Солтинера. Часть первая (СИ) - Ледок Диана Дмитриевна "diledok" (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Довольно долгое время она еще продолжала стоять, стискивая пальцами ткань балдахина, и довольно беспорядочно размышляя об услышанном, а потом медленно пошла по направлению к выходу. Желание немедленно переговорить с Леоном у нее поубавилось.
От всего услышанного в голове у нее теперь стоял гул, словно все ее мысли - и полные негодования, и раздражения, и недоверия - сговорились и начали скручиваться в своеобразный мысленный тайфун, от которого отскакивали лишь на коротенькие кусочки-реплики вроде "С ума сойти, какое нахальство!".
Но, если уж на то пошло, насчет Марты она не питала никаких иллюзий уже довольно давно: с самого их знакомства. То, как та описывала способности Леона, как на него смотрела (и как не смотрела на нее, Розу) говорило само за себя: Марта была действительно влюблена в Леона. И каким бы смехотворным и несерьезным делом это не казалось самой Розе, все же об этой склонности Марты знали все ее друзья... И Леон тоже. Просто не мог не знать, но при этом умудрялся сохранять с Мартой нормальные отношения, ничего ей при этом не обещая. Или же... разве мог знать хоть кто-то, кроме них самих, как они на самом деле относятся друг к другу? Или разве Леон производит впечатление человека, обожающего откровенничать?
Хмурясь, Роза шла вперед, засунув руки в карманы джинсов и пиная камушки. Настроение у нее было самое пасмурное. Не замечая того, как вздымаются волнами на ветру ее распушившиеся волосы, она едва ли видела вообще хотя бы что-то, помимо гальки и песка под ногами и собственных пыльных кед.
За весь вечер она так и не решилась вторично поговорить с Леоном, хотя и сталкивалась с ним раза три на лестнице. И хотя ей при этом казалось, что он и сам не против что-то ей рассказать, у нее самой, при виде него, просто отнимался язык и начинали краснеть уши. Это было ужасно. Но пересилить себя она не могла - мало того, что ей мешали воспоминания о подслушанном разговоре Алексиса и Марты, так еще и память услужливо напоминала ей, при каких обстоятельствах закончился их с Леоном последний разговор: после угрозы поцеловать ее он просто сбежал, закрывшись у себя в комнате. А пытаться вернуться к обсуждению... Этот шаг, как ни как, мог быть расценен двояко.
Взвинченная и раздраженная на саму себя, Роза в конце концов ушла к себе, с удовольствием хлопнув дверью. Мысленно она уже сравнивала себя с трусливым кроликом, который запутался в собственных убеждениях, мыслях, и вообще, в жизни. И поэтому сидит он, этот кролик, в своей норке, и носа не кажет на улицу. Потому что он, вдобавок, совсем не уверен в том, что потом вообще найдет тропинку обратно, и придется ему тогда блуждать по лесу вечно.
На следующий день она чувствовала себя на самую малость смелее, но в желании все-таки переговорить с Леоном так ничего и не достигла. Во-первых, тот до глубокой ночи пропадал в центре, и во-вторых, перед своим уходом он сам перехватил ее в гостиной, и огорошил несколькими короткими сообщениями:
- Если мама спросит - я вернусь не раньше восьми, - сказал он, останавливаясь перед ней и машинально взлохмачивая свои светлые волосы. - Если хочешь, передай, если нет - она сама догадается.
Роза, застигнутая врасплох прямо посреди процесса бесполезной прогулки по гостиной, кивнула. Леон ей улыбнулся.
- Встречусь с ребятами, и все с ними обсудим, - добавил он в пояснение. - Думаю, им все-таки стоит дать возможность еще раз меня пожурить - им станет легче. Ну и я хочу им кое-что рассказать.
Округлив глаза, Роза едва не взорвалась от желания воскликнуть "Ты, неисправимый, неужели ты мне не хочешь ничего рассказать?". Но вместо этого с ее губ сорвалось некое подобие шипения, смешанного с яростным бурчанием. Леона эта ее реакция если и не озадачила, то по крайней мере рассмешила. В его золотистых глазах вспыхнули веселые огоньки и он наклонился к ней, так что Роза инстинктивно отпрянула:
- Все в порядке? - поинтересовался он. - Ты выглядишь обеспокоенной.
- И тебя это веселит? - буркнула Роза. - Все-таки ты определись - либо смейся, либо спрашивай.
