Отдел ППП; (СИ) - Шульгина Анна (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗

Вопросом это не было, да и глупо его так ставить — естественно, боюсь. Как и любое здравомыслящее существо, наделенное инстинктом самосохранения.

— Предлагаешь, как в том мультике, бояться вместе? — плечо было немного жестковато, но прижиматься к нему лбом все равно приятно.

— Нет, страх дело хорошее, но только в малых дозах, потом он только мешает, — теплые сухие губы на секунду коснулись левой брови, а потом снова отодвинулись. — Мы придумаем, как пережить все это с наименьшими потерями.

— Главная проблема и угроза не в моих родных, — как ни неприятно сознаваться, но придется, иначе это вылезет в самый неподходящий момент. — Контролировать силу становится все труднее.

Он замолчал на пару минут, пытливо меня рассматривая. Даже стало немного неудобно, я-то не накрашенная, да ещё и волосы после штурма забора лежат не пойми как.

— Это из-за того, что ты ею долго не пользовалась?

— Не совсем. Если не пользоваться, ничего подобного не произойдет. Я её годами подавляла, а теперь перестала. Взболтай шампанское, а потом попытайся открыть, аналогия понятна?

Есть одна травка, не относящаяся к целебным у людей, но очень любопытно действующая на ведьм. Она на какое-то время притупляет дар, не блокируя его полностью, но существенно уменьшая. А если пить отвар постоянно, то создается полное впечатление, что силы нет вообще. Как это варево действует при длительном применении, никто из нашего племени по понятным причинам не проверял, и мне пришлось действовать на свой страх и риск. Другого выхода все равно не было — родственники могли подстроить «случайную» встречу, семейными посиделками наше общение не ограничивалось. Во всяком случае, первые несколько лет после суда. А противостоять сразу нескольким сильным ведьмам совсем не просто, и рано или поздно я бы прокололась. Скорее, рано. Зато теперь узнала, что у этой травки очень сильный синдром отмены, вот только снова лечиться тем же отваром нельзя, мне сейчас нужны все силы, а прятаться уже поздно.

— Насколько ты сильна?

— Смотря с кем сравнивать. Есть слабее, есть и те, кто покруче будет. Шкалы оценки дара никто не придумал.

— Это ты так думаешь. Сможешь убить человека, не касаясь его, меньше, чем за час?

Провокационный вопрос. Особенно если учесть, за что меня судили. Но тогда было доведение до самоубийства, процесс трудоемкий, зато растянутый на месяцы. Уничтожить же живое существо сразу намного труднее.

— Да, — и чтобы не возникло на этот счет черных мыслей, тут же добавила, — но лично не проверяла.

— Сколькими способами?

Вот тут я уже немного зависла. А действительно, сколькими?

— Ну, думаю, три-четыре наберется.

— Понятно.

Что именно ему понятно, Леша не уточнил, хотя по тому, как подобрался, стало ясно, что ничего хорошего не услышу.

— Что-то похожее бывает с оборотнями, когда они по какой-то причине долго не могут перекинуться. Когда это, наконец, происходит, там уже больше от зверя, чем от человека. Если довести до крайности, на некоторое время мы становимся животными. Полностью. Потом человечность постепенно возвращается, но далеко не сразу.

Так, если провести аналогии, то мне нужно сбросить энергию. Дело-то хорошее, только не помешает уточнить некоторые детали:

— А как потом с возможностью снова оборачиваться?

— В течение нескольких дней это становится невозможным.

Захотелось выругаться, но сдержалась.

— Тогда нам это не подходит — я должна быть готова ко всему, и времени на восстановление нет.

— Значит, нужно сделать так, чтобы тебе вообще не пришлось пользоваться силой.

Да он оптимист… Я пока не уверена, что вообще жива останусь, даже если приложу все усилия, как физического, так и метафизического свойства, а он предлагает обойтись малой кровью.

— Как ты себе это представляешь?

— Пока несколько смутно, поэтому предлагаю обдумать в тесном кругу. Не против?

Желание выжить кардинально меняет взгляд на неприкосновенность личной жизни, поэтому кивнула, соглашаясь с предложением. Если сама я до сих пор не придумала, что делать и как избежать родственного гнета, то, возможно, кто-то со стороны сможет увидеть выход из ситуации? И все же из врожденной подозрительности решила прояснить момент:

— Кто будет в составе обсуждающих?

