Черная Луна - Геммел Дэвид (книги TXT) 📗

— Мы явились сюда не за тем, чтобы убивать даротов, — холодно проговорила она, — но если это так необходимо — что ж, мы готовы. Как надлежит бросить вызов твоему капитану?

— Ты это уже сделала, — ответил даротский герцог. — Он говорит, что будет драться с самым большим из вас — вон с тем, рыжебородым.

— Этот выбор за мной, — отрезала Карис, — а я не стану попусту тревожить моего сильнейшего воина. Для него было бы унизительно сражаться с одним-единственным даротом. Однако, государь, прежде чем поединок начнется, скажи — каковы его правила? Когда мой воин убьет твоего капитана, мы получим назад человека по имени Бэрин?

— Если вы убьете моего капитана, вы получите все его имущество, ибо он не имеет кокона и не сможет вернуться к жизни.

— И нам позволят свободно покинуть город?

— С какой стати нам удерживать вас? Мы уже знаем о вашей жалкой расе все, что нам нужно знать. У вашего молодняка мясо нежное и сладкое, ваши старики жилисты. Кого ты выберешь сражаться в поединке?

— Где твой капитан? — вопросом на вопрос ответила Карис.

Дарот, сидевший рядом с герцогом, поднялся, и Карис пристально оглядела его. Это был рослый, широкоплечий и явно сильный воин. Карис мельком глянула на Тарантио, и тот согласно кивнул.

— Твой капитан слишком старый и толстый, — пренебрежительно объявила она. — Я выставлю против него самого слабого воина.

— Когда он умрет, — сказал капитан, — ты, женщина, будешь моей. Я поужинаю твоей плотью и проглочу твои глаза.

Карис сделала вид, что не слышит его, и отошла к Тарантио.

— Ты сможешь его убить? — шепотом спросила она.

— Я смогу убить всякого, кто смертен, — ответил ей Дейс. И, обнажив мечи, шагнул к капитану. Дарот был вооружен длинным зазубренным мечом. Дейс встал в боевую стойку — и тут его сознание пронизала жгучая боль — словно струя пламени рассекла череп. Дейс пошатнулся.

«Они телепаты, — прошептал Тарантио. — Терпи и бейся. Я постараюсь блокировать боль».

Гнев охватил Дейса. Как ни был дарот силен и громаден, он все же решил прибегнуть к магии. Может, ты и великий воин, презрительно подумал Дейс, но ты самый обыкновенный трус! Жгучая боль полыхнула с новой силой.

— Он здесь, с нами, — прошептал Тарантио. — Он слышит нас.

— Сейчас я его убью, — отозвался Дейс. Он метнулся вперед, поднырнул под вражеский клинок — зазубренное лезвие свистнуло над самой его головой — и нанес удар в живот. Острие меча лишь на полдюйма воткнулось в плоть дарота. Дейс отскочил, увернувшись от косого удара, который раскроил бы его от плеча до бедра.

— Целься в подмышку! — подсказал Тарантио. — Помнишь тот скелет в усыпальнице? Подмышки у них незащищены.

Дарот мгновенно попятился, прижав локти к бокам.

— Да я-то помню, братец! — огрызнулся Дейс. — Спасибо, что ты напомнил об этом и ему.

Дарот, ухватив свой меч обеими руками, ринулся вперед и нанес коварный удар по дуге. Дейс парировал, но сила удара была такова, что он покатился по полу. Поднявшись на колени, Дейс заметил, что дарот бросился на него, высоко занеся меч, и перехватил правый клинок, сжав его, как кинжал. Он выждал, пока дарот окажется совсем близко, и тогда вскочил, отпрыгнул вбок, увернувшись от зазубренного меча, — и ударил. Клинок Дейса вонзился в подмышку дарота, рассекая мышцы. Капитан страшно, хрипло завопил и, зашатавшись, упал на колени. Дейс вонзил второй меч рядом с первым и резко дернул его вверх, затем вниз. Из глубокой раны хлынула белесая влага. Дейс выдернул мечи и, набросившись на умирающего дарота, принялся методично молотить по гигантской шее, прикрытой позвоночным гребнем. Белая кожа лопнула, обнажив кость, оглушительно треснул один позвонок, за ним другой. Голова дарота бессильно свесилась набок. Дейс нанес еще один, сокрушительной силы удар — и шея капитана сломалась с таким громким треском, что эхо пошло по всему залу. Капитан рухнул ниц, ударившись лицом о каменный пол. Жгучая боль в сознании Дейса стихла, но он с прежним ожесточением, словно обезумев, молотил мечами по треснувшей шее врага. Наконец голова капитана покатилась по полу, словно чудовищный мяч.

