Причастие мёртвых - Игнатова Наталья Владимировна (книги полностью txt) 📗
Пришлось идти на риск. И риск себя оправдал.
Как обычно.
Дома на стене в северной гостиной висел перекрученный кусок ствольной коробки от М16. Как напоминание о том, что риск оправдывает себя не всегда. Хасан повесил и запретил снимать. Сказал, что это должно хоть чему-то научить. Заноза знал, что научить чему-то его может только битье головой о камень. О крепкий камень. И знал, что Хасан тоже это знает. Но… обломок иногда вспоминал. Правда, обычно после дела, после того, как в очередной раз убеждался, что риск себя, все-таки, оправдывает.
Нынче днем Лэа установила датчики вокруг Гушо, а один умудрилась закрепить на шпиле, венчающем остроугольную крышу особняка. На границе с «туманом». «Туман» закрывал шпиль целиком, но датчик оказался на самой верхушке, в каком-нибудь миллиметре от границы действия дайна. Лэа понравилось, когда Заноза спросил, как ей удалось это сделать. Но объяснять она ничего не стала. Сказала: «я еще и не так умею». И все.
Любопытство потихоньку грызло мозг изнутри. Любопытство всегда грызет изнутри и поэтому оно опаснее любых дайнов власти. Это то, что ты делаешь с собой сам, и это то, что нельзя остановить — ведь не будешь же стрелять себе в голову только для того, чтобы перестать о чем-то думать.
Он когда-то попробовал и теперь знал, что стрелять бесполезно.
А самым сложным теперь было уйти из Гушо раньше, чем спохватившиеся упыри разорвут его на куски, из которых уже не собраться. У них все для этого есть: оружие, дайны, численность. И на них не действует «туман». Потеряв его из виду, они стряхнут чары, какое-то время будут осознавать, что произошло, и за это время нужно успеть свалить.
Сколько времени ему самому нужно, чтоб понять, что он оказался под дайном власти? Нисколько. Он начинает стрелять раньше, чем дайн подействует. Но это… свойство характера. Хасан говорит: «темперамент». Издевается, по-любому. Говорит, что Заноза сначала стреляет, а потом смотрит — в кого, и что до вопроса «зачем» никогда не доходит, потому что какая уже разница? Это неправда. Каждый раз, когда он без предупреждения и без видимых причин всаживает какому-нибудь упырю дюжину пуль в голову, у него есть повод стрелять. Дайны власти — это всегда повод. И не его вина, что больше никто не умеет определять, когда эти дайны используются.
Вообще-то, это даже хорошо, что больше никто не умеет. Потому что иначе его самого давно пристрелили бы, или зарубили, или сожгли.
Итак, сколько времени потребуется вампирам Виго, чтобы понять, что их зачаровали? Столько же, сколько любым другим? Две секунды… Не так уж мало. Особняк невелик, и где бы ни был зал собраний, где бы ни проводили Сентальдолаш, если только это место не расположено очень глубоко под землей, за две секунды можно успеть добраться до какого-нибудь окна, если уж не до входной двери.
Можно и не успеть.
На этот случай есть Лэа со своей аппаратурой, и, следуя ее указаниям, он выйдет к дверям или окнам, даже сквозь «туман». Какая-то его часть, по крайней мере. Сколько-то, возможно, останется разбрызганным по полу и стенам Гушо.
Плохо быть некрупным. Неудобно. Чем тебя меньше, тем меньше можешь себе позволить подставляться. Некрупным парням приходится стрелять первыми, иначе можно вообще не успеть выстрелить. И темперамент тут совершенно ни при чем.
Он ждал вечера, ждал, пока стемнеет, чтобы пойти в «СиД» а оттуда, порталом, в Монцу. Очень хотелось подраться. В последние дни все мысли были только о том, как и что может не получиться в Гушо, и насколько велика вероятность боя. Знакомый признак. Давно научившись следить и за словами, и за мыслями, Заноза знал, что если уж он задумывается о «вероятности» столкновения, а не об «опасности», значит пора занять себя чем-то… разрушительным. На Тарвуде возможности не было, даже несмотря на то, что уже пару вечеров кто-то сопровождал его по темным улицам по дороге в «СиД» и обратно, и во время исследовательских походов по городу. Двое живых, или трое. Больше одного. Они держались группой, и стук сердец сливался в неразборчивый гул.