— Мы с тобой, Потапыч и мой заместитель. Он из неболтливых, парень толковый.

Зачем нам сдался тот, кого я не знаю, и кто вряд ли является спецом по урегулированию отношений ведьминского клана, спрашивать не стала. Потому что глупых вопросов под руку не задают, к тому же, пока лично не увижу, не пойму, почему именно на него пал выбор Алексея.

— Чем может помочь это обсуждение? Это ведь глубоко семейное дело, и вмешательство извне в таком не приветствуется. Причем, никем — ни ведьмами, ни оборотнями.

— Вот чтобы никто не протестовал, и нужно кое-что уточнить.

Не сказать, чтобы я поняла смысл его ответа, поэтому не стала больше приставать и только уточнила:

— Ты же понимаешь, что всего нельзя говорить даже им? — Дождалась кивка. — Не против, если тоже кое-кого приглашу?

— Очередного бывшего мужа? — Леша помог мне отряхнуть джинсы и тем временем попытался скрыть недовольство на лице. А все-таки приятно, когда тебя ревнуют.

— Почему сразу «очередного»? Того же самого. У него хорошие связи и возможности, к тому же Антон терпеть не может мою родню, так что с удовольствием воспользуется случаем им подгадить.

— Какие благородные мотивы.

Шла я впереди, поэтому, как закатила глаза, он увидеть не мог. И это к лучшему, не хватает только поругаться для полного счастья.

— Ладно, если считаешь, что это лишнее, то можно и без него.

В конце концов, ничто не мешает потом связаться с Антоном и переговорить насчет дополнительной страховки. И пусть Алексей может рассмотреть такой демарш, как проявление недоверия, мне больше по душе вариант с его обидой, чем с фатальными последствиями для кого-то из нас. Потом извинюсь, челом побью, признаю, что хроническая дура, да мало ли какие ухищрения в женском арсенале. И непреодолимая преграда для них только одна — смерть. Поэтому сделаю все возможное, чтобы до неё не дошло. Но потом таки передумала, с этими интригами немудрено забыть, кому что говорила, так что лучше сразу пережить бурю, чем это выяснится в самый неудобный момент.

— Антош, привет, отвлеку буквально на секундучку, — затараторила я, когда бывший супруг, наконец, поднял трубку. — Не в службу, а в дружбу — узнай, что в последнее время происходит в кругу моей родни, а?

— Опять достают? Сделаю. Только не раньше вечера, сейчас дел по горло.

Я всячески заверила, что до вечера дотерплю, хотя и исстрадаюсь от любопытства. Антон хмыкнул и отключился. Хорошо, когда рядом понятливые люди.

— Это и я мог сделать, — не знаю, куда Воропаев дел верного ординарца, но за руль сел сам. Разжаловал за профнепригодность, что ли? И вел хоть и быстро, но аккуратно, являясь мне невыраженным укором.

— Мог, — лезть с объятиями и поцелуями не стала. И неуместно, и отвлекать от дороги не стоит. — Но у тебя гораздо более важное задание — следить, чтобы со мной ничего не случилось.

В ответ он только хмыкнул, но даже по смешку стало понятно, что немного оттаял. Фуф, как же тяжело балансировать на грани нервного срыва, да ещё и стараться мужика не обидеть. То ли я старая стала, то ли отношусь к Леше не так, как к другим, но соблюсти эту границу оказалось неожиданно важно.

Заседание в узком кругу доверенных лиц было собрано оперативно, поэтому уже через полчаса смогла полюбоваться кабинетом Алексея. Оказался он самым обычным, не особо большим, но и не маленьким, но всеми необходимыми атрибутами в виде портрета президента и Конституцией на самом видном месте в застекленном шкафу. Короче, тоска.

Заместитель немного запаздывал, о чем честно предупредил, поэтому я глазела по сторонам, не прислушиваясь к разговору между Лешей и Потапычем. Начальство прибыло одновременно с нами, было оно не сказать, чтобы прямо довольным, хотя и просветлело лицом при виде меня.