Гарри Поттер и копье Лонгина (СИ) - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Вечером в комнате Гарри и Дуэгара появился дворецкий и объявил, что его величество верховный король Артур приглашает гостей на пир, на коей им следует прибыть в лучших одеждах. Лучших одежд у гостей не нашлось, поэтому приняли решение идти в обычных. Дворецкий недовольно сморщился, но промолчал. Гарри понимал, что меню и сервировка даже королевского пира в пятом веке должна сильно отличаться от привычной кухни Большого зала в Хогвартсе, поэтому приготовился к испытаниям.
Дворецкий ввёл их в пиршественный зал, освещенный смоляными факелами и масляными лампами. Два длинных стола, а точнее, деревянные козлы, накрытые скатертями, стояли вдоль стен и с одной стороны соединялись коротким столом для королевской четы. Гости сидели на лавках вдоль наружной стороны столов, а в пространстве, образованном внутренними сторонами, сновали слуги. За спинами пирующих рыцарей стояли их оруженосцы и виночерпии. Гарри и Дуэгара посадили на почётные места вблизи королевских кресел. Гарри огляделся, пытаясь найти среди гостей Моргану, но её не было. За столом вообще сидели одни мужчины. Мерлин тоже отсутствовал.
Запела труба, раскрылись двери в дальнем конце зала, и вошёл Артур, ведя под руку королеву Гвиневру. Все встали и склонили головы.
Гвиневра была на диво хороша. Королева была чуть-чуть ниже Артура, у неё было удлинённое лицо с высокой переносицей, большие серо-голубые глаза и густые волосы цвета пшеничных колосьев, убранные под золотой обруч. Тонкую, почти девичью фигуру облегало длинное белое платье с шитьём по вороту и манжетам, на шее Гвиневра носила золотой торквес, сочетавшийся с золотым витым пояском, завязанным узлом над левым бедром и спускавшийся почти до земли. Красивая, юная и величественная. Настоящая королева! Дуэгар при виде Гвиневры тихонько крякнул.
Артур сделал знак, позволяющий всем садиться. Виночерпии тут же наполнили кубки гостей. Первый тост произнёс Кей. Он встал во весь свой немаленький рост, поднял кубок и возгласил:
— Поднимаю свой кубок во славу верховного короля Артура Пендрагона!
— За короля! — хором ответили гости и стоя осушили кубки. Виночерпии тут же бросились их наполнять. В кубке Гарри оказалось белое вино, изрядно сдобренное мёдом и почему-то корицей. Пить его в принципе было можно.
«Уже хорошо», — подумал он.
Пир оказался длинным и невероятно обильным. Сначала слуги внесли на носилках зажаренного целиком кабана, и гости стали отрезать от туши ломти кинжалами. Попутно выяснилось, что на двух гостей полагается одна тарелка, а кинжал у каждого свой. Очевидно, кинжалы за оружие не считались, и в пиршественную залу входить с ними было можно. Гости ели руками, обильно пачкая скатерти, которые быстро потеряли свою белоснежную чистоту. К мясу подали блюда с кусками белого хлеба, смоченного в каком-то соусе. Зелени не было вообще никакой. Королю и королеве подавали отдельно, причём Артур резал для Гвиневры мясо кинжалом, а она, единственная из присутствующих, пользовалась вилкой.
После того, как здоровенный кабан был на удивление быстро съеден, слуги стали вносить птицу разнообразных пород — от крошечных чирков, насаженных на вертела, до большущих лебедей. Их появление встретили одобрительным гулом, вскоре и от птиц остались одни кости и перья. После птицы последовали блюда с речной рыбой, а затем сласти, до которых многие рыцари оказались изрядными охотниками.
— Ну, здравствуй, панкреатит, — прошептал Гарри на ухо Дуэгару. Зельевар ухмыльнулся и бросил обглоданную кость вертящейся под ногами охотничьей собаке. Похоже, он быстро вписывался в контекст эпохи.
Гости захмелели, разговоры становились всё громче, то на одном, то на другом конце стола раздавались взрывы хохота. Наконец Гвиневра встала, за ней поднялся Артур. Пирующие в зале, казалось, даже не заметили уход королевской четы и продолжали бурно веселиться. Уходя, Артур нашёл глазами Гарри и приглашающе кивнул головой.
