Экспедиция (СИ) - Верехтина Ирина Георгиевна (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
— Кэп, смотри! Шаровая! У них тут бывают грозы.
— Да нет, шаровая быстро летит, а эта еле тащится.
— Говорят же тебе, шаровая молния! А что тащится, это так кажется, из-за атмосферы. Беги кэп, она… сейчас шарахнет! Беги!
Белый шар стал розовым. Свет клубился, переливался, гипнотизировал…
«Бросил шар свой пурпуровый
Златовласый Эрот в меня,
И зовёт позабавиться
С девой пёстрообутой».
Анакреонт, перевод Вересаева, откуда Анакреонт знал об Эльгомайзе, ведь в его времена люди не летали к звёздам, не умирали в чужих Вселенных…
— Андрей, беги!
Смерть была светом — шипящим, раскалённым, невыносимым. Глаза пекло от близкого жара. Андрей машинально закрыл лицо руками и услышал вскрик Леоны — последний, по-детски жалобный.
Леона не колеблясь встала между ним и смертью.
Андрей никогда не назовёт её любимой, хоть и смотрит так странно… У неё нет ни единого шанса: Андрей знает, кто она. Биоформа. Не человек. Если так, зачем вообще жить? Он будет меня помнить. Он будет жить. Это всё, что я могу для него сделать.
Боли она почти не чувствовала. Вскрикнуть заставило сожаление — об Андрее, которого она больше не увидит. О мире, в котором её больше не будет. О Кэли, которая останется одна, совсем одна! Почему так? Почему те, кто растил их в ласковой заботе и тепле (Леона готова была поклясться, что их с Кэли любили) — почему они их отвергли, не приняли в свой мир? Кэли! У неё не будет ни семьи, ни детей, ни друзей. Люди не знают, как страшно — когда некому рассказать, не с кем поделиться. Кто же поверит андроморфу? Андрей! Он мог бы поверить, почти поверил, он так на меня смотрел… А я не успела сказать ему, что умею любить, и теперь не скажу, уже не скажу…
Леона не знала, что Кэли погибнет, не успеет войти в шлюзовую камеру, пропуская людей, которые двигались слишком медленно, волоча за собой награбленное и под угрозой смерти не желая расстаться со своей добычей.
***
— Матка боска! (польск.: Матерь божья) — Золтовски бросил ящик, в котором что-то зазвенело, да чёрт с ним, с ящиком, капитана надо спасать. Лех взвалил Андрея на плечо и, перепрыгивая через ступеньки, побежал по трапу к шлюзовой камере «Сайпана», повторяя самому себе: «Шибче, проше, шибче!» (польск.: быстрее, пожалуйста, быстрее!) Спасибо Катеринке, заставляла заниматься, мышцы накачал.
***
Сущность умела мстить, и ярость её была безгранична. Следующим будет навигатор, самый опытный, профессионал экстра-класса.
Берни не успел понять, что умер. Смеялся, радуясь удаче, которая выпадает раз в жизни. Да что там — в жизни! Единственный раз — за всю историю человечества. Он, Берни Барнс, купит себе остров, как Волокушин. Бизнес замутит, парк адреналиново-экстремальных аттракционов, он даже название придумал, «Планета класса икс». Ему тридцать восемь, через пять лет его не возьмут ни в одну экспедицию. А на медкомиссии мягко предложат летать на солнечниках. Да лучше застрелиться! Уходить надо уметь, уходить надо красиво. Эльгомайза станет его последней звездой.
Желание Берни Барнса сбывалось на глазах. Сжимая в руках найденную на чужом звездолёте шкатулку, инкрустированную светящимися камешками, Катеринка с ужасом смотрела, как Берни превратился в факел — светло горящий, такой же, каким был он сам, душа компании, неисправимый оптимист, профессионал высшей категории, единственным недостатком которого было самолюбование. Нарциссизм. Говоря по-человечески, выпендрёж. Мама бы её отругала, хорошие девочки не знают таких слов. Для мамы Катеринка всегда была плохой, такой и осталась. Она любит Леха и капитана, а двоих любить нельзя. И Берни, которого больше нет, как им теперь без него… Как?!
Её сожаление уловила Сущность. К Катеринке покатился белый шар, становясь розовым, приковывая взгляд. На его пути неожиданно оказался Мишенька, заслонив девушку собой. Мишеньке было страшно. Ноги напряглись, со щёк исчез румянец, пальцы сжались в кулаки. Он стоял, уставясь на летящую к нему молнию как кролик на удава и отшвырнув в сторону бесценную «Fuji Y».
