Придон - Никитин Юрий Александрович (читать книги онлайн полностью .txt) 📗
Возница обернулся к оборванцу, что сидел над распростертым человеком.
– Ну как он?
– Выдержит, – ответил оборванец. – Достопочтенный Комах, твоя мудрость достигает небес и проникает в глубины земли, но сейчас ты, похоже, переигрываешь…
– Похоже, – признался возница, которого оборванец назвал достопочтенным Комахом. – Просто дрожь по телу, когда эти звери пронеслись совсем близко. Я же видел в их ненасытных глазах, как высматривают человека в красном плаще, в позолоченных доспехах, в шлеме с пышным гребнем из перьев жар-птицы. Сперва, понятно, искали среди сраженных в бою, надеялись, что удастся отыскать раненого и лежащего без памяти среди трупов…
Оборванец кивнул:
– Раз уже шныряют по дорогам, значит, перерыли все места, где отгремели самые жаркие схватки. Быстрые они, ничего не скажешь!
– Самый быстрый способ закончить войну, – сказал возница задумчиво, – это потерпеть поражение… Но я не думаю, что Тулей примет такой великолепный план!
– Великолепный? Ах да, вы о том, чтобы перемолоть артан, сдавшись им?
– Да. Но, увы, у наших правителей не хватит смелости на это пойти…
В стороне послышался радостный рев. Из-за деревьев навстречу показались всадники, за ними на длинной веревке шли с десяток связанных и с петлями на шее военачальников разного ранга. Комах взглянул коротко, быстро отвернулся.
Оборванец тоже бросил короткий взгляд, тут же посмотрел на лежащего в беспамятстве лохматого старика.
– И Велигора поймали, – обронил он тихо, не поднимая глаз. – Ох, Гвидона и Сулиму тоже ведут… Да, я могу так видеть, я много могу, но только не остановить эту войну. Надеюсь, артане потребуют с них выкуп, а не принесут в жертву своим жестоким богам.
– Могут и не потребовать…
– Полагаете?
– Да, хотя и падкие на грабеж, а ради добычи удавятся. Но иногда, желая показать свою артанскость, швыряют деньги в грязь, а дорогими шелками выстилают дороги перед своими конями. Так и пленников могут просто казнить. Мол, нам плевать на выкуп. Поступки артан и зверей предсказать нельзя.
– Но мы должны?
Комах не ответил, сосредоточенно бормотал. В телеге возник ворох цветного тряпья. Он оглянулся, буркнул:
– Зачем?
– Артане могут удивиться, что едем со стороны разгромленного стана, но ничего не пограбили. Пусть хоть одежда…
– Тогда разбросайте чуть. Пусть видят, что ничего, кроме одежды. Ни под нею, ни сверху.
Бородатый грязный старик застонал, тяжелые красные веки поднялись. Кровяные жилки полопались, глаза казались залитыми кровью. Некоторое время он смотрел в проплывающие зеленые ветки, сквозь которые часто просвечивало синее небо.
– Где… мы?
– Спите, дорогой Одер, – сказал Комах ласково.
– Что… – пробормотал грязный старик. – Кто вы… Неужели сам великий…
Комах сказал тихо:
– Тссс!.. Так надо.
– Великий Комах… – пробормотал старик, – мудрый Блакыть… почему в таком виде?
– А вы хотите, чтобы ехали в роскошных плащах верховных чародеев?.. Да еще выкрикивали во все горло свои имена и титулы? Доберемся к своим, вам тоже вернем прежний облик.
Оборванец, которого Одер назвал Блакытью, хмыкнул:
– Можем даже подправить.
– Что…
– Ну, что-то увеличить, что-то уменьшить. К примеру, пузо добавить…
Сзади послышался конский топот. Их догоняли трое верховых артан. Блакыть поспешно коснулся лица старика, тот всхрапнул и вытянулся в глубоком сне. Всадники поравнялись с телегой, возница съежился и снова начал клясть ленивых куявских коней, подлых, как все куявы, оборванец вытащил из вороха дорогой одежды с пятнами крови баклажку с вином, вскинул над головой:
– Пьем за победу Артании!
Всадники с каменными лицами проскакали мимо. Оборванец отхлебнул вина, посмотрел всадникам вслед, снова поднес баклажку к губам и не отрывал до тех пор, пока не задрал донышком кверху. Комах, не выпуская вожжей, оглянулся, сморщенный рот перекосился в невеселой ухмылке.
– Ты заметил, ни следа магии?
Блакыть буркнул:
– Дикари… Они ею почти не пользуются.
– Как же, я сам видел…
Комах с пренебрежением отмахнулся:
– Только в ответ на нашу. А сами первыми еще ни разу, заметил? Для них это как бы позорно, дурни. Это все равно что позорно быть грамотными.
