Между двух огней - Эльденберт Марина (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Вот сейчас от местры Халлоран полыхнуло гневом, но мой как-то слегка угас. Нет, до Ирргалии мне не было никакого дела, но чувства матери Рэйнара можно было понять. Зная о ее отношении к местрель Стоунвилл, достаточно сложно ожидать, что после такого выпада со стороны сына меня примут с распростертыми объятиями. Особенно зная, что я стала причиной подобной вспышки, и не понимая почему.
— Но я пришла поговорить о другом. — Аргастель бросила на Марра, который незаметно переместился поближе, снисходительный взгляд и вернулась ко мне. — О твоем запросе Гердехару Аррингсхану.
— А об этом вы откуда знаете? — поинтересовалась я.
Местра Халлоран наклонила голову и улыбнулась.
— Быть первой леди, Леона, или матерью правящего, — это не только привилегии и публичные мероприятия, но еще и ответственность. Ответственность женщины, находящейся рядом с тем, кто взял на себя обязанность защищать всех нас. И интересоваться жизнью дорогих тебе мужчин гораздо больше, чем своей. — Она внимательно посмотрела на меня. — Врагов у моего сына хватает так же, как в свое время хватало мужу. Тогда мне недостало мудрости стать Листерну надежной опорой, но сына я не подведу.
Да, как-то не вязались эти слова с образом женщины, привыкшей прятаться за статусом семьи, во всем полагаться на него и на свою безупречную репутацию. Но еще больше они не вязались с равнодушием женщины, зацикленной только на своем положении или Энтаре. В ее словах читалось больше чувства, чем в самом откровенном признании, сквозь которое становилось понятно: за Рэйнара она тоже свернет шеи всем, до кого дотянется. Мне даже не по себе стало от такой откровенности, но показывать свое замешательство ей я не собиралась.
— Я все равно решительно не понимаю, как это связано со мной.
— Все ты понимаешь. — Она повысила голос. — Сейчас, когда вот-вот состоятся выборы, твой отказ от наставничества равносилен признанию его поражения.
— Верховный Правитель имеет право выбрать меня в качестве ученицы, если моя сила кажется ему перспективной.
— Ты пришла к нему сама, а это разные вещи. Думаешь, об этом не узнают?
— Нет, если я…
— Если, — передразнила она. — Если бы ты хорошенько подумала, то поняла бы, что под такой серьезной заменой всегда лежит серьезное основание. Которое, так или иначе, скажется на репутации моего сына.
— Ваш сын не думал о моей репутации, когда надевал на меня таэрран за полчаса до выступления, когда тащил в оперу, чтобы показать его всем.
— Мой муж надел на меня таэрран за день до благотворительного вечера. Просто за то, что я осмелилась ему прилюдно возразить, поставить его слова под сомнение. — В светлых глазах мелькнула искорка боли. Мелькнула — и погасла. Местра Халлоран подняла руку, предупреждая мои возражения. — Я просила его подождать всего один день, но он отказал. Единственное, о чем я сейчас сожалею, так это о том, что мне не хватило сил его простить. Пока мы не отдалились друг от друга настолько, что стало уже все равно.
Судя по тому, как прозвучали последние слова, не простила. До сих пор.
Я с трудом удержала руку, чтобы не потереть грудь: волной приглушенной тоски полоснуло наотмашь.
— Что касается выхода в оперу, Рэйнар не мог поступить иначе. После того как объявил тебя своей и надел таэрран… Если бы он отказался от выхода, он бы отказался от тебя. На глазах у всех. Если ты этого не понимаешь, ты либо слишком глупа, либо слишком зациклена на себе.
Ну, знаете ли!
— Если зацикленность на себе означает самоуважение, — вскинулась я, — то да, я зациклена на себе.
Знала бы она, что Рэйнар от меня отказался, не сидела бы тут сейчас с умным видом. Но говорить об этом с ней хотелось меньше всего.
— Самоуважение не должно отрицать здравый смысл. Своим поведением ты даешь противникам Рэйнара оружие против него. И наверняка даже не подозреваешь о предстоящем поединке.
М-да. Это не женщина, это дракон в юбке.