- Нет, серьезно, - безмятежность поспешно сошла с лица Леона, сменившись намеком на серьезность. - Если тебя что-то беспокоит, то рассказывай. Весь внимание.
Роза не стала даже колебаться - к этому моменту язык у нее отнялся почти полностью, поэтому даже при всем желании она не смогла бы ничего ему рассказать. Конечно, можно было бы пробормотать что-то наподобие "Догадайся сам", но не факт, что ей удастся придать голосу нужное звучание. В отличие от той же Марты, присутствие Леона не подталкивало ее к красноречию. Оно, скорее, поджаривало ее, как если бы принадлежность Леона к солнечному народу сказывалось на температуре его кожи. Как бы то ни было, краснела она так и так.
Леон молча смотрел на нее, ожидая пояснений, и вдруг в его взгляде мелькнуло нечто такое, из-за чего Роза потеряла последнюю надежду взять себя в руки. Внезапно она вспомнила и все их предыдущие встречи в Реймсе, и ее собственное, едва не грубое к нему отношение, и то, как несмотря на все это он всегда возвращался к ней, едва она его по-настоящему звала. И спасал ее, раз за разом, держась при этом так, что после очередного своего воскрешения ей даже и в голову не приходило благодарить его за свое спасение. А теперь... Теперь у нее не хватает духа даже на то, чтобы помешать ему пойти на глупый риск. И виной всему все эти слухи, исходя из которых она для него - новая Марта, а сама Марта - та, которая из-за этого страдает.
Протянув руку, Роза нерешительно толкнула его по направлению к лифту, но Леон лишь нахмурился и не двинулся с места. Он хотел что-то ей сказать, но тут взгляд его упал на висевшие на стене часы и он невольно вздрогнул:
- Если бы можно было... - бессвязно пробормотал он, но тут же взял себя в руки и попытался ей улыбнуться. - Мне пора, я договорился прийти к десяти. Поговорим завтра, если ты хочешь.
Роза молча проводила его взглядом, а потом обреченно запустила пальцы в волосы. Теперь она чувствовала себя даже не робким кроликом, но такой маленькой, белой мышкой, которая дрожит из-за беспокойства за сильного льва. И она бы все-таки предостерегла его, этого льва, если бы помимо нее за него не дрожала еще такая же мышь, еще более белая и еще более трусливая.
Несколько дней прошли в таком же режиме - Леон вел себя с ней исключительно мило, тем самым отодвигая их разговор все дальше и дальше, и за все это время Роза лишь раз, мельком, слышала, как он упоминал Реймс в "разговоре" с Леной - та однажды забежала к нему "серьезно все обсудить". Но то ли Леон тогда действительно страшно спешил, то ли ему просто уже надоело убеждать всех прекратить за него беспокоиться, но и от этого разговора он тоже улизнул, сославшись на очередное срочное дело.
После этого дня Роза уже и не надеялась как-то повлиять на него, и проснувшись однажды утром решила - с нее хватит. Пусть Лена или Марта беспокоятся за Леона, если им так нравится, она же прекрасно без этого проживет.
Воинственно настроенная, Роза, как ни в чем не бывало, пошла прогуляться в Сулпур, а подойдя к Б-центру лишь вздрогнула, когда ей на глаза попались Лена с Алексисом. Но когда она, независимо им кивнув, решила миновать их, те неожиданно подошли к ней сами:
- Видела сегодня Леона? - без обиняков спросил Алексис.
Роза тут же покачала головой и в свою очередь спросила:
- Он вам что-то рассказал о своей поездке?
Брови Алексиса взлетели вверх и он переглянулся с встревоженной Леной:
- Ты видишь? - тихо спросил он. - Даже ей не сказал.
- Подумать только, - вздохнула в ответ Лена.
Роза нетерпеливо дернула подбородком. Сейчас у нее не было желания превращаться в психоаналитика и анализировать поведение собеседников. Да и то, что те о ней думают, ее тоже задевало на редкость мало.
- Так рассказал? - повторила она, глядя то на Алексиса, то на Лену.
Подумать только, как же глупо она потратила эти несколько дней, просто проводя над своим беспокойством глупую дрессировку. Можно ведь было просто махнуть на это дело рукой, и сразу же отправиться на охоту за этими вот Алексисом и Леной. Леон же сам сказал, что переговорит с ними, так что же мешало ей проделать то же самое?
