Повелители Небес - Уэллс Энгус (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗

— Они скоро и меня призовут на свой суд, — мрачно заметил он.

— Может быть и нет, — сказал Урт и покачал головой. В глазах его при этом я уловил какое-то незнакомое мне выражение. — Вы все-таки сын наместника, господин Клетон, а это как-никак имеет вес. К тому же вы хороший ученик.

Клетон рассмеялся беззаботно, этот смех словно обдал меня ушатом холодной воды, и я так и не смог понять, что было в глазах и в голосе Урта.

Клетон все еще смеялся, а Урт завязывал шнурки на его рубашке.

— Давиот учится лучше, чем я, — заявил Клетон. — А мое происхождение ни для кого здесь не может иметь никакого значения.

— Вы так думаете? — спросил Урт.

Его хриплый голосок звучал ровно, но все-таки так открыто в присутствии Клетона раньше Урт не разговаривал. Мне его поведение показалось даже несколько легкомысленным, словно слуга чувствовал, что жребий уже брошен, и знал будущее, которое я никак не мог осмыслить. Я ждал, что он скажет дальше, внезапно почувствовав, что нервничаю.

— Сын ли наместника, сын ли рыбака, — Клетон вытянул руки, а Урт принялся застегивать его манжеты, — или даже воеводы, все равны в этой школе.

Что-то вспыхнуло на долю секунды в глазах Урта, и он произнес тихим, спокойным голосом:

— Кто-то более равен, кто-то менее.

— Чушь, — отмел это предположение Клетон.

Я сказал:

— Объясни-ка, друг мой.

Клетон открыл было рот, чтобы выполнить мою просьбу, но, осознав, что обращаюсь я не к нему, а к Урту, вновь помрачнел и промолчал. В чем была причина такой реакции: в том ли, что я открыто называл своим другом Измененного, или в том, что я советовался со слугой?

Урт тоже замолчал. Я подумал, что он просто не очень хочет говорить в присутствии Клетона, и, улыбнувшись ему, попросил продолжать:

— Разве подобает заговорщикам иметь друг от друга тайны? Говори, дружище.

Урт коротко улыбнулся, обнажив ряды белых острых зубов.

— Одни имеют большее влияние на других, нежели другие, — сказал он. — Разве вас не учили быть политичными?

Тут я увидел, что хмурое выражение на лице Клетона сменилось любопытством. Урт натягивал сапоги на ноги моему однокашнику. Обувь блистала чистотой, это тоже было результатом труда Измененного. Я терпеливо ждал.

Наконец Урт спросил:

— На какие средства финансируется эта школа?

Клетон поспешил ответить:

— Основные средства поступают из казны Великого Властелина и воеводы. Ну, потом есть еще пожертвования купцов и богатых ноблей.

— А откуда берутся средства у того же Великого Властелина и воеводы? Разве не от налогов? — переспросил Урт. — Власть свою воевода получает от Великого Властелина, и в то же время оба они зависят от наместников, собирающих налоги в своих владениях. Разве не так?

— Ну, а по-твоему, должно быть иначе? — спросил в свою очередь Клетон, который выбрал себе плащ и позволил Урту надеть его себе на плечи. — Это естественный порядок вещей.

Очень тихо, так, чтобы только я слышал его, Урт промолвил:

— Возможно.

Затем он продолжал уже громче:

— А что, если наместники не дадут дани? Что случится, если Великий Властелин и воевода не получат денег?

— Это, — сказал Клетон холодно, — будет расценено как мятеж и совершенно естественным образом повлечет за собой санкции против виновных.

— Конечно же виновные понесут наказание, — согласился Урт, но все же позволил себе возразить: — Но, пусть даже это всего лишь предположение, что случится, если наместники перестанут поддерживать Великого Властелина?

— Все погибнет! — воскликнул Клетон. — Боже мой! Повелители Небес раздавят нас, если мы не будем держаться друг за друга, Дарбеку настанет конец.

— А сейчас я имею в виду только нашу школу, — сказал Урт, осторожно подбирая слова. — Как ни крути, добрая воля наместника значит больше, чем добрая воля рыбака.

«Или Измененного», — про себя подумал я.

Урт удивил меня: вот уж не думал, что он столь искушен в хитросплетениях политики. Я спросил его:

— Ты думаешь, что я буду наказан, а Клетону все сойдет с рук?

