когда сил идти у Равенны уже не осталось), Сиградду пришлось нести ее на руках.
Остаток дня, потраченного на безуспешную вылазку к лесной пещере, а потом и весь следующий день волшебница отлеживалась в комнате трактира. И не утруждала себя даже тем, чтобы спуститься в обеденный зал — еду ей приносили заботливые соратники.
Но все плохое имеет свойство заканчиваться. И теперь, по крайней мере, у Равенны хватило сил покинуть выделенную ей комнату, спуститься по скрипучей деревянной лестнице и сесть за стол в обеденном зале. Но вид волшебница все равно имела далеко не цветущий: бледное лицо, темные, похожие на синяки, круги под глазами; неряшливая, сделанная явно наспех, прическа. В ней, наверное, даже успела появиться первая пара-тройка седых волосков.
Голос Равенны звучал теперь негромко, как-то неохотно, и бесцветно — почти как у призрака некроманта. А главное: не было в глазах волшебницы прежнего блеска, что появился у нее после спасения от костра инквизиции, после знакомства с мастером Бренном и прикосновения к знаниям, недоступным для простых смертных. К знаниям… и к могуществу, которое они давали.
В свое время именно этот блеск не оставил равнодушным Освальда. Тогда, при первом знакомстве, в день, который мог бы стать для этого бродяги и вора последним. Но не стал — опять же не без участия Равенны.
— Странно, что в замке амулеты сработали как надо, — подал голос сэр Андерс, — я, конечно, мало что понимаю в Скверне и прочих дьявольских каверзах… но, наверное, в Веллесхайме, где поселился целый демон, этой дряни было не меньше, чем осталось в древней пещере после жертвоприношений… пусть даже многочисленных.
— Я думаю, дело в том, что в Веллесхайме мы восприняли Скверну… правильно, — пояснила Равенна, — как чистое зло, от которого лучше держаться подальше, на которое не стоит ни тратить времени, ни обращать внимания. Спешили уничтожить источник этой напасти и не давали Скверне возможности атаковать нас в ответ.
В пещере же… в пещере я, похоже, расслабилась. Не вполне представляла себе, с чем имею дело. А когда я чего-то не до конца понимаю и знаю, у меня просыпается любопытство… такой вот недостаток.
— Любопытство кошку сгубило, — не удержался от остроты Освальд, — а одной любопытной даме из числа двуногих, в конце концов, оторвали ее длинный нос, который она совала, куда ни попадя… уж прости, Равенна, не мог не вспомнить.
— Да ничего, — волшебница отмахнулась, — сама ж виновата. Так себя настроила, что имею дело с тайной… с загадкой, которую нужно разгадать. Разминкой для ума. А про Скверну забыла. Точнее, перестала придавать значения. И много ль тогда проку от защитных амулетов? Наверное, не больше, чем от крепости, в которой гарнизон пьянствует, а ворота за таким делом не удосужились закрыть. Конечно, такую крепость мало-мальски подготовленный и вооруженный противник возьмет на раз-два.
На обычно надменном, даже чуточку брезгливом лице сэра Андерса появилась легкая улыбка. Сравнение Равенны явно пришлось ему по душе.
А волшебница продолжала:
— Вот Скверна в пещере и оказалась таким противником. Как-то почувствовала мое настроение и воспользовалась. Решила поиграть… подыграть. Я ожидала наткнуться на древнее святилище — древнее святилище и получила. Вернее, что-то, на него похожее. Алтарь, письмена. Обрадовалась, что мои ожидания оправдались. Потянулась к этому… оказавшемуся иллюзией. А по сути — потянулась к Скверне. Ну и попалась.
— А могло ль быть иначе? — прозвучал вопрос поневоле строго, и холодный взгляд сэра Андерса, его задавшего, усилил это впечатление, — я имею в виду, могла ли ты избежать такого исхода?
— Не знаю… вряд ли, — Равенна вздохнула, — в Веллесхайме, если подумать, было проще. Мы знали про источник, представляли примерно, где его искать… последнее — благодаря вам, сэр Андерс. А здесь… здесь, похоже, нет никакого источника. Вернее, источников Скверны было много: каждого из тех несчастных, кого в этом вертепе принесли в жертву, можно считать маленьким, но источником. Или, если с другой стороны посмотреть, сама пещера — сплошной источник Скверны.
— Так может ее… это? — вставил слово Сиградд, — завалить? Замуровать?
— Так себе предложение, — немедленно возразил Освальд.
— Снова напомнишь, как дал обещание? — последовала порция ерничества от сэра Андерса, — и готов сдержать слово, даже если оно дано нежити… какой-то бесплотной паскуде?
— Не угадал, — бывший вор хмыкнул, — просто, даже если удастся обрушить пещеру с помощью колдовства… наверняка Равенна знает подходящее заклинание. Так вот, даже если заклинание такое она знает, и сработает оно как надо, это будет… временное решение. Понимаете, сэр благородный? Скверна никуда не денется. А значит, не денется и Лир. Душа ведь бессмертна. И рано или поздно его откопают — например, какие-нибудь искатели сокровищ. Представляете, ребята, насколько он к тому времени может озлобиться? О, вряд ли он тогда уже будет ждать от живых помощи. Скорее, захочет поквитаться с ними… с нами… с нашими потомками.
Выпалив этот свой довод, Освальд немного перевел дух — несколько мгновений. А затем добавил:
— Ну и еще одна причина есть. Привык я, если берусь за какое-то дело, доводить его до конца. Старательно выполняю, что задумал. А делать кое-как не привык, уж простите.
— Знаю я твои дела, — хмыкнул сэр Андерс, — за них ты чуть на виселицу и не угодил… старательный ты наш.
— А я вот, пожалуй, соглашусь с Освальдом, — молвила Равенна, и от этих слов ее лицо бывшего вора расплылось в улыбке почти детской радости, — к тому же этот, как вы сказали, сэр, «бесплотная паскуда», по сути, спас мне жизнь. Ударил по Скверне, когда я почти подпала под ее власть. Да что там «почти»! Я как кукла в руках балаганщика была к тому времени! И едва… не наделала глупостей.
Лицо Сиградда при последней фразе осталось бесстрастным, словно камень или дерево. Но он понимал, о каких «глупостях» толковала волшебница. И вспоминал теперь сцену в пещере со смешанным чувством брезгливости и… досады. Какая бывает от осознания упущенных возможностей. Потому что подумалось варвару (причем без всякой Скверны!) что хранить верность Луте, оставшейся в селении Снежных Барсов, смысла по большому счету не было. Тем более что Равенна — далеко не уродина. Да и разве это измена, если один раз и как бы вроде по чистой случайности?
— В таком случае, что мы имеем, — начал Освальд, — предложение нашего северного друга… замуровать Лира в пещере не по душе нам с Равенной. Но вот вы, благородный сэр, похоже, не против.
— Жаль это признавать, но считайте, что меня переубедили, — ответил Андерс фон Веллесхайм, — решение получается и впрямь временное. Если некромант уцелеет и если его однажды кто-то освободит… откопает, то мир живых наверняка получит злейшего врага. Причем бессмертного. Равенна вроде говорила, что боевое колдовство на него не подействовало.
