Колодец странствий (СИ) - Дук Павел (версия книг txt) 📗
— Говори, чего хотел, — сказал он, поворачиваясь к Малкольму.
— Я, — Малкольм замялся. — Можно я посмотрю, как вы готовите.
— Ну, я еще не готовлю, а только подготавливаю все к вечерней трапезе. Но, ты садись, не стесняйся.
Малкольм сел на высокий табурет у края стола и стал смотреть. Когда-то вместе с семьей, он любил смотреть кулинарные шоу по телевизору. В них маститые повара творили чудеса с обычными продуктами. Они ловко орудовали кухонными ножами и прочими хитрыми приспособлениями. Создавали шедевры, от одного вида которых текли слюнки.
Впервые в жизни Малкольм наблюдал за работой мастера вживую. Он ловил тончайшие оттенки ароматов. Он видел, как мелькает нож, и видел руки мастера. Руки способные отнимать, способные убивать, они давали, они творили, они кормили. Малкольм смотрел, как Аэрдол нарезает репчатый лук, и вот он уже упаковывает его в целлофан и отправляет в морозильник.
Так прошло минут десять. Аэрдол закончил приготовления.
— Ты голоден?
— Нет, — ответил Малкольм.
Он не сводил глаз с ножа, что держал в руках повар.
— Ну, а я голоден. Яичницу любишь? — Форестианец воткнул нож в доску. — С золотистым, поджаренным луком?
— Наверно.
— Странный ты, Стоун. Как можно не знать того, что любишь. И как можно бояться просить того, чего хочешь.
Малкольм молчал.
— Ну, ладно. Надумаешь, скажешь веское слово. А я есть хочу.
Малкольм наблюдал, как Аэрдол готовит для себя, и думал над его словами. Форестианец делал яичницу.
Аэрдол взял две средних луковицы. Одним движением он снял с них кожуру. Острым, как бритва малым ножом, стал нарезать лук кружочками. Он поднял глаза на мальчика, продолжая нарезать лук.
— Почему кружочками? — спросил Малкольм.
— Так ароматнее, — ответил Аэрдол. — Вкус нежнее получается.
Сковородка стояла на огне. Одной рукой форестианец полил ее фуандовым маслом.
— От местного масла у меня изжога, — улыбнулся он.
Мальчик не раз видел, как улыбается Аэрдол, и его каждый раз передергивало. Два ряда мелких, плотно сомкнутых, как частокол, ровных и острых зубов, наводили ужас на младших подмастерьев.
Малкольм икнул.
Аэрдол высыпал порезанный лук на сковородку. Масло весело зашипело. Деревянной лопаточкой он стал помешивать лук. Малкольм следил за действиями повара и слушал, как шкварчит лук на сковородке.
— Как долго? — спросил мальчик.
— По вкусу, — ответил Аэрдол. — Принеси яйца.
Мальчик спрыгнул со стула и пошел к огромному холодильнику.
— Какие? — спросил он.
— Куриные, белого цвета, четыре штуки, — ответил Аэрдол.
Он помешивал лук на сковородке, которую уже снял с огня.
— И соус, зеленый такой… — добавил он.
Малкольм принес все, что просил повар. Аэрдол аккуратно разбил яйца в сковороду, шипение и луковый аромат усилились. Соус темными каплями, словно веснушками, покрыл еще не готовую, и пышущую жаром глазунью. Крышка звоном последнего аккорда, в кулинарном концерте, скрыла манящий шедевр от глаз, но пар стал валить из-под нее во все стороны, наполняя волшебным духом кухню.
Малкольм сглотнул слюну.
«Господи, что за искушение!» — думал он.
Аэрдол пошел в сторону ящика со столовыми приборами и вернулся, неся две вилки. Он посмотрел на мальчика и кивком указал на небольшой стол в конце кухни. Сняв со сковороды крышку, он деревянной лопаточкой ловко разделил нежную, пышущую соблазном яичницу на шесть частей. После Аэрдол взял сковороду и пошел вслед за Малкольмом.
Они сели друг напротив друга. Сковорода стояла между ними. Форестианец жестом пригласил попробовать.
— А тарелки? — спросил Малкольм.
— Так вкуснее, — ответил Аэрдол.
Мальчик вилкой разделил одну из долек яичницы пополам и отправил в рот. Нежные яйца с луком таяли, и язык отказывался глотать, хотелось задержать это головокружительное мгновение навечно.
— Потрясающе, — прошептал Малкольм.
