Северный пес - Крушина Светлана Викторовна (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Приглашением Укон Грэм не замедлил воспользоваться, хотя и не совсем так, как она ожидала. Он просто перемахнул через подоконник, не желая идти в обход до двери. Повариха ахнула и присела от неожиданности.
— Все такой же шальной, — сказала она с неодобрением и со стуком захлопнула окно. — Садитесь. Помните еще, где ваше местечко-то?
Кивнув, Грэм уселся на грубый стул, стоявший почти у самого очага, вытянул ноги. Здесь он когда-то просиживал целые часы в зимние дни, прячась от учителя, или просто дурачась с Гатой. Воспоминания нахлынули с новой силой, и вместе с ними пришла новая волна боли. Гата, сестричка… Не посидим мы с тобой, как раньше бывало. Как же ты так?..
— Ну-ка, дайте-ка я на вас посмотрю хоть, — бесцеремонно проговорила Укон, вставая перед ним. — Показалось или нет, что совсем вы на князя-то, отца вашего, теперь не похожи? В прошлый раз, когда приезжали, ну не отличить было, а сейчас, гляди-ка… ну ровно другой человек. Видать, сильно вас по свету помотало?
— Сильно, Укон, — кивнул Грэм. — Только теперь, надеюсь, прибило меня к месту…
— И то дело. Нечего бродяжничать-то, пора и ума набираться. Жениться вам надо, детишек завести…
Грэм вздохнул. Жениться… Ради чего же он вернулся сюда, как не ради женитьбы? Всю эту безумную аферу он затеял исключительно для того, чтобы было куда привести ему жену, и не как человеку без роду и племени, а как высокородному князю, который не считает денег. Не знал он только, выйдет что из его планов или нет.
— Хозяйство поднять, — продолжала Укон, живо собирая на стол. — А то дом, того и гляди, развалится. И земли в запустенье приходят без батюшки вашего. Княгиня-то старая совсем плоха стала, а княжна не может одна с двумя поместьями управляться.
— Посмотрим, Укон, — устало сказал Грэм. Не было у него никакого желания заниматься хозяйством. Но без этого — никуда… — А управляющего у княгини нет?
— Вроде бы есть, да толку от него никакого… да вы кушайте, кушайте, а то заговорились совсем!
Невольно улыбнувшись, Грэм подвинулся к столу. Да, Укон постаралась на славу и вытащила из закромов для непутевого нового хозяина все самое вкусное. Здесь было и мясо, и сыр, и колбаса, и свежий хлеб, и яблоки, а еще — кувшин с легким белым вином.
Приглашать его дважды не пришлось. При виде всего этого великолепия зверский голод прорезался в нем с новой силой, и Грэм с удовольствием принялся за еду.
— А вы, значит, в самом деле, решили насовсем остаться?
— Трудно говорить заранее, — отозвался Грэм. — Но хотелось бы насовсем.
— Хорошо бы, коли так…
Слова эти удивили, но и обрадовали Грэма — насколько он еще умел радоваться. Есть все же в доме хоть один человек, не считающий его появление злом. И что с того, что человек этот — повариха?
— Послушай, Укон, — вдруг проговорил он. — А скажи-ка мне, этот мальчик, Мэнни… давно он при конюшнях?
Укон явно смутилась.
— Да как сестрица-то ваша умерла, так княгиня и отдала его слугам. Мол, нечего ему с господскими детьми делать. Хотя какие тут господские дети?.. Только детишки старшей княжны и приезжали время от времени…
Годовалого ребенка — отдать слугам? Грэм не удивился бы, исходя такой приказ от Нинели, но княгиня… княгиня, несмотря на всю свою холодность по отношению к нему, казалась ему человеком не жестоким. Отдавать своего внука, словно какого-то щенка! Грэм зло скривился. Нет, он этого просто так не оставит…
— Где он сейчас? Знаешь? Спит уже?
— Да едва ли спит… — Укон совсем смутилась. Что-то тут было нечисто. — Раньше полуночи он почти никогда не ложится…
— Почему?
— Ну когда как… Когда мне помогает, дел-то много…
— И сейчас, я полагаю, тоже тебе помогает?
— Я велела ему отдраить один из котлов, — совсем убитым голосом ответила Укон. — Помните, тот, большой, медный? Он его и драит, поди, во дворе. Упрямый парнишка, ни за что спать не ляжет, пока не закончит.
