Умирать вечно - Алейников Кирилл (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
А этот демон непременно будет нас искать. Слишком уж велико мое подозрение, что Энвиад понадобился ему для неких темных целей…
Город Регель оказался самым обычным для нынешних городов местом: площадь в несколько квадратных километров с расположенными на ней без всякой системы разномастными домиками и постройками непонятного назначения, обнесенная железобетонной четырехметровой стеной. По периметру стояли наблюдательные вышки, на которых дежурили приветливые вертухаи, встречающие нас взмахами рук. По верху стены также была щедро намотана колючая проволока. Горожане, в отличие от людей мне уже встречавшихся, предпочитали ходить в чисто гражданской одежде: пуховиках, куртках, дубленках, лыжных комбинезонах. Но постоянно то тут то там взгляд натыкался на вооруженных короткими «FAMAS'ами» полицейских в зимней форме черного цвета.
— Защитники прав и свобод граждан Регеля, — пояснил полушутя Ян Шинкова, заметив мою заинтересованность.
Нам уделили две комнаты в мотеле, одну из которых мне пришлось разделить вместе с Георгием Виссарионовичем. Через сорок минут, отданных на приведение себя в порядок, нас пригласили в просторный банкетный зал, разместившийся в отдельно стоящем бараке. Тут уже присутствовали все высшие политические деятели Регеля, а во главе длинного, на редкость богатого стола восседал всенародно избранный губернатор. Мы уселись на свободные места подле него, и началась трапеза.
Хоть стол и был богат, блюда отличались своей простотой. Я успел отведать во время ужина довольно жидкого супа с маленькими мясными шариками, вареников с картошкой, салат из моркови и свеклы, так и не идентифицированную рыбу пряного посола и компот. Это, конечно же, не считая коньяка, что любезно предоставил нам и себе губернатор. В любом случае, это был мой самый сытный ужин из всех, что провел я после своего «пробуждения».
— Чем занимаются жители вашего города? — спросила Ника, поглощая угощения.
— Да так, всем помаленьку, — неопределенно ответил Ян Шинкова. — В основном мы заняты разработкой новой общемировой Конституции.
— Общемировой?
— Ну да! Ведь когда-нибудь анархия отступит, дав свободу и право, а так же соответствующую защиту права и свободы каждому человеку! Эволюция привела к тому, что мы, люди, сугубо социальные существа, вне социума не способные на что-либо стоящее. Потому любой социум, будь то команда караванщиков, население города или страны, нуждается в строгой регламентации свобод и обязанностей. Анархия, как вы успели убедиться, приводит только к разрухе, но четко сформулированные правила и законы, которых каждый неукоснительно придерживается, в итоге способны создать утопическое общество.
— Вы считаете, что разработанные вами законы будут приняты всеми людьми планеты?
— Безусловно! — заверил пан Шинкова. — Хотя бы потому, что эти законы будут составлять первую осмысленную и глубоко проработанную Конституцию. Удрученные войнами и бедствиями, люди с радостью возьмутся за создание утопического общества, где, естественно, нельзя обойтись без законодательной базы. А мы-то как раз и предоставим им эту базу, тем самым сократив время строительства человеческого общества новой эпохи.
— Полагаю, вы за основу взяли Конституцию Польши? — предположила Ника.
— В каком-то смысле — да, но она ныне не отвечает времени. Сами понимаете, что после Судного дня человечество должно пересмотреть свое отношение к ответственности и обязательствам, так что мы, фактически, разработали наш Свод Правил с нуля.
— И каково самое первое Правило? — вмешался я.
— «Каждый человек имеет право на жизнь, если только это не идет вразрез с прочими Правилами данного Свода Правил», — процитировал пан Шинкова.
— Первая часть Правила мне ясна. Более того, я считаю ее справедливой, — оценил я. — Но вот что вы подразумеваете под второй частью? В каких случаях человек лишается права на жизнь?
— В случаях открытого или же скрытого выражения неприязни Своду Правил и несогласия с его регламентированными положениями, а так же в случаях любого нарушения Правил.