— Я думаю, что мнение отца господина Клетона совершенно очевидно весит больше, чем ваше, — сказал Урт и, негромко фыркнув, улыбнулся, добавив, как бы извиняясь: — В то время как мое вообще ничего не значит.

— Ты же Измененный, — сказал Клетон.

Он улыбался, подкидывая на ладони тугой кошель, совершенно не замечая нашего с Уртом смущения.

— Ладно, — сказал наконец мой друг, — если уж я не могу утащить тебя с собой, то хотя бы позволь мне передать от тебя привет Тейс.

Я сказал:

— Нет.

Он пожал плечами и, помахав мне на прощание, вышел из комнаты.

Когда дверь за ним закрылась, Урт спросил:

— Вам что-нибудь надо?

Я ответил:

— Да, если ты не против, я бы хотел побеседовать с тобой.

Лицо Урта приняло угодливое выражение:

— Я в вашем распоряжении, я ваш слуга.

— Ты — мой друг, — ответил я. — По крайней мере, надеюсь, что мой друг.

— Да, конечно. — Выражение его лица изменилось, я уже успел хорошо изучить его и понял, что в его глазах вижу извинение. — Простите меня, Давиот. Иногда…

Его худые плечи поднялись и опустились вновь, и я рискнул закончить за Урта недосказанную им фразу:

— …иногда поведение Истинных оскорбительно. Я приношу извинения от имени Клетона, — сказал я.

Слова мои вызвали у слуги кроткую улыбку.

— Почему вы должны извиняться за другого?

Я пожал плечами:

— Просто мне так спокойнее.

— Вы на редкость добры, — проговорил Урт. — Клетон ведет себя со мной как все. Ходят слухи, что меня отправят отсюда, — добавил он и поднял руку, предвосхищая мой молчаливый протест. — Спорить бессмысленно, прошу вас понять это. Если вы станете возмущаться, то только ухудшите свое положение, а мне все равно ничем помочь не сможете.

Это была новая рана, не такая болезненная, как та, которую нанес мне отъезд Рвиан, но все же рана.

— Куда? — спросил я.

Урт пожал плечами.

— Вероятно, в один из Пограничных Городов, — сказал он.

Я занес руку так, точно собирался разбить об пол свою кружку. В голосе его была такая уверенность, что я не сомневался, в каких источниках Урт черпал свою информацию: он ведь общался со слугами наших учителей, надзирателя, директора, с такими же, как и другие их соплеменники, безгласными рабами, постоянно присутствующими в человеческом обществе. Неужели я был единственным из Истинных, кто различал их лица, отдавал должное тому, что и у них есть права, чувства, эмоции? Раздражение мое, сопровождаемое вспышкой бессильного гнева, только возрастало.

Урт произнес мягким голосом:

— Если вы разобьете эту кружку, то мне заново придется мыть пол.

Я опустил руку:

— Это нечестно.

— Нечестно? — Он улыбнулся, и губы его скривились в горькой усмешке. — Я ведь Измененный, Давиот.

— Я скажу им, что принудил тебя, — заявил я. — Скажу, что не оставил тебе выбора, и тебе пришлось передавать мои послания Рвиан.

Я знал, а точнее чувствовал, что просто хватаюсь как утопающий за соломинку. И Урт подтвердил это тем, что покачал головой.

— Может быть, мы еще встретимся, — сказал я, все еще цепляясь за надежду.

— Может быть, — согласился он. — Я надеюсь на это.

Совсем стемнело, стук молотков и звук жужжащих пил стихли. В наступившей тишине послышался крик из одного из дворов за пределами школы.

— Если вам не нужно ничего больше, то я, пожалуй, пойду.

Урт поднялся. Я покачал головой. Мне хотелось еще многое сказать ему, но слов не находилось. Внутри меня была лишь горечь, приправленная огненным соусом злости. Так вот что такое быть Мнемоником? Это означает не иметь права любить женщину, знать дружбу мужчины? Я знал, что вступаю на одинокий путь, но слышать рассказы об этом — одно, а испытать все на своей собственной шкуре — другое. Я видел, как Урт вымыл свою кружку и поставил ее около бочонка.

— Скоро суд вынесет свое решение, — сказал Урт. — Прошу вас прислушаться к моему совету, когда они призовут вас.