Очи бога - Марко Джон (серия книг txt) 📗
Однажды ночью, вскоре после возвращения Акилы, Кассандра сказала себе: достаточно. Она ездила в Мерлоджу со своей собственной миссией доброй воли. Мерлоджа — лиирийский город недалеко от Кота. Правил им герцог по имени Джаран, имеющий большое влияние на канцелярии. Джаран был старинным другом отца Акилы и поэтому всем сердцем поддерживал Акилу. Джаран также уважал Лукьена. И вот Кассандра пыталась сделать доброе дело для Акилы и охотно отправилась в Мерлоджу. Вместе с ней поехал Лукьен и отряд королевских гвардейцев — ну и, конечно же, Джансиз. В замке Джарана их ждал теплый прием и заверения герцога, что он всегда станет поддерживать Акилу, каковы бы ни были его действия. Но Джаран также предостерег Кассандру, что его голос никогда не перевесит голоса барона Гласса, и что у Акилы не остается выбора — война с Норвором надвигается. Ее начало — лишь вопрос времени.
Кассандра оставалась в замке герцога Джарана три дня. Она была благодарна за гостеприимство и печально думала о возвращении в Кот, где ей предстояло передать мужу зловещие слова о неизбежной войне. Акилу едва ли можно считать сильным в вопросах политики человеком. Она сомневалась в его способности вести войну. Более того, она еще сильнее терзалась из-за своей неверности, ибо под тяжестью страданий Акила мог просто-напросто сломаться. Сейчас, как никогда, ему нужна ее преданность.
Но на обратном пути Кассандра снова осталась наедине с Лукьеном, и снова были объятия. Полил сильный дождь, и им пришлось прятаться в маленькой деревушке поблизости от дороги. Хотя жители были рады увидеть свою королеву, им почти нечего было предложить, кроме скромной пищи и убогого жилья. Они разместили на ночлег весь отряд, поделив воинов между сорока домами. Кассандре предоставили самый большой дом в деревне, расположенный на холме. Жилище принадлежало преуспевающему купцу и домовладельцу, дети которого покинули дом несколько лет назад. Он с радостью предоставил часть жилья королеве и ее служанке. Будучи не в состоянии оставить Кассандру без защиты, Лукьен улегся на полу возле комнаты Кассандры. Когда же опустилась ночь и старый купец заснул глубоким сном, Лукьен пришел к Кассандре. Получив хмурый взгляд от Джансиз, он проскользнул в спальню Кассандры и нашел ее в ожидании. Она не смогла сдержать сердитое обещание самой себе: стремление к Лукьену овладело ею. За окном сверкали молнии, а они сплелись в тесном объятии, и раскаты грома заглушали звуки любовных игр.
Когда все было кончено, и они, выбившись из сил, лежали, прижавшись друг к другу, Кассандра спросила Лукьена о войне с Норвором. Вопрос изумил рыцаря, он негромко рассмеялся.
— Кассандра, я что, такой плохой любовник, что ты думаешь о политике, лежа со мной?
— Нет, — с улыбкой ответила она. Раскат грома над деревней заставил их скромное убежище зашататься, но с Лукьеном она ничего не боялась. — Я не могу перестать думать о том, что сказал герцог. И еще — я не знаю, что предпримет Акила. Он не говорит со мной об этом.
Упоминание имени короля заставило Лукьена сжаться.
— Ему есть о чем размышлять, Кассандра. Куча народа следит за ним, ожидая, когда он ошибется.
— Но, если разразится война, ты же будешь вместе с ним, разве нет? Если он не станет возражать, ты ведь защитишь его?
— Я должен был бы оскорбиться таким вопросом, но я не оскорбился, — зевая, ответил Лукьен. — Ты знаешь, я никогда не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось.
Кассандра заговорила не сразу. Лукьен прекратил зевать и уставился на нее.
— Кассандра? Ты ведь знала это, разве не так?
Кассандра с трудом кивнула.
— Да. Знаю, что ты защитишь его.
— Я всегда его защищал, — напомнил Лукьен. — Это было моей обязанностью с тех пор, как король Балак взял меня к себе. Мне не хотелось бы лишаться этой обязанности, даже сейчас. Сомневаясь в этом, ты обижаешь меня.
— Нет, — Кассандра протянула руку и погладила его по лицу. — Я знаю, ты любишь его. И знаю, что сделаешь все, чтобы он не пострадал.
