Крылья - Виор Анна (читать книги без регистрации .txt) 📗
– Я… – она никак не могла правильно подобрать слова, этим и вызвано было ее смущение в первые минуты, – я никому не говорила об этом. Даже Мастеру Ректору. Я просто описала ему, что почувствовала тогда, но что произошло, не сказала. Мне стыдно говорить об этом.
Что значит – стыдно? Кодонак слышал о том, как развернулся Дар в одном будущем Мастере Целителе, и он стал вдруг видеть людей без одежды, в том числе и женщин. Вот ему было стыдно говорить об этом…
– Мне можешь сказать, – как можно мягче заметил Хатин. – Просто расскажи все по порядку, не упускай подробностей. Я пойму тебя в любом случае и не стану осуждать, что бы ни случилось.
– Даже если люди пострадали? – вдруг спросила она.
Кодонак опешил, но быстро нашелся:
– Один из Мастеров моего Золотого Корпуса, когда развернулся его Дар, убил человека. Он влез в драку, не зная, что он Одаренный, да еще и Мастер Оружия. Это было в одном из городов южной Тарии лет семьдесят назад. Он сцепился по какому-то поводу с местным дворянином, а тот признавал выяснение отношений только на мечах. И когда будущему Мастеру вложили в руки чужой клинок, чтобы он защищался на дуэли с этим дворянинчиком, он услышал песню меча… Тебе вряд ли отец успел что-то рассказать об этом: так бывает у всех, у кого боевой Дар, еще и Дар Оружия – мы слышим голос оружия, особенно если оно раньше убивало, мы слышим, как оружие просит крови… – Кодонак мельком взглянул на Элинаэль, он слишком увлекся и мог испугать девушку, ведь вряд ли это знакомо ей. Но та слушала внимательно, без тени смущения или страха. – Так вот. Он вдруг понял, как нужно действовать; понял, как убить обидчика – и убил уже через пару секунд. Потому что сдержать боевой Дар при первом проявлении, сжимая в руках злой клинок – меч, которым часто убивали, – практически невозможно. Он сбежал из города, и только спустя три года, когда приехал в Город Огней, осознал, что тогда произошло на самом деле, и пошел в Академию Силы. А об этом случае стал рассказывать, только когда получил д’каж.
Рассказанный им случай был далеко не единственным, да и, пожалуй, самым мягким из всех. Очень многие бойцы, в которых впервые развернулся Дар, особенно лет семьдесят – сто назад, когда оружие было в ходу, а дуэли – в моде, начинали свой Путь с пролития крови одного, а то и нескольких противников. Сам Хатин, взяв впервые в руки меч и услышав его песню – убил… Но девушке незачем знать об этом.
– Хорошо, – решительно кивнула Элинаэль, – я все расскажу, хотя это и не связано с оружием. И еще… Ответьте мне прежде на один вопрос.
– Какой?
– Это Дар убил моего отца? Он умер, потому что Дар требовал крови? Крови и смерти?
Кодонак не ожидал от нее этого вопроса. Это то, что порой мучит и его. И удовлетворяющего его полностью ответа для себя он пока не нашел.
– У каждого Одаренного, – начал он медленно объяснять, как объяснял бы Киелю Исме на ее месте, – Сила требует выхода. С каждым годом Сила становится больше, и если выхода для нее нет, то Дар сжигает носителя: ему стоит просто исполниться Силой, а отток будет таким мощным, что тело не выдержит. А в наши мирные времена у боевых Одаренных, каким был и твой отец, очень мало возможностей для применения Дара, особенно в стенах Академии. В Золотом Корпусе мои Мастера много времени проводят с оружием, и Сила выплескивается… отчасти…
– Спасибо… что пояснили. – Голос девушки дрожал. – Я расскажу.