Живые — не тема на подраться. Живые — это просто еда. А на Тарвуде их и есть не будешь, так что от сталкеров не было вообще никакой пользы. Вреда тоже. Обзавестись врагами Заноза не успел, о венаторах здесь слыхом не слыхивали, так что причин быть объектом слежки он не видел, а разобраться с тем, кто и почему заинтересовался им сверх меры, времени пока не было. Одно дело за один раз — вот правило, которому лучше следовать бессмертным. Иначе, с учетом вечности, дел может накопиться столько, что не успеешь вообще ничего.
Потом, после Гушо, можно будет поймать сталкеров, допросить и съесть. А, возможно, после Гушо уже ничего и не будет. Если только Хасан не найдет его вовремя.
Мартина он сегодня не ждал. В гости к вампирам приличествует ходить по ночам, Мартин в этом вопросе был демоном, соблюдавшим приличия и являлся всегда после полуночи. Часть сегодняшней ночи будет занята проникновением в Гушо и возможной перестрелкой, относительно второй части Заноза планов не строил, поскольку не знал, что будет после перестрелки с ним самим. Словом, он собирался после темноты в «СиД», и когда сразу после заката раздался стук в дверь, был удивлен. Приятно удивлен. Мартина он был рад видеть в любое время, лишь бы не при алом солнце.
— Все еще двигаешь комод? — поинтересовался демон, когда Заноза впустил его в комнату. — Это привычка, или ты ждешь, что тебя убивать придут?
Это была привычка ждать, что придут убивать. Слишком сложная мотивационная конструкция, так что Заноза только плечами пожал. Взял у Мартина пакет с бутылками — при всей своей нелюбви к традициям, манеру демона непременно приходить в гости с гостинцем он одобрял — и ушел в ванную. Ужинать. Или завтракать? Нормальные вампиры на закате только-только просыпаются, у них, стало быть, в это время завтрак. А у него?
А какая разница?
Мартин себя чувствовал как-то не так. Чего-то он смущался или... может, опасался. Что-то такое трудноопределимое. Как большинство эмоций. Чистые, вроде злости, радости или страха случаются редко. Насчет того, что Заноза прячется, чтобы поесть, он прошелся, но без обычного задора. Сесть отказался. Стоял, сунув руки в карманы, привалившись плечом к стене. И когда Заноза уже думал помочь ему каким-нибудь наводящим вопросом, вдруг спросил сам:
— Слушай, а если бы я тебе дал генератор порталов вместо активатора, ты бы сбежал?
— По-любому!
Тут и думать было не о чем. Мартин потому ему и выдал активатор, прибор без возможности настройки, просто пульт с двумя кнопками. Знал, что с любым другим Заноза свалит с Тарвуда и нипочем не вернется.
Мартин вздохнул и снова замолчал.
— Чувак, — Заноза вышел из ванной, поставил стул в центре комнаты и уселся верхом, — что тебя терзает? Облегчи душу!
— Твои чары перестают работать, когда тебя перестают видеть?
— Мои чары никогда не перестают работать. Они могут действовать или не действовать, в зависимости от того видят меня или не видят, — Хасан уже в первой половине предложения посмотрел бы на него таким тяжелым взглядом, что язык бы перестал двигаться. Он не любил, когда Заноза уточняет то, что и так ясно. А Мартин ничего, терпел. Даже не просто терпел, а слушал. — В зависимости от приложенных усилий, действие либо возобновляется, когда меня видят снова, либо нет.
— Ты можешь подействовать на стаю Виго так сильно, чтоб они, когда увидят тебя снова — снова оказались зачарованы?
— Нет. Они будут слишком злы для этого.
Вот что его терзало. Те две секунды, которые понадобятся вампирам на осознание действия чар. То есть, то, что случится, когда они истекут. Мартин что, не верил в Лэа?
Заноза попытался поставить себя на его место, но на то, чтоб представить себя женатым, воображения не хватило. Он делил кров с Хасаном, и верил в него даже больше, чем в себя, но ясно же, что это совсем другое дело. Нужно было представить Эшиву вместо Лэа. Заноза представил. И вообразить себя на месте Мартина получилось как нефиг делать. Доверил бы он Эшиве обеспечивать чью-нибудь безопасность во время вылазки в резиденцию враждебной стаи? Запросто! Переживал бы при этом за ее собственную безопасность? Да ни разу! Уж о себе-то Эшива позаботилась бы в первую очередь.
