Синдикаты на краю империи (СИ) - Бадевский Ян (прочитать книгу .TXT, .FB2) 📗

Надо проявить осторожность.

Великий Артефакт пригодится мне в качестве инструмента для шантажа. Скарабея можно продать, обменять, предложить кому-нибудь влиятельному и заручиться его поддержкой… И уж точно я не собираюсь впускать эту тварь в спинной мозг.

Ух.

Как это ни печально, но надо выходить на улицу.

Бродяга, если захочет, может быть и квартирой.

Вопрос в том, чтобы иметь достаточно свободного пространства, в котором разворачиваются интерьеры. В Фазисе есть целые недостроенные дома, в которых уже проложены коммуникации, но часть квартир — это пустые ячейки без хозяев. Напоминает головоломку с отсутствующими деталями. Семья завозит кирпичи, возводит стены, устанавливает окна и двери, занимается отделкой… и чаще всего это происходит после заселения. То есть, люди живут в этих трущобных сотах, мешают раствор, выносят строительный мусор, долбят стены перфоратором и параллельно жарят картошку.

Здесь — несколько иная картина.

В Никополе власти строго следят за возводящимися объектами. Если жильё не соответствует установленным нормам, комиссия не позволит сдать его в эксплуатацию. Вот поэтому мы вселились не в пустую ячейку, насквозь продуваемую ветрами, а в блок квартир с черновой отделкой. Надеюсь, в ближайшую неделю здесь не объявятся счастливые жильцы с котом и новенькими ключами.

Интересно, по каким критериям Бродяга выбирает жильё?

У меня есть подозрение, что домоморф умеет наблюдать за людьми и собирать о них информацию. Мы ни разу не вселились в обитаемые «квадраты». Сейчас, например, Бродяга сказал, что подъезд почти пустой. Выкуплена одна квартира на втором этаже, но хозяин даже не приступал к ремонту, и одна на шестом. Там постоянно шумит перфоратор, и крепкие мужики в комбинезонах перевозят на грузовом лифте коробки с керамической плиткой. Мы поселились на пятнадцатом этаже. Не слишком высоко, но при этом не слышны звуки стройки. Любопытных соседей — ноль.

Как я уже говорил, Бродяга занял собой целый блок из четырёх квартир. Внедрился, пробил межкомнатные двери, заложил кирпичами почти все входные, запилил приличный ремонт, обставил себя мебелью и техникой. Лоджии были застеклены и утеплены, мы их не трогали. Батареи оказались подключёнными к центральному отоплению, что в Фазисе наблюдается не везде. Ванные и туалеты были разделены, Бродяга оставил их как есть. Здесь, кстати, принято иметь в доме ванну, а не душевую кабину — сказываются особенности северного менталитета.

Закрыв за собой массивную дверь, обитую дерматином, я прислушался к звукам подъезда.

Далеко внизу хлопнула дверь, и толпа мужиков, переговариваясь, начала таскать что-то тяжёлое. Спустя несколько секунд заработал грузовой лифт.

За окном подъезда гудел ветер.

Я направился к пассажирскому лифту, вдыхая запахи краски и свежего ремонта. Подъезд был новеньким, необжитым. Никто ещё не успел обрисовать стены, заставить всё банками-пепельницами и напарковать в каждом блоке свои дурацкие велосипеды.

Лифт прибыл довольно быстро.

Когда я зашёл в кабину, то увидел своё отражение в зеркале. Пятнадцатилетний подросток в красном пуховике, джинсах и модном вязаном «петушке». На ногах — зимние ботинки. Неизменный рюкзак за спиной. Обычный, без гимназической символики. Ну, и вязаные перчатки, куда ж без них.

Вестибюль первого этажа оказался просторным — хватало места и для двух лифтов, и для внезапного диванчика, и для огромного количества почтовых ящиков на стенах. Металлическая дверь была распахнута настежь и подпёрта кирпичом, так что я сходу окунулся в зимнюю стужу.

Посторонившись, пропустил здоровяка с мешком штукатурки на плече.

У самого подъезда был припаркован микроавтобус, из которого и выгружали всё это добро.

Ветер, холод, снег. Заметённый двор, укрытые белым покрывалом пешеходные дорожки. Свинцовое небо, украденная вьюгой перспектива.