— Жестко, — крякнул Гоша.
— Да нет, что вы! — махнул Ян Шинкова. — На самом деле это очень гуманно! Ведь неспокойные элементы, как правило, составляют ничтожную часть социума, так что расправа с бунтарями пойдет даже на пользу! Поверьте, мы прежде всего строим гуманное общество, где каждый четко знает Закон, Обязанность и Ответственность.
— Попахивает тоталитарностью, — вновь проворчал Георгий Виссарионович. — Ненавижу, б…ь, тоталитарность…
— Двадцать третье Правило запрещает сквернословить в общественных местах, — смутился губернатор, услышав ругательство охотника. — Однако вас покрывает Четырнадцатое Правило, освобождающее гостей города, пробывших в Регеле менее двенадцати часов, от ответственности за нарушение Правил второй категории.
— Правил второй категории? — переспросила Ника, пнув под столом Гошу.
— В первую категорию мы внесли все Правила, касающиеся жизни, безопасности, имущественных вопросов, здоровья. Все остальные Правила относятся ко второй категории, за которую у нас полагается более мягкое наказание. Но, как я уже сказал, вы покрываетесь…
— А что это за «более мягкое наказание? — перебила Ника. — И вообще, какие наказания вы предусматриваете в своем Своде?
— Пятьдесят пятое Правило устанавливает ответственность по обозначенному вами вопросу: «Нарушивший хотя бы одно из Правил Свода человек должен быть наказан. За нарушение Правила второй категории преступник карается лишением одной из частей тела (на выбор самого преступника, или же, в особых случаях, по решению судьи). За нарушение Правила первой категории преступник карается лишением жизни». Далее идет более детальное уточнение. Послушайте: «За повторное нарушение Правила второй категории или же за одновременное нарушение нескольких Правил второй категории преступник карается лишением жизни. За одновременное нарушение нескольких Правил первой категории преступник карается лишением жизни, а вместе с ним во искупление преступления должны быть подвергнуты казни все ближайшие родственники преступника». — Губернатор весело оглядел нас, затем спросил: — Ну и каково вам, а? По-моему, прекрасный способ установления утопического общества!
— Это вас Гитлер надоумил? — исподлобья смотря, буркнул Гоша. — По мне, так это самые дерьмовые правила, какие я когда-либо слышал.
Ника опять пнула охотника и даже шикнула на него. Пан Шинкова же, потускнев взором, вновь смутился.
— Поначалу вам кажется, что все это бред, но поверьте, человечество с радостью примет такую Конституцию! Вспомните, какое бремя несло государство, содержа и опекая заключенных! А какие затраты шли на кормление всей этой братии законодателей, законозащитников и законоисполнителей! Мы же предлагаем Конституцию, где Закон имеет реальную силу.
— А вы подумали, какое бремя будет нести государство, содержа лишенных конечностей инвалидов?
— А Правило Второе гласит, что каждый гражданин обязан целью своего существования обозначить достижение общего счастья и благополучия социума за счет личного участия. Фактически, каждый живой человек должен приносить какую-то пользу обществу. Второе Правило относится ко второй же категории, потому, если инвалид, как вы его обозначили, просто лежит на кровати, плюет в потолок и тратит казенные либо же иные средства лишь на продление своей жизни, он, нарушая данное Правило, вновь подвергается наказанию.
— Интересно, а если вам всем отрезать руки и ноги, вы много пользы сможете принести? — стараясь держать себя в руках, саркастически осведомился Гоша. — А что, если человек вообще с рождения будет инвалидом? Он, по-вашему, не достоин жить?
Ян Шинкова не уловил сарказма, откровенного издевательства в словах охотника, потому обрадованно воскликнул:
— Вот именно! Зачем обществу, идущему к счастью, нужны убогие и всяческие калеки? Ведь это же обуза! Если мы будем трепетать над калеками, мы скоро сами станем калеками в моральном, духовном и интеллектуальном смысле.
