Н 4 (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Рядом вздрогнула Ника.
– Я не про девушку. Я про него, – демонстративно выудил я из кармана перстень с гербом императорского рода и надел на указательный палец левой руки.
– Подделка, – фыркнул полковник, не отрывая взгляда от гербового узора.
– Рискнете проверить? – Снял я перстень и положил на центр стола.
Как оказалось, есть еще один метод без беспокойства цесаревича лично. Дарители таких перстней очень не хотели, чтобы подарок сняли с трупа или кто-либо посмел надеть краденное.
– Фарс, – рассмеялся глазами Борис Игнатьевич и подхватил перстень правой рукой. – Блеф и имитация. Сейчас я тебя засажу за попытку отравить офицера ИСБ. Подберу тюремную камеру с дружелюбными ребятами, – медленно нанизал он серебристый металл на безымянный палец левой руки, не отрывая от меня взгляда. – А потом еще впаяю срок за подделку имперской символики. Никто тебя не защитит.
– Рука, Борис Игнатьевич, – обратил я внимание увлекшегося полковника на некие изменения, которые он явно не ощущал.
Борис Игнатьевич мельком посмотрел на левую ладонь. И замер, в оторопи глядя, как прямо на глазах увядает от старости, покрывается морщинами и сереет кожа; проступают синие вены и желтеют ногти на руке… Полковник в дикой панике содрал с себя перстень, отбросив его резким жестом на середину стола.
Я же спокойно подхватил перстень и вернул на свой указательный палец.
– П-почему оно не проходит? – Встряхнув несколько раз рукой, загнанно спросил полковник, рассматривая дряхлую кожу древнего старика до запястья, после которого шла чистая и холеная рука госслужащего. – Вы отравили меня! Отравили!
– Поактивней размахивайте, – попросил я. – Пусть все видят. Мы оба знаем, что грозит за попытку надеть чужой перстень.
– Это вы! Вы втравили меня обманом!
– Спросим у моего свидетеля? – Поскучневшим голосом осмотрел я перстень на своей ладони.
– Как это убрать, как это вылечить, – чуть не плача, баюкал он левую руку на груди, ссутулившись и скрывая ее от чужого взгляда.
И оттого становился совершенно некоммуникативен, что в нашей ситуации вредно.
– Ника, вылечи его пожалуйста.
– Не хочу, – жестко ответила девушка, прикасаясь губами к своей чашке с чаем.
– Девушка, милая! – истово обратился к ней полковник. – Я же не желал вам зла! Я радел за ваше счастье, вы же знаете! Да, подстраховался, но вы сами видите, какая сейчас молодежь! Но вы не такая, вы хорошая, милая моя Ника!
– Осторожно, сейчас она вам туфли продаст, – буркнул я, пробуя свой чай.
– Да хоть две пары!
– Могу отрезать, – предложила Ника абсолютно равнодушным тоном. – На нашей кафедре обсуждают роботизированный протез. Интересуетесь?
– Хватит издеваться! Просто назовите цену!
– Позже, – пресек я жалобы. – Итак, к началу беседы. Вы должны мне жизнь. Пойдут две другие. Курс хороший, завтра будет дороже.
– Кого вам нужно устранить? – Процедил он.
– Никого, – пожал я плечами. – Нам стало известно из новостей, что некто Черниговский Антон и Черниговский-Зубов Павел совершили вооруженное нападение на банк «Шелихов и партнеры».
От такого известия полковник даже позабыл о постаревшей руке.
– Они свихнулись? – Приоткрыл он рот и удивился в той мере, что даже озвучил кое-что вслух. – Это же банк СВР.
Оп-па.
– Простите?
– Внешняя разведка и служба специальных операций.
– Частный банк? – Не поверив, переспросил я.
– А вы, молодой человек, на акции из госбанка собрались деньги брать? – Язвительно уточнил Борис Игнатьевич. – Или чековые книжки агентуре заведете? Эти идиоты залезли в карман самого императора. Моя помощь тут не нужна, они уже трупы.
– Интересно, – постучал я пальцами по столешнице. – Даже княжич Черниговский?
– Этого, еще может быть, отец отмажет, – подумав, согласился полковник. – Если ущерб небольшой.
Рядом закашлялась чаем Ника.