Она вздохнула и начала:
– Тогда, в первый раз, я была очень расстроена. После смерти отца моя мать отказалась от всех привилегий, что предлагал ей Город Семи Огней в связи со смертью мужа, и уехала на юг. У подножия Фа-Нолл у нее был небольшой виноградник, но жили мы с того, что она умела шить, а виноградник обрабатывать не успевали. Когда она умерла, на него позарился наш сосед, у него было множество земли и виноградников, но наш приглянулся ему из-за расположения на склоне. Он предлагал мне купить его, но цену давал столь малую, что за эти деньги можно было приобрести разве что пень в поле. Тогда он понял, что я не просто глупая маленькая девочка, а умею считать, и предложил сдать ему виноградник в аренду, а через каждые пять лет получать от него деньги – семьдесят пламеней. Он дал небольшой задаток, на который я кое-как жила полгода, затем нашла работу у госпожи Гилисы, помогала ей с детьми. Когда прошло пять лет, я отправилась к соседу, чтобы получить обещанную плату, но он сказал, что эти годы были неурожайными, и что он терпел от виноградника одни убытки, поэтому следующие пять лет собирается их покрывать; если случится чудо – и у него выйдет прибыль, то он заплатит мне часть. Хотя я видела, что это не так, и он не одну бочку вина сделал из моего винограда. Я очень рассердилась на него. У него был богатый красивый дом, множество слуг, земли, вдоволь еды и денег, ему не приходилось считать каждую искру, как мне. Он увеличивал свое богатство, пользуясь моим виноградником, а я не могла ничего сделать…
Я вышла тогда из его дома, вернее – он меня выставил, стала на холме и смотрела на его постройки, смотрела и представляла, что они рушатся, исчезают в пламени… Потом я почувствовала, как внутри что-то раскрывается, течет по моим жилам… Мои руки задрожали, сами протянулись к его дому – и я увидела, что с пальцев слетают огни; когда они достигли его сарая, то он загорелся, а я потеряла сознание.
Кодонак обомлел. Она же Мастер Огней! Дар столь редкий и столь ценный!.. Когда-то такие, как она, заложили основание Городу Огней. Тогда их было много, в честь этих Мастеров город и был назван. Потом они появлялись все реже и реже. И последний Огненосец умер полвека назад. Так вот что она приняла за Дар Погодника – она вызвала не дождь и не грозу – молнию! В первый раз – огонь, во второй – молнию!
Кодонак едва не подпрыгивал в кресле от возбуждения, а девушка, не замечая его реакции и глядя в огонь, продолжала:
– Когда я очнулась, мне сказали, что у соседа сгорело почти все, но, слава Мастеру Судеб, никто не погиб. Все думали, что это пьяный слуга уронил свечу в сарае. А я промолчала… Я много думала о том, что произошло. Я мало знала об Одаренных, мать вовсе не хотела об этом говорить, а госпожа Гилиса иногда рассказывала о Городе Семи Огней и об Академии Силы. Она любила всякие истории. Второй раз я уже ни на кого не сердилась, а просто думала: что тогда было со мной? Как это было? И что-то во мне откликнулось. Я почувствовала то же, что и на холме: как разгорается внутри пламя, как сила наполняет руки; потом за окном ударила молния, а дождь пошел лишь часа два спустя… Я поняла, что все это как-то связано с Силой. Поговорила с госпожой Гилисой, и та посоветовала мне ехать в Академию. И вот… я здесь…
Огонь и молнии!!! Мастер Огней! Эта девочка должна быть в его группе! Должна быть! Хотя Одаренные часто спорили между собой, к боевому или мирному Пути принадлежит Мастер Огней. Но какой мирный Путь у того, кто, разозлившись, сжигает строения обидчика; у того, кто вызывает молнию?!
Нет, Кодонак ее не упустит, он будет за нее драться хоть с Киелем Исмой, хоть с самим Верховным! Вот и найдется выход его боевому Дару: драться!
Теперь она казалась Хатину не просто красивой, а восхитительно прекрасной – живое воплощение такого редкого Дара, она символ Города Семи Огней, она – словно отображение самой Тарии. Да, хоть Кодонак и не Мастер Художник, но если бы его спросили, как изобразить Тарию, то он видел ее этой девушкой с синими глазами, в которых пляшет пламя.
Глава 11
Совет
Ото Эниль
Женщина брела по белому искрящемуся снегу. Замызганная, жалкая, одетая в грубо сшитые шкуры. Шерсть на ее меховых одеждах слиплась из-за засохшей крови. Всклокоченные черные волосы паклей выбивались из-под мехового капюшона, низко надвинутого на лоб. На щеке женщины воспаленный алый порез – видно, не свежий. Одной рукой она волоком тянула по снегу какой-то полупустой мешок. В другой, одетой в рукавицу, она держала украшение, сделанное из бисера, которое искрилось на солнце и переливалось; украшение это было также перепачкано в засохшей крови.