Они поделили яичницу поровну. Ели молча, наслаждаясь каждым кусочком чудесного блюда. Они не спешили, пытаясь продлить волшебство. Малкольм хотел запечатлеть этот момент в памяти. Вкус, запах, настроение. Он смотрел на Аэрдола, поднимал голову и смотрел на огромный двуручный меч, что висел над столом, а потом снова смотрел на хозяина этого мира, под названием кухня. Малкольм отправлял в рот очередной кусочек кулинарного безумия, вдыхал аромат, что витал над сковородой и закрывал глаза и наслаждался, наслаждался, наслаждался.
В замке никто не мог повторить того, что делал Аэрдол. Специи для блюд великий повар собирал и делал сам. Кто пытался повторить кулинарные изыски главного повара Сордвинга, обрекал себя на провал. Вход в кухню украшал роскошный гобелен с надписью: «Магия в специях!»
Но волшебные мгновенья прошли, и сковородка опустела. Малкольм положил вилку.
— Спасибо, очень вкусно.
— Не за что, заходи, когда проголодаешься, тебе можно, — ответил с улыбкой форестианец.
— Я зашел к вам, чтобы попросить, — Малкольм помолчал. — Я хочу, чтобы вы стали моим учителем и научили искусству «Призрачного боя».
— Да, я так и понял, — ответил Аэрдол. — Я подумаю.
— Вы же хотели, чтобы я сказал, чего я хочу.
Малкольма съедала обида.
— Я точно знаю, чего я хочу.
В горле стоял ком. Слова вязли.
— Я хочу стать мастером, как и вы. Что вам еще надо? Что я еще могу сказать?
— Ты уже все сказал. Иди, отдыхай. Мне надо здесь убраться.
Опустив голову, мальчик пошел к выходу из кухни. Он шел, не оглядываясь.
— Стоун, — услышал за спиной Малкольм. — Сегодня вечером на полигоне в десять, и не опаздывай.
Малкольм от счастья потерял дар речи.
— Не забудь деревянные мечи.
— Конечно! — выкрикнул Малкольм.
Он пулей вылетел из столовой и побежал к себе в комнату.
Глава 8. Жребий
Каждый год в мае для подмастерьев начинались экзамены. Малкольм прожил в Сордвинге чуть меньше года и многому уже научился, но не знал, в чем заключаются экзамены, как и Дуглас, который тоже мало знал о них. Фицрой загадочно помалкивал и ехидно хихикал, а на вопросы отвечал так, что возникало еще больше вопросов. Казалось, что мастера и старшие подмастерья превратились в злобных лепреконов.
«Чему быть, того не миновать! Я достаточно знаю и умею. По — сему, будь, что будет», — решил для себя Малкольм.
Волнения прошли сами собой, несколько раз он пытался успокоить Дугласа, который в отчаянии налегал на овсяные печенья с изюмом и если выпадала возможность, Малкольм приносил с кухни другу очередной кулек взамен пустого.
Экзамены приближались.
За день до проведения большой жеребьевки, Малкольм зашел на кухню к Аэрдолу, который что-то готовил. Длинный широкий нож, в руках повара, мелко шинковал душистую траву. Терпкий аромат заполнял помещение и щекотал нос.
— Добрый день Аэрдол.
— И тебе хорошего дня, Стоун. Как настроение? К экзамену готов?
— Не знаю, думаю да. Не сдам, жизни ведь не лишусь?
— Ну, это как получится.
Аэрдол перестал резать траву и с хитрым прищуром посмотрел на мальчика.
— Не понял? — спросил Малкольм.
— Шучу, расслабься!
Аэрдол хмыкнул и продолжил нарезать зелень, изредка останавливаясь и ссыпая измельченную приправу в белый матерчатый мешок.
— Аэрдол, мне нужна помощь.
— Я превратился в одно большое ухо!
— Мне нужна «Сон трава» и рецепт овсяных печений.
— Понимаю, Блэксторм переволновался.
— Да. Ты поможешь?
— Закончу с этим, — он указал на разделочную доску. — И я помогу сделать тебе «Чудо» печенья.
— Я могу начать приготовления?
— Конечно! Сходи в кладовую, принеси овса, изюма, меда, муки. Мерки возьми вон там.
Аэрдол указал на шкаф.
— На мерках написано, что и для чего. Принесешь, очистишь овес от кожуры. Помоешь изюм. Глядишь, тут и я подоспею.
Малкольм подошел к шкафу, открыл его и стал разглядывать разнообразные банки и стаканчики, ища соответствующие надписи. Он быстро нашел то, что искал и снял с полки четыре достаточно вместительных сосуда.