Карту города я изучил, уже представляя расположение и площадь районов. В этой реальности напрочь отсутствовали названия «Ленинский», «Советский» или «Октябрьский». Оно и понятно, ведь о революции и диктатуре пролетариата никто слыхом не слыхивал. Зато имелись Центральный, Сосновский, Волчий и Промышленный. Встречались мне на карте Заречье, Полигоны, Аэро-1 и Аэро-2, совершенно непостижимые Шаманы.

Вот как это всё объездить?

Агломерация большая.

Я бы сказал, Никополь больше Фазиса раза в полтора, если не в два. Всё заметает, по улицам ездят снегоочистительные машины, в белёсом тумане перемигиваются светофоры. Наверное, стоило бы сесть на такси и поколесить по городу — это наиболее рациональный способ отыскать Проектор. Рядом с моим домом есть автобусная остановка. Если пройти ещё с полсотни метров, обнаружится спуск в метрополитен. Катайся, пока не надоест.

Натянув на голову капюшон, я двинулся в сторону метро. Ноги увязали в снегу, коммунальщики ещё не успели расчистить тротуары. Девять утра, а чувство такое, что мегаполис погружён в сумерки. Эх, отвык я от севера. В прошлой жизни я бывал в Новосибирске дважды — оба раза выполнял заказы. Правда, во второй раз приехал летом, это не считается. Зато в первый…

Надвигались новогодние праздники.

Как сейчас помню.

Сугробы, ёлки на главных площадях, радостные и уже пьяные люди… А мне надо работать. Клиент заказал столик в ресторане, заявился туда с любовницей, охраной и деловыми партнёрами…

Эх, не будем о грустном.

Тогда я чудом ушёл из Новосиба и долго скрывался от охоты в крохотных таёжных городках.

Сейчас я вынужден сражаться с тайным мистическим обществом, которое следило за мной в Фазисе и, вероятно, продолжает пасти в Никополе. Если я прав, то опасность многократно возросла — я вплотную подобрался к революционерам. Но может случиться и так, что при отъезде из Фазиса я сбил ребятам настройки.

По улицам Никополя ходили исключительно простолюдины. Оно и понятно — я поселился в обычном спальном районе. Далековато от клановых владений, финансового и административного центров. Благородные товарищи сюда не заглядывают, а если и проезжают мимо, то в комфортабельных лимузинах с подогревом.

Укрывшись от ветра за автобусной остановкой, я осмотрелся. Громады высотных комплексов, широченные тротуары и шестиполосная магистраль, по которой несутся потоки машин. Изучив расписание, я понял, что ближайший автобус подъедет минут через пятнадцать.

Гадство.

Надо раздобыть телефонную книгу, чтобы заказывать такси к подъезду.

И тут, словно по мановению волшебной палочки, к остановке подкатило зеленоглазое такси. Я не шучу. Приземистая жёлтая колымага с шашечками и характерной зелёной фарой под лобовым стеклом. Фара была включена, а это значило, что такси не занято.

Под навесом остановки сгрудилось много народу, но никто даже не дёрнулся в сторону машины. Я чуть не прослезился от умиления. Не «Волга», конечно, но очень похожий агрегат. Колёса залеплены снегом, по лобовому стеклу непрестанно снуют «дворники».

Это мой шанс.

Подбегаю к тачке, открываю переднюю дверь.

— Шеф, свободен?

— Я тебе не шеф, — ухмыльнулась крепко сбитая тридцатилетняя женщина в шерстяном свитере с горлом. — Прыгай, не напускай холод.

Сняв рюкзак, забираюсь в салон и хлопаю дверцей.

— У папки своего будешь хлопать, — добродушно бросила через плечо лихая баба. — Здесь всё нежно закрывается. Без фанатизма.

Голос у женщины был глубокий, немного прокуренный.

— Куда едем?

Я оживил в памяти маршрут и выдал заготовленную фразу:

— Много куда. Сначала Заречье, потом — Промышленный район. Если потребуется, ещё в одно место прошвырнёмся.

Женщина глянула на меня снисходительно.

— Деньги покажи.

Разумеется, я ждал такого поворота. И вытащил из кармана чуть помятую двадцатирублёвую купюру. Помахал перед носом нахальной тётки и тут же убрал.

— Поехали, — снизошла до клиента гром-баба, утопила в пол педаль газа и вырулила на трассу, пристроившись в хвост к фургону с мороженым. — Заречье. А поконкретнее?