– Хорошо… Ваша служба будет готовить рекомендации по данному происшествию. – Утвердительно произнес я.
– Это мой участок ответственности, – не стал отнекиваться полковник.
– Вы порекомендуете, что для прессы и общества будет лучше обвинить во всем Зубова. Принц Черниговский оказался в этой ситуации случайно, будучи введенным в заблуждение. Семью главы МВД страны ничто не должно опорочить.
Потому что к этому выводу они придут в любом случае.
– Нашли новых покровителей? – Успокоившись, и убрав под стол руку с повреждённой ладонью, умно смотрел полковник.
– Настаивайте на том, чтобы Зубова младшего и Зубова старшего изгнали из клана.
– Это еще хуже, чем смерть. Их затравят в тот же день.
– Прошу отдельно отметить в ваших рекомендациях, что с изгнанием Зубовых, клан князей Черниговских лишится принадлежащего им права на беспошлинный провоз товаров по реке. Значит, достаточно внушительные средства не только будут изъяты из казны виновных, но и снова пойдут в бюджет страны. Это выгодно вашему господину.
– За что вы их так ненавидите? – С неким энтомологическим интересом, словно на редкий вид мерзавца, посмотрел на меня полковник. – Какая-то детская обида? Отбитая девушка? Оскорбление?
– Борис Игнатьевич, мне нужны эти две жизни. – Подытожил я обыденным голосом.
Не напоминая, что иначе целью торгов снова станет его собственная.
– Я подготовлю отчет, – согласился полковник, поразмыслив. – К моим рекомендациям прислушаются. Но если вы собрались лично мстить Зубовым, то у вас будет всего пару минут, пока их не уничтожит кто-нибудь еще. В свое время только покровительство князей Черниговских спасло их от расправы, а аристократы никогда не забывают обид.
– Вот и славно, – расплылся я улыбкой. – Отличный повод начать наши с вами отношения с чистого листа.
– Вы больной ублюдок, Максим, – покачал головой Борис Игнатьевич.
– О, мои интересы в этом деле весьма специфичны. – Спрятав перстень, достал я металлический артефакт в виде стержня, очень походивший на флешку. – Это вам. Пусть займет назначенное вами место.
Рядом возмущенно вскинулась Ника, опознав в нем тот, что она утеряла, а я ей подарил. А затем еще и демонстративно отвернулась.
– Если вы мне еще и руку вернете, я вас просто расцелую, – расплылся полковник улыбкой, ловко пряча артефакт в карман брюк – И не берите мои слова близко к сердцу. Это от восхищения, право слово.
– Всего наилучшего, – приподнялся я с места.
– А как же моя рука? – Всполошился он, неловко приподнимаясь вслед за нами – но так, чтобы кисть не заметили со стороны.
– Носите перчатку, – порекомендовал я, искоса посмотрев на хмурое и недовольное выражение лица Ники, после чего направился из заведения.
– Оно пройдет? – Спросили меня вслед.
– А вы считаете, император умеет прощать? – Обернулся я на мгновение.
– Ника, чудная девушка, – донеслось позади воркование. – Снизойдите до дурака.
– Мне нравится, что в вас теперь есть что-то столь же мертвое, как и ваша совесть. – Ответил звонкий девичий голос догоняющей меня Ники. – Ищите надежду в другом месте.
– Миллиона два потеряла, – буркнул я девушке, выходя из кафе и придерживая для нее дверь. – Так или иначе ведь вылечит. Нет в тебе хозяйственности, ох нет…
Та, впрочем, словно не обратила внимание на мою галантность – будто я пустое место.
– После трех миллиардов потерь? – Зло хлопнула она дверью автомобиля.
– Карманы бы хоть проверила, – проворчал я, заводя мотор и выруливая с парковки.
Ника замерла, затем медленно потянулась к потайному кармашку пиджака в брючном костюме. Ощупала шов, под которым был запрятан артефакт. Не успокоилась, стянула с себя пиджак, распорола нитку и изумленно посмотрела на то, что уже считала коварно похищенным и отданным врагу.
– А что тогда у Бориса Игнатьевича? – С удивлением пробормотала Ника.
– Статья у него. За хищение и подлог служебного имущества, – отозвался я. – Одно дело – забрать из хранилища и потерять, а другое – подменить на дубликат собственными руками.
