Скоморох - Железнов Свенельд (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Яков хмыкнул, но перечить мытарю не стал. По Указу хозяина холопы захватили провизию и понесли За господином. Хельги и его воины стали готовиться к ночлегу на ладье — натягивать тент и ставить лежа-Ки. Радим, почувствовав, что про него забыли, напом-о себе:
— А мне где бы заночевать, люди добрые?
— Кто таков? — спросил Армен у Якова.
— Попутчик привязался, — проворчал Яков. — Скоморох. Бесполезный человечишка, да жена моя слаба до развлечений, взять уговорила.
— Скоморох? — нахмурился Армен. — Мы скоморохов в Волочке не привечаем. Слышал, в верховьях они разбойничать взялись, народ христианский изводить. У нас им один путь — на осину.
— Помилуй, батюшка. Не тать я. Просто душа заблудшая, — склонил голову Радим. — Зла никому не творю. Да некуда мне больше идти.
— О христианстве ведаешь ли?
— Конечно, батюшка! — Радим распахнул рубаху, судорожно шаря в поисках христианского амулета. — Вот, храню и почитаю, как зеницу ока.
— У тебя крест Божий средь языческой скверны затерялся, — укоризненно сказал пресвитер, увидев обереги. — Нехорошо.
— Грешен, батюшка, грешен. Отпусти грехи, спаси душу.
Покорность произвела на Армена впечатление.
— Для заблудших овец всегда открыты врата святой церкви. Пойдем с нами, дорогой, заночуешь у меня.
— Спасибо, батюшка!
— Ай, проныра… — не удержался купец.
Сара одобрительно улыбнулась, Яков, наоборот, морщился, ему уже надоела компания незваного гостя, а тут еще ночь вместе. Тем не менее спутники направились в глубь Волочка.
Дома здесь стояли добрые, не чета тем, что были в Лощинке и Березейке. Чувствовалось, люди тут зажиточные, способные отстроить дубовые хоромы в пару человеческих ростов высотой. Плетни высокие, ровные, если где и покосившиеся, то заботливо подпертые жердинками. В огородах зеленели посадки, шелестели листвой развесистые сады, богатые плодами. У Радима аж слюнки потекли при виде сочных яблок.
Двор Армена был одним из самых больших. Дюжина построек, жилых и хозяйственных, стояла полукругом рядом со свежесрубленной церковью. Ее купол венчал золоченый крест, а перед дверью висел медный колокол. От креста, тускло мерцающего в свете луны, веяло холодом.
Радима, как ни удивительно, пригласили в хоромы наравне с купцом. В предвкушении дармовой кормежки скоморох не ударил в грязь лицом и при входе перекрестился на икону в красном углу. Армен одобрительно кивнул и доброжелательно похлопал гостя по плечу:
— Дорогой, что ж ты в скоморохи подался?
— Ничем другим не умею на хлеб насущный заработать.
— Это плохо. А знаешь ли молитвы Божьи?
— Конечно, батюшка. Чай, не чудин какой-нибудь.
Сара шумно рассмеялась. Яков нахмурился и попытался что-то сказать о чуди. Армен его слушать не стал. Ему понравилась речь Радима, но и обижать иудеев желания не было.
— Мы с тобой позже поговорим, дорогой.
Слова прозвучали многообещающе. Никак пресвитер собрался провести душеспасительную беседу. Хорошо, что в дом приглашены Яков и Сара, а то проповедь началась бы прямо сейчас.
Медовуху разлили по серебряным ковшам и поднесли гостям. Следом на стол водрузили огромное расписное блюдо с ячменными лепешками и вяленой рыбой. Прислуживавшие девки были румяны и нарядны, свою челядь пресвитер явно баловал. Яков загляделся на одну из молодиц и тут же получил тумак от Сары. Армен расплылся в улыбке. Беседу повели об урожае.
За разговором Радим особенно не следил. Его в первую очередь волновал хозяин дома. Скоморох постоянно подливал ему медовухи — в надежде, что батюшка напьется и будет не в силах проповедовать. Армену нравилась услужливость Радима, он с благосклонностью смотрел на его старания. Задумка полностью оправдала надежды. К концу пира хозяин дома совершенно обессилел, начал распевать псалмы на греческом языке и был унесен челядью в постель.
Холопы помогли гостям разместиться: Якову и Саре в хоромах, а Радиму на сеновале. Как только голова скомороха коснулась зарода, глаза закрылись, и он провалился в объятия сна.
Наутро его ждала бадья свежей водицы и вышитое крестами полотенце. Скоморох помылся и хотел уже попрощаться с гостеприимным хозяином, как тот взял его за руку:
— Не спеши, дорогой. Сходим в церкву, помолимся святым образам.
Отказываться было неудобно, поэтому скоморох послушно двинулся вслед за пресвитером. Попытавшись вспомнить хоть что-то из христианских молитв, Радим обнаружил у себя серьезный провал в памяти. Давненько не приходилось обращаться к христианскому Богу. Что-то там про Богородицу, Деву-Морену… Нет, про Морену быть не может. Морену волхвы почитают, а значит, христиане ругают. Ох, как бы не попасть впросак.
Однако все разрешилось в лучшем виде. Армен ударил в колокол, и к церкви стал стекаться местный народ. Радиму удалось сделать так, чтобы его оттеснили от пресвитера и задвинули чуть ли не в последний ряд. Армен будто забыл о скоморохе, он поздоровался с прихожанами, роздал черствые краюхи нищим, а потом прошел к алтарю и встал на колени. Народ наполнил небольшую церковь так плотно, что у Радима появился соблазн тихонько утечь и покинуть Волочек не прощаясь.
Ему помешало то, что «здравая мысля приходит опосля». Он был уже под сводами христианского храма, а вокруг падали на колени верующие. Пришлось упасть и скомороху. Все истово крестились и что-то бормотали. Радим повторил движения ближайшего к нему христианина и сказал «бу-бу». Догадавшись, что такими речами он, вероятно, оскорбляет Христа, скоморох зашептал слова искреннего раскаяния:
— Ох, угораздило меня. Ты прости уж неразумного, христианский Бог. Я о тебе мало что соображаю. Так что не думай, что бу-бу — это обида какая. Нет! Это заумь такая. Я тебя почитаю. Каждый ведь по-своему почитает. Я вот так. Ежели что обидное, ты уж прости.
Что Радим хорошо усвоил, это то, что Христа надо всегда просить о прощении. Он это любит. С другими богами такое не проходило, им жертву подавай, желательно такую, чтоб надолго запомнилась, а Бог христиан требовал лишь признания вины. Очень удобно, между прочим, сообразил Радим. Может, в самом деле креститься, взять Христа в покровители?