Не удивлюсь, если она уже знает, что мои любимые трусики голубого цвета с кружевами и капелькой-вырезом сзади. И почему-то я уже не так уверена, что Рэйнар пошел в отца.
— О поединке я знаю.
— Вот как. — Она достала из сумочки телефон и что-то быстро набрала на дисплее. — И, разумеется, знаешь, из-за чего он состоится?
А вот с причиной было не очень понятно. Но никто же мне не мешает прикинуться табуреткой?
— Из-за отказа разрешить местрель Стоунвилл въезд в Мэйстон.
— Оригинальную тебе озвучили причину. Деверик Шахррейн бросил моему сыну в лицо, что тот отказывается пустить свою невесту в город из-за «шлюхи, с которой тот один раз вышел в оперу».
Я моргнула. То есть тот факт, что поединок из-за меня, уже мало-мальски уложился в моей голове, но чтобы… так? Ладони сначала вспотели, потом заледенели, а сердце забилось с такой силой, что я при всем желании не смогла бы ничего ответить.
— Видит небо, я этого не хотела, Леона. Но ты стала слабостью моего сына, и эту слабость его враги будут всячески использовать. Так же, как это сделал Шахррейн. Я и предположить не могла, что он на такое осмелится, но Деверик спровоцировал эту ситуацию, а значит, рассчитывает на победу. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит.
Она пригладила идеальную юбку-карандаш и поднялась.
— Зачем вы все это мне говорите? — Я поднялась следом и успела только перехватить Марра, который почти ткнулся носом в царственные коленки.
Мысленно рыкнула на него, глаза в глаза, и Марр виновато поплелся за диван.
— Ты вступилась за Энтара, — произнесла она, когда мы направились в холл. — Ты не похожа на тех девиц, которые вешались на моего сына, и ты не играешь за его спиной. А значит, сумеешь сделать правильные выводы по поводу обучения и Председателя.
Я покачала головой.
— Местр Аррингсхан не станет использовать эту ситуацию против Рэйнара.
— Ты так уверена? — Аргастель хмыкнула, снимая с плечиков пальто.
— Да. Ему я доверяю.
— И тебя не смущает то, что он отклонил запрос моего сына на расследование?
— Что? — опешила я.
— Гердехар Аррингсхан отклонил запрос на расследование в Рагране. — Глаза местры Халлоран стали еще холоднее.
— Вы лжете! — вырвалось у меня.
— Зачем мне это? — поинтересовалась она. — Как ты сама сказала, я не горю желанием видеть тебя рядом с Рэйнаром. Чем дальше ты будешь от него, тем лучше.
Она застегнула пальто и шагнула вперед, но я уперлась рукой в дверь, не позволяя Аргастель выйти за порог.
— Когда состоится поединок?
— В эту субботу. — Местра Халлоран бросила на меня многозначительный взгляд, но я не двинулась с места.
— Я смогу присутствовать?
— Помимо правящих и Председателя на поединке имеют право присутствовать только близкие родственники. — Она изящно отодвинула мою ладонь в сторону и вышла за дверь. — Или те, кто ими станет в самом скором времени.
Я думала, она не обернется, но Аргастель обернулась. Под мелодичный звук открывающегося лифта.
— Подумай об этом, Леона. Время еще есть.
Я закрыла дверь и вернулась в комнату.
Подумать действительно было над чем. Если верить местре Халлоран, Шахррейн использовал мое имя, чтобы спровоцировать поединок. Особенно беспокоили ее слова по поводу уверенности в своих силах. Но почему он настолько не сомневается в победе? И почему, если Рэйнар действительно от меня отказался, он просто не надел на Шахррейна таэрран? Ведь это гораздо проще, и ему не нужно ничего доказывать Совету и остальным. Сила крови Халлоранов не подвергается сомнениям.
От всех этих мыслей голова шла кругом, поэтому я переоделась и отправилась вытаскивать из-за дивана виноватого Марра. Диван у нас стоял в центре комнаты, особых усилий для этого прилагать не требовалось. Виар лежал, сунув голову между лап, с самыми грустными глазами, которые только можно себе представить. Достаточно было просто заглянуть сверху.
— Выходи!
— Виу!
— Вот тебе и виу. Нечего приставать к незнакомым местрам.
