Индиана Джонс и Хоровод великанов - МакГрегор Роб (книга регистрации TXT) 📗
Инди потянул один балахон Дейрдре.
– Держи, безразмерный! – Они быстро натянули балахоны и накинули капюшоны на голову. – Готова?
– А у меня есть выбор? – Дейрдра совсем потерялась в своем просторном одеянии. Приподняв подол руками, чтобы не наступать на него, она вместе с Инди поспешила присоединиться к людям в белых одеждах. Когда им удалось догнать друидов, хвост процессии втягивался по главной аллее в проем сарсенового кольца. Друиды негромко тянули бесконечно повторявшийся напев, напоминавший жужжание роя сердитых пчел.
Инди поглядел на Дейрдру. Глаза девушки расширились, она явно была напугана.
– Ты ухитрился впутаться в самые странные дела на свете, – прошептала Дейрдра. Он улыбнулся, пытаясь ее ободрить, затем сосредоточил внимание на вздымающихся впереди каменных колоннах. Процессия следовала вдоль внутреннего периметра сарсенового кольца, и Инди благоговейно взирал на ближайший трилит, зная, что вертикальные опорные камни трилитов весят по сорок тонн, а перекрытия из песчаника, покоящиеся на вершине каждой пары опорных камней – от десяти до двенадцати тонн каждое. Уже сама мысль, что строение возведено, по крайней мере, тридцать пять столетий назад, повергала в трепет.
– Инди, смотри!
Он увидел, что головная часть процессии окружает трилиты, и облаченные в белое фигуры собираются вокруг лежащего на земле плоского камня. Алтарный камень. Но как строили Стоунхендж вовсе не друиды, так и Алтарный камень вряд ли являлся в древности местом жертвоприношений. Это всего лишь упавшая колонна сарсенового кольца. Но байки о друидских ритуалах и буйная фантазия первых исследователей Стоунхенджа наложили на все свой отпечаток, так что Инди ничуть не удивился бы, если бы нынешние друиды действительно считали камень местом ритуальных жертвоприношений.
– Давай взглянем поближе. Может, удастся найти Пауэлла.
Покинув хвост процессии, они направились к образованной трилитами внутренней подкове и оказались в окружении растущей толпы тянущих монотонный напев друидов. Инди пытался разобрать слова песнопения. Он снова и снова слышал два слова «axis mundi», но больше ничего разобрать не мог. Затем внимательно прислушался к стоявшему поблизости бородатому друиду.
– Axis mundi est chorea gigantum.
Вот оно что! «Центр мира – хоровод великанов».
– Пауэлла нигде не видно? – шепотом спросила Дейрдра. Инди покачал головой.
Свет явно померк, но небо и убывающее солнце были скрыты тучами. Подоспели шедшие последними, и толпа разошлась от Алтарного камня, заполнив пространство внутри подковы. Инди пришло в голову, что здесь ощущается жутковатое величие, будто сам воздух пронизан невидимыми его токами.
И вдруг, будто по мановению невидимой длани ради собравшихся, тучи разошлись, и ясные лучи цвета потускневшего золота залили руины. Покрытые капюшонами головы обратились лицами к небу. Песнопения прекратились, и послышалось карканье ворон, угнездившихся на каменных столбах. Солнце на три четверти было перекрыто черным диском луны; руины погрузились в полумрак.
Вороны вдруг тучей снялись со своих насестов, молотя воздух крыльями, наполняя внезапные сумерки криками, будто победной песнью неведомых богов. Инди ощутил, как под сердце подкатывает холодок. Дейрдра вцепилась в его руку, и он крепко прижал девушку к себе, даже не зная толком, кто тут кому утешением.
На Алтарный камень взобралось человек пять друидов; лица их скрывала тень от капюшонов.
– Кто это? – прошептала Дейрдра.
– Наверно, предводители разных орденов.
Люди на камне несколько секунд посовещались, потом один из них выступил вперед. Увидев, что это Пауэлл, Инди ничуть не удивился; лишь повернулся к Дейрдре, чтобы убедиться, что ее лицо все еще прячется под накинутым капюшоном; затем натянул поглубже свой собственный.
Пауэлл поднял руки над головой, призывая всех к вниманию. Для начала он поприветствовал ордена, собравшиеся в Стоунхендже, который назвал «самым священным для друида местом на Земле».