— И будет сидеть до утра? — разозлился Грэм. — Нет, Укон, с сегодняшнего дня, — или, точнее, с сегодняшней ночи, — придется тебе поискать другого помощника. Мальчишка — мой племянник, и я хочу, чтобы с ним обращались соответствующе… Спасибо за ужин.
Он резко поднялся, кивнул Укон и вышел с кухни.
Через несколько минут он был во дворе. Мальчишку увидел сразу, и не только потому, что рядом с ним стоял горящий фонарь, от которого вверх поднималась копоть. Мэнни производил неимоверно много шума, надраивая огромный, почти с себя размером, медный котел, и был здорово увлечен своим занятием. Так увлечен, что не заметил подходящего Грэма, пока тот не ступил в круг света, и только тогда, вздрогнув, поднял голову. На секунду Грэму показалось, что мальчишка начнет оправдываться, и тогда, пожалуй, он разочаровался бы и оставил все как есть. Но Мэнни оказался достойным сыном своих родителей. Он молчал, смотрел исподлобья и не выказывал никакого страха. Грэм присел рядом с ним на корточки и с минуту тоже молчал, разглядывая его. Мальчишка был измазан не хуже трубочиста, весь в саже и жире, особенно черными были его маленькие руки с обломанными и обкусанными ногтями; а на физиономии красовались черные же полосы размазанной сажи.
— Хорош, — сказал, в конце концов, Грэм. — Как успехи, парень?
— Не отскребается, — серьезно ответил Мэнни.
— И немудрено, — бросив на закопченный котел взгляд, скривился Грэм. — Бросай-ка ты эту посудину и давай поговорим.
— Не могу, Укон накажет меня, если я не…
— Не накажет. А если попробует, то будет иметь дело со мной. Ты знаешь, кто я?
Мальчишка молча помотал головой.
— Твой дядя. Брат твой матери. Знаешь, кто была твоя мать?
— Нет, сударь, — серые глаза Мэнни стали большими-пребольшими, и в них явственно виднелось недоверие. Нет, даже не так. Боязнь поверить — вот что там было. — Я ее не помню. Она умерла, когда я был совсем маленьким…
Так. Они, значит, даже не сказали ребенку, кто были его родители, хотя каждый человек в доме, даже конюх, знал это. И все молчали столько лет?.. Грэм сжал пальцы в кулак. Нет, определенно, здесь нужно навести порядок.
— Про отца, как я понимаю, ты тоже ничего не знаешь?
— Нет, сударь! Он тоже умер давно…
— Он умер всего-то год назад, — не выдержал Грэм. Глаза у мальчишки стали такими огромными, что заняли пол-лица. — К сожалению, он не знал ничего о том, что у него есть сын. И даже не догадывался.
— Это… это правда, сударь? Вы знали моего отца?
— Да, парень. Он был храбрым человеком, ты можешь им гордиться… — Грэм вдруг понял, что начинает говорить пафосные вещи, и решил, что надо завязывать. — Сейчас уже поздно. Оставь этот котел, умойся и иди спать. Мы с тобой поговорим завтра.
— Но Укон…
— Она тебя не тронет. И вообще… Я могу предложить кое-что получше, чем возня с грязными котлами и уборка навоза в конюшнях. Если ты этого захочешь, конечно.
Он протянул мальчишке руку, и тот, сначала недоверчиво покосившись на нее, вложил в нее свою грязную ладошку. Грэм легко поставил его на ноги, весу в нему было, как в птичке.
— Не забудь фонарь. Ну, пойдем. Где ты спишь? Надеюсь, не на конюшне?
Мэнни помотал головой и с гордостью сообщил:
— У меня есть своя комната!
Наверняка какая-нибудь кладовка, подумал Грэм про себя. А может, и нет. Чего-чего, а пустующих комнат в замке хватает. Княгиня могла и расщедриться, выделить мальчишке какую-нибудь крошечную спальню.
— Ну, тем лучше. Сам доберешься или проводить?
— Я сам! — вскинулся Мэнни. И тут же с робостью взглянул снизу вверх, в лицо Грэму. — Сударь… А вы на самом деле — мой дядя?
— На самом деле, — скрипнул зубами Грэм. — И уверяю, тебя ждут еще и не такие сюрпризы… Ну, беги. Поговорим утром.
Мальчишка одарил его неожиданно сияющим взглядом и тут же, сорвавшись с места, убежал со скоростью летящей стрелы. Фонарь мотался в его руке, отбрасывая по стенам причудливые тени. Грэм проводил его глазами и отправился в свою комнату.