Это звучало чудовищно, учитывая, что они оба лежали обнаженными на одной постели. Они уже причинили Акиле больше вреда, чем любой норворский меч. Лукьен затих, отвернувшись от Кассандры и выглядывая в темное окно. Когда же он, наконец, заговорил, его голос звучал едва слышно, почти заглушаемый громом.
— Я всю жизнь присматриваю за королем Акилой. Он привязан ко мне. И я знаю, что он восхищается мной, это заметно. Иногда это тяжело выносить. Иногда…
Он умолк — не было слов. Затем положил голову на подушку и закрыл глаза.
— Дай мне поспать хоть немного.
Кассандра смотрела на Лукьена. Вскоре придется его разбудить, но она очень уж любит смотреть на него спящего. Свет молний играл на его белокурых волосах. В этот момент она поняла, что для нее не будет больше мира. Она может давать себе множество обещаний, но воля всегда подведет ее в последний момент. Такова его ужасная власть над ней.
Меньше, чем через неделю после возвращения Кассандры домой, Акила узнал о выступлении норворских войск. Купцы из южных караванов сообщили об оживлении в долине реки Крисс и возле Висельника — так называлась большая скала, с незапамятных времен превращенная в боевую крепость. Король Мор сосредоточил огромное количество войск на границе и возвел боевые укрепления. Подобно всяким слухам, вначале это были лишь слухи, но через неделю вся Лиирия гудела от новостей. В конце следующей недели разведчики Акилы подтвердили худшие ожидания. На берегах возвели бараки и укрепления. Знамя короля Мора, отвратительного вида двухголовый ястреб, парило ближе к границам Лиирии и Риика, чем прежде. Но хуже всего было прекращение судоходства. Торговым кораблям Лиирии и Риика запрещали проходить по реке, перегороженной баржами Норвора. Два корабля из Риика уже взяли на абордаж. Груз захватили, корабли уничтожили, а команду отправили обратно в Риик с угрожающим письмом — Крисс, мол, принадлежит Норвору.
Когда угроза войны повисла над Норвором, Кот преобразился. Хорошее настроение, царившее среди населения после подписания договора с Рииком, улетучилось, сменившись мрачной атмосферой ожидания. Площадь Канцелярий представляла арену дебатов, а в Доме Герцогов день и ночь звучали призывы к действиям. Под руководством барона Торина Гласса, канцлеры были единодушны в желании воевать. Они ежедневно слали декларации в Лайонкип на подпись Акиле, предписывающие Военной канцелярии создавать военные планы. Даже король Карис, отец Кассандры, прислал эмиссаров в Кот, призывая к действию. Карис хотел гарантий. Желал знать, что станет делать молодой король Лиирии, если Норвор вторгнется в Риик. Но Акила не мог дать ответа. Он не знал, что отвечать.
Последние две недели прошли для Акилы словно в тумане. Все еще не оправившись после ужасных обвинений Трагера, он полностью погрузился в ученые занятия, подавленный, пьющий больше вина, чем следовало. Он мало ел и почти ни с кем не виделся. Не в силах лицезреть жену, он притворялся очень занятым, чтобы избегать близости с ней. А Кассандра, вроде бы, и не возражала, так как сама в эти дни болела: она исхудала и побледнела, страдая от невыносимой боли в желудке, которую отказывалась обсуждать. Акила все еще любил Кассандру, и ее болезнь только добавила горьких переживаний в его жизнь. У него не было доказательств ее неверности, но он подозревал, что Трагер не солгал. Кассандра с ума сходит по Лукьену. Если бы он так не любил их обоих, давно смог бы в этом убедиться. К своему удивлению, он понимал Кассандру. Лукьен красив, как и она сама. Ни одна женщина не устоит перед ним — вот и королева не устояла. Власть его обаяния захватила ее, как это уже случилось с множеством девушек Лайонкипа за многие годы.
А Лукьен? Акила все еще не знал, что чувствовать в отношении старого товарища. Братья всегда соперничают, они тоже не исключение. Иногда их отношения были непростыми, но Акила всегда ощущал на себе любовь Лукьена. Будучи рядом с Лукьеном, он сам себе казался выше, чем был на самом деле. Оттого, что Лукьен охотно поддерживал в нем эту уверенность в себе, Акила любил Бронзового Рыцаря, и неважно, одинаковыми ли глазами они смотрели на мир.