Мишенька. Он ничего не взял из чужого корабля, ни к чему не прикоснулся. Весь день не выпускал из рук фотокамеру, возвращая в реальную жизнь давно исчезнувшее и делая нужным забытое. Камера стрекотала в Мишенькиных руках, и призрачное становилось реальным, застывшее — живым, а потерявшее смысл — важным.
Он похож на меня, его энергия светлая, молодая, неиссякаемая, — подумала Сущность. Шаровая молния стала изумрудно-зелёной. Сущность умела чувствовать, и милосердие её было бесконечным.
Камеру подобрал Риото Ита — бережно, как драгоценность. Мишеньку он взял за шиворот комбинезона и втащил в шлюзовую камеру как мешок.
Выскочившего ему навстречу Петюню Риото молча втолкнул обратно: Берни нет, капитан полумёртвый, Лех, похоже, сошёл с ума, если так дальше пойдёт, у них не останется ни одного штурмана.
— Сиди, не рыпайся. Тебе корабль вести.
— Понял, сэнсей, — отрапортовал Коржик, пряча за спину руки, как провинившийся школьник. Вот придурок, шутки шутит…
Риото развернулся и побежал обратно. За ним, держась на расстоянии, бежал Коржик, сжимая в каждой руке по вакуум-зонатору.
Как ни странно, именно безобидные зонаторы остановили атаку. Сущность перепутала их с ката-ускорителями, и глотала вакуум, ошибочно принимая его за источник энергии. Высшие сущности тоже иногда ошибаются, ведь все они были когда-то людьми.
Люди воспользовались шансом и побежали к кораблю.
**
Лех плакал, обнимая шведскую стенку, которой касались Катины руки, когда в тренажёрный отсек ввалился Петюня с Катеринкой на руках…
— Люба, вшистко добже, естем з тоба… («Милая, всё хорошо, я с тобой»)
Тёплые руки обняли его за шею, в глазах мелькнуло узнавание. Лех с ужасом ждал, что руки разнимутся, и она отшатнётся.
— Лёшенька… не уходи…
— Как ты меня назвала? Катеринка ты моя! Кася.
***
Андрей пришёл в себя, когда «Сайпан», включив грави-поле, удалялся от Проциона Эльгомайзы, с каждой секундой приближаясь к Земле. В штурманской рубке он обнаружил Петюню. Вдвоём с механиком они вели корабль, сменяясь через каждые восемь часов, не успевая выспаться и едва не падая от усталости. Андрей скользнул взглядом по приборам. Курс выверен, отклонение нулевое. Рабиновича, который пришёл сменить Коржика, Андрей вытолкал из рубки со словами: «Иди спи, механик. Под глазами мешки, бледный как Процион Бэта, вот скажи, на фига мне такой навигатор?». Сёма благодарно улыбнулся, соглашаясь: на фига…
***
Молния пощадила Леону, в последний момент распознав в ней андроморфа. Ярость Сущности была направлена лишь на людей, а она не совсем человек. Биометаллические компоненты. Другая структура. Другое сознание. Нет агрессии. Другой андроморф погиб случайно, схватил шаровую молнию голыми руками и держал, защищая полугуманоидов, которые его создали. Андроморф плавился, но держал шаровую смерть, пока не превратился в пепел. Зато люди успели подняться на корабль.
Леона не хотела жить без Кэли, в мире, который её отвергал. Лучше умереть. И когда Андрей пришёл к ней и предложил быть вместе, она ему не поверила.
— Ты шутишь? Ты же знаешь, кто я.
— Знаю. Я знаю. Но я люблю тебя, Лео, и ты меня любишь. Я знаю.
***
Кендалл, чёрный от горя, не смог вернуть в Мишенькино тело жизнь — по той простой причине, что её из него вычерпали до донышка. Мишеньки больше не было. Но остались отснятые им уникальные кадры, километры цифровой жизни, которая станет фильмом.
— Не дрейфь, студент, я тебя не брошу. Найду оператора, найду продюсера… Твой фильм увидит мир, я обещаю! Он будет только твоим, и в титрах будет твоё имя.
— Моё, моё, не сомневайся. И никаких операторов. Я никому не доверю монтаж, сделаю сам, — заявило «тело», приподнявшись на локтях, и с мальчишеским нагловатым прищуром уставилось на Джеймса.
Кендал охнул. И рухнул, где стоял.
— Эй, есть кто живой? Тут врачу плохо, а я встать не могу, помогите кто-нибудь…