— Довольно! — услышал Дейс окрик Карис. И вздрогнул, приходя в себя. Ему до смерти хотелось вырвать у дарота глаза — и проглотить. Тарантио поспешно оттолкнул его и вернул себе власть над телом.

Карис подошла к серповидному столу и с минуту стояла молча, в упор глядя на даротов.

— Что ж, как я и думала, — наконец сказала она, — он был слишком стар и толст. Я хочу, чтобы сюда сейчас же привели человека по имени Бэрин. Прочее имущество твоего капитана я хочу обменять на всех ваших пленников. В добавление к этому я, как только вернусь в Кордуин, отправлю к вашим границам фургон с солью.

— Я согласен на эту сделку, женщина, — сказал даротский герцог. — Вы сегодня неплохо нас позабавили. Приходите весной, — когда армия даротов подступит к вашему городу — и вы позабавите нас снова.

— Думаю, государь, мы еще сумеем удивить вас.

— Это невозможно. Человек, который сегодня сражался за тебя, — уникален. Таких, как он, у вас слишком мало, чтобы мы могли вас опасаться.

Карис улыбнулась.

— Что ж, увидим. С нетерпением жду нашей следующей встречи.

Пленных оказалось сто семь человек, все старше средних лет, а несколько и вовсе убеленные сединой старцы. Их пригнали на площадь перед куполом. Последним появился отец Горана, кряжистый бородач с курчавыми черными волосами. Горан бросился к нему и крепко обнял. Бэрин погладил сына по голове и поднял глаза на Карис.

— Нам надо спешить, — негромко сказал он. — Эти чудища не знают, что такое честь. И на слово их полагаться нельзя.

Карис кивнула и повела спасенных пленников в обратный путь по главной улице даротского города. У всех домов стояли дароты, провожая взглядами уходящих людей. Карис заметила, что особенно пристально смотрели они на невысокого гибкого Тарантио. Он убил в поединке одного из них, и все дароты ощутили на себе удары его мечей.

Благополучно выйдя из города, изрядно выросший отряд направился на юг.

— Опасайся жара и боли в голове, — предостерег Бэрин. — Это будет значить, что дароты читают твои мысли.

Карис передала это предостережение остальным.

— Как думаешь, что они предпримут? — спросила она у Бэрина.

— Кровные родичи дарота, которого убил твой мечник, погонятся за тобой. Они постараются взять тебя живой и будут держать взаперти до погребения. Тогда тебя скормят жене убитого дарота — только сердце положат в гроб ее мужа.

— Что означали слова герцога «не имеет кокона»? — спросила Карис.

— Дароты в сущности бессмертны. Они живут в одном теле не больше десяти лет. Потом созревает кокон, из него появляется новое тело, а старое иссыхает. Твой мечник убил даротского капитана. При обычных условиях этот капитан возродился бы, но его кокон оказался то ли испорчен, то ли заражен какой-то хворью. Как бы там ни было, в том зале его бессмертию пришел конец. И теперь его родичи жаждут отомстить за его смерть.

— Но почему именно мне? Ведь его же убил Тарантио.

— Ты — командир отряда. Это ты настояла на поединке.

— И что же ты предлагаешь?

— Пробираться выше в горы — туда, где воздух разреженный и холодный. Дароты страдают от этого куда сильнее нас — они ведь гораздо больше, и к тому же плохо переносят холод.

— Ты знаешь, куда нам идти?

— Есть тут один перевал — милях в двенадцати к востоку отсюда. Он высоко в горах.

Когда город даротов исчез из виду, Карис повела отряд в глубокий овраг, а затем повернула на восток. Ее нагнал Вент.

— Куда мы направляемся? — спросил он. Карис рассказала ему о предостережении Бэрина.

— Если дароты и впрямь погонятся за нами, — сказал Вент, — не представляю, как мы от них отобьемся.

— Что-нибудь да придумаем, — отрезала Карис. — У моего отца был ручной питон; отец кормил его живыми мышами. Питон был футов шесть длиной. Отец заставлял меня смотреть, как он кормится. Это было… отвратительно.