– Хорошо. Я уж струхнул. Будь с передовыми отрядами колдун даже средней руки, он бы сразу нас нащупал.
– Как? – спросил Комах уязвленно. – Я накрыл нас таким щитом, что даже могучий колдун не…
– Я не сомневаюсь в твоей мощи, – поспешно сказал Блакыть. – Но именно этот щит и заставил бы их послать сюда сотни этих орущих зверей! А против их топоров никакая магия долго не продержится. Страха не знают, а гибель десятка-другого их товарищей только разъярит… Долго бы мы продержались?
Комах угрюмо промолчал. Одер застонал, дернулся, снова поднял красные веки. Глаза были измученные, красные, лицо же, напротив, стало смертельно-бледным. Он неуклюже перевернулся на бок, подогнул колени. Комах сочувствующе отвел глаза в сторону. Все три раны Одер получил в спину, когда спасался бегством. Но для куява нет позора в бегстве, ведь можно вернуться и снова дать бой. Уже с учетом прошлого проигрыша.
– Что с войском?
– Войска больше нет, – ответил колдун кратко.
– А Когонь, Ефанд, Горобец, Шило…
– А также Уховерт, Сичень, Мизга, – прервал Комах. – Дорогой Одер, вам лучше закрыть глаза и довериться нам. Хоть в одном, но победу артанам подпортим: им вас захватить не удастся. Ни живым, ни мертвым.
Одер простонал сквозь зубы:
– Не могу поверить… Битва так хорошо начиналась!
Оба колдуна сочувствующе промолчали. Куявы сильны в обороне, когда стеной, когда щиты сцеплены краями, когда ощетиниваются длинными копьями, когда все войско – единый многоглавый зверь. Еще лучше и сильнее куявы за крепкими городскими стенами. Но если – не допусти боги Куявии! – единое войско распадается на кучки, то все войско превращается в обезумевшую от ужаса толпу бегущих баранов. Это артанин даже в одиночестве сражается яростно, красиво, находчиво и уходит из жизни, захватив с собой несколько куявов. Если же куявское войско дрогнет, тогда уже одинокий артанин может гнаться по пятам и безнаказанно убивать в спину десятками, если не сотнями бегущих, забывших, что они – воины.
– Да, это не набег, – сказал наконец Комах. – Это война.
Блакыть подумал, обронил невесело:
– Очень плохая.
Одер буркнул:
– Да, у них огромное войско.
– Все намного хуже, – сказал Комах негромко. – Что войско?.. Куявия может выставить войско в десять раз больше.
– А чем же хуже?
– Они уже околдовали нас, – ответил Комах. Увидел непонимающий взгляд Одера, пояснил: – Сейчас мы с Блакытью внушаем всем артанам поблизости… да и не только артанам, даже своим на всякий случай, что везем престарелого отца, страдающего от колик. Нашей мощи хватает, чтобы все на выстрел из лука в это верили. В этом наше спасение… Так вот, артане сумели внушить всей Куявии, что Тулей подло и гадко обманул их героя. И хотя мы все втайне злорадствуем, мол, артане – враги, их и надо дурить, но вообще-то понимаем, что сподличали. А это ослабляет наши души… а с ними и руки, в то же время усиливает мощь артан.
Блакыть буркнул:
– При прочих равных сильнее тот, кто чувствует себя правым.
– Или оскорбленным, – поправил Комах.
Одер поморщился:
– Ясно одно, артане пришли не грабить. Они бросились бы на богатые особняки беров. Их здесь хватает… Они пришли сокрушить нашу силу.
Он впал в тяжелое раздумье, дальше не промолвил ни слова. Колдуны посматривали с сочувствием на потемневшее лицо, помалкивали, чтобы не бередить рану. Одер закрыл глаза, притворившись, что спит, хотя раны жгли привыкшее к удобствам тело.
Поражение, страшный разгром, мелькнула злая мысль, даже позор плена… возможно, что еще?.. Но на самом деле поражения никакого нет, как и разгрома… Бывали поражения и пострашнее, но Куявия всегда находила в себе силы собраться и разгромить врагов. Пока что ни Артания, ни Славия, ни Вантит не сумели нанести такое поражение, чтобы захватить столицу, не говоря уже о всей стране. Под его началом была не армия Куявии, а всего лишь войско, что стояло на дальних подступах к столице. Правда, другого войска сейчас у Куявии нет, если не считать расположенного в самой Куябе столичного войска, зато в каждой крепости есть многочисленные и хорошо вооруженные отряды. Кроме того, у всех удельных беров – крупные дружины, а у князей – даже собственные войска. Стоит бросить клич, начнут стягиваться в столицу уже на следующий день…