– Вам известен рассказ о том, как Мерлин выстроил этот грандиозный круглый храм. Поначалу в нем было семьдесят окон; здесь была обсерватория Мерлина для наблюдений за космосом. Здесь была точка входа богов в наш мир. Нынешний праздник не только отмечает возвращение нашего солнечного бога Аполлона из своего девятнадцатилетнего странствия на родину, но и знаменует час, когда сему величественному монументу будет возвращена его истинная роль священной пуповины мира! Стоунхендж снова станет Хороводом Великанов, входом богов!
Инди оглядел собравшихся друидов, любопытствуя, как они проглотят мешанину мифов. В интерпретации Пауэлла получалось, будто Мерлин и Аполлон жили в одно и то же время, или даже наоборот – Мерлин, будучи строителем Стоунхенджа, являлся предшественником Аполлона. Полнейшая бессмыслица.
– Несомненно, большинство собравшихся наслышаны о деяниях наших предков. В 280 году до нашей эры отряд кельтских воинов и друидов высадился в Греции и двинулся маршем на Дельфы. Их целью был захват Омфалоса, священного камня, принадлежавшего Стоунхенджу и отмечавшего центр мира.
Но рок обратился против наших отважных предшественников. Сам оракул предсказал, что будет спасен белыми девственницами. Воины посмеялись над этим пророчеством и сказали, что им некогда ждать, пока появятся белые девственницы. Но жрецы, осведомленные о мудрости оракула, не разделяли их веселья. Они тревожились и ломали голову над странным пророчеством, но все же решили продолжать марш на Дельфы. В тот же день ни с того, ни с сего налетел свирепый ураган со снегом и похоронил под сугробами наших воинов, убил многих и заставил уцелевших отступить. Униженные, они вынуждены были признать, что белые девственницы победили, приняв вид снеговой вьюги, а оракул был прав.
Слова Пауэлла пленили и разъярили Инди в одно и то же время. Он понимал, что последует за этим, и не мог не признать гениальности хода Пауэлла, сперва изложившего историю неудачного похода, а теперь готового перейти к истории собственной победы.
– С исчезновением Дельфийского оракула Омфалос был утрачен для рода людского на многие столетия, – продолжал Пауэлл. – Но два года назад он был снова отыскан.
В течение этих двух лет он выставлялся в музее, и неудивительно, что в последнее время многие поговаривают, будто Нью-Йорк – то самое место, где находится упомянутый мной музей – скоро займет место Лондона в качестве столицы цивилизованного мира. Но музей захватил Омфалос не по праву. Место оракула – в Хороводе Великанов. Отсюда магнетические силы раскидываются по всей земле. Это великий центр, космическое средоточие, уравновешенное Полярой звездой. А теперь я с огромной радостью сообщу вам, что сегодня Омфалос наконец-то вернется в Стоунхендж!
Он наклонился, пошарил в саквояже и поднял над головой конусообразный предмет. Подержав его так секунды три, Пауэлл опустил его, держа в горсти сложенных ладоней. – Завтра к рассвету, прежде чем праздник подойдет к концу, великое пророчество осуществится! Сам Мерлин напрямую заговорит с нами из прошлого, и его слова освободят могущество Омфалоса!
При виде Пауэлла, вцепившегося в краденую реликвию и столь жизнерадостно болтающего об этом, Инди вдруг захлебнулся отчаянной, безумной яростью. Полуослепнув от нарастающего гнева, он уже нащупывал висящий на поясе кнут. Руки так и чесались – щелкнуть кнутом, обвить его Пауэллу вокруг лодыжек. Ноги Джонса приплясывали от стремления рвануться вперед, адреналин побежал по жилам. Инди уже сделал шаг, но тут пальцы Дейрдры охватили его запястье.
– Нет, не надо!
Инди заморгал. Гнев его чуть поостыл. Оглядев море белых одежд вокруг, он осознал, что всякая попытка атаковать Пауэлла обречена на провал. Никто не станет и слушать, даже если Инди представится шанс выкрикнуть несколько слов до того, как головорезы Пауэлла набросятся на него.
Дейрдра потянула его за рукав, и они, отступив, затерялись в толпе. Пауэлл все еще говорил, но до сознания Инди доходили лишь отдельные слова и обрывки фраз, будто Пауэлл изъясняется на иностранном языке.