— Профессор, идёмте, нас зовут! — дёрнул Гарри за рукав Дуэгара, смачно допивавшего свой кубок.
— Угу! — буркнул в кубок зельевар и стал вытирать усы.
— Да скорее же! — поторопил его Гарри, — невежливо заставлять короля ждать! Вот отрубят нам головы из-за вас!
— Иду, иду, — поднялся из-за стола Дуэгар, — господи, в первый раз за эту, как её, седмицу, оказался за хорошим столом, и то поесть, как следует, не дадут!
На Гарри и Дуэгара никто не обращал внимания, поэтому они спокойно обошли стол и вошли в ту дверь, из которой вышли Артур и Гвиневра. В маленькой пустой комнате без мебели их ждал уже знакомый дворецкий. Они вышли через другую дверь и долго шли по плохо освещённым коридорам. На ночь окна во дворце закрывали ставнями, поэтому Гарри быстро потерял ориентировку. Дворецкий молчал, а Гарри счёл неудобным спрашивать, куда их ведут. Наконец они поднялись по деревянной лестнице и оказались перед высокой дверью, которую охраняли два воина в шлемах и кольчугах. Дворецкий распахнул дверь и с поклоном предложил Гарри и Дуэгару войти.
Они оказались в небольшой уютной комнате, очевидно, принадлежавшей Гвиневре. Стены были завешаны гобеленами, мебель выглядела куда более изящной и дорогой, чем в других комнатах дворца. У окна, забранного деревянной рамой, в которую были вставлены листы вощеного пергамента, стояло сложное устройство, состоящее из множества верёвочек и деревянных планок. Гарри решил, что это ткацкий станок, и королева, как обычная женщина, ткала своему мужу одежду. На сундуках были расставлены какие-то безделушки — куколки, игрушки, шкатулки, в вазочке на подоконнике стоял букет полевых цветов. В углу висела клетка со щеглёнком. Птица спала, засунув голову под крыло.
Гвиневра сидела на резном стульчике спиной к маленькому камину, который хорошо обогревал комнату и уютно потрескивал смолистыми полешками. Она была в той же одежде, что и на пиру, только сняла обруч-корону и заплела волосы в две длинных косы, которые лежали на её груди.
Артур сидел рядом, прислонившись спиной к стене и устало закрыв глаза. Его руки расслабленно лежали на коленях. Услышав, что в комнату вошли, король открыл глаза.
— Простите меня за то, что я прервал ваш пир, — сказал он, — но я рассказал о вас королеве, и она пожелала взглянуть на таких необычных гостей и задать им несколько вопросов.
— Госпожа… — поклонился Гарри, — мы к твоим услугам!
— Садитесь, благородные рыцари, — ласково улыбнулась Гвиневра и указала на невысокий сундук, покрытый ковром. — Как все женщины, я невероятно любопытна, а мой муж скуп на слова, от Мерлина же веет такой жутью, что я вообще боюсь расспрашивать его, вот я попросила, чтобы вы пришли…
Гарри и Дуэгар опять молча склонили головы, ожидая вопросов королевы. Гарри судорожно вспоминал правила этикета при королевских дворах, но в голову лезла какая-то чепуха. Положение спас Дуэгар, прервав неловкую паузу:
— Что будет угодно узнать её величеству? — гулким басом осведомился он. — К моему глубочайшему сожалению, мы сможем ответить далеко не на все вопросы, за что заранее приносим свои нижайшие извинения.
— Почему? — удивилась Гвиневра, — что вам мешает? Вы дали какие-то обеты?
— Ну, наверное, можно назвать это и так, — начал Гарри, — мне крайне сложно объяснить, в чём дело… Может быть, так? Переместившись из нашего времени в ваше, мы тем самым рискуем нарушить естественный ход событий и причинно-следственную связь между ними. Представь себе, госпожа, что мы расскажем тебе и твоему царственному супругу нечто такое, что будет открыто только много сотен лет спустя, например, секрет нового оружия, люди в вашем времени воспользуются этим открытием, и ход истории непоправимо изменится. Предположим, случится война, в ходе которой будут убиты предки моих родителей или предки родителей моего друга, и в результате нам не суждено будет родиться. Я произнесу какую-то фразу и… исчезну. Моя миссия останется невыполненной, и вообще неизвестно, что произойдёт с миром. Это явление у нас называют петлёй времени.
