Смеющаяся Тьма. Книга 2 (СИ) - Громова Полина (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT) 📗
И погрузил пальцы в дрогнувшую тень, как в густую черную воду торфяного озера. По тени пошли едва различимые круги…
— Рик! Не смей!..
Эти слова запоздали: они достигли моего сознания уже после того, как кто-то сильно дернул меня за плечи, опрокинул на спину и сам вместе со мной покатился по камням. Это была Роксана.
— Рик, что ты делаешь? Ты не понимаешь, это опасно! — растерянным, даже немного обиженным голосом произнесла она.
Я поднялся.
— Все в порядке. Со мной ничего не случится.
Я протянул ворожее руку, чтобы помочь ей подняться. Она потянулась к моей руке — и тут же вскрикнула, отдернув пальцы. Я посмотрел на свою ладонь — на той поблескивали капельки темно-красной, маслянистой влаги.
— Рик! — ворожея немедленно вскочила и сделала два шага назад. — Не приближайся ко мне!
— Роксана, в чем дело?
— Стой, где стоишь!
— Это не… — начал я, делая шаг ей навстречу.
— Не подходи! — взвизгнула ворожея.
И с пальцев ее сорвалось маленькое темное заклинаньеце. Оно навряд ли могло принести вред — если бы ворожея не испугалась до смерти того, чего действительно не понимала.
— Роксана, нет!
Магистр Рек попытался перехватить заклинание или хотя бы отклонить его. Но он не успел, и заклинание, похожее на разворачивающуюся в движении змею, устремилось к своей цели. Я только опустил глаза.
— Тебе не стоило делать этого, Роксана, — произнес я.
Мне было жаль. Правда, жаль.
Не причинив мне никакого вреда, заклинание Роксаны в клочья разодрало мою маскировочную ауру.
Ворожея вскрикнула и зажала лицо руками. Тут же со всех сторон послышались пронзительные крики обезумевших от ярости птиц. В считанные секунды площадь превратилась в место смертельного боя. Птицы стекались на площадь со всех сторон. На место одной развеянной птицы спускалась дюжина других. Они визжали, верещали, клокотали; загнутые клювы и длинные когти превращались в самое опасное оружие. А отступать было некуда, нечего было и думать прорваться к ближайшему лазу в подземелья через это проклятое воинство, перья которого, тощие, но тонкие и острые, были сродни лезвиям.
Коротко ругнувшись себе под нос, магистр вскинул голову. Птицы не показываются днем — они не переносят солнечного света. Но до рассвета еще далеко… далеко… Что ж, придется рассвету прийти пораньше!
На ходу скидывая с плеч плащ, Рек скользнул в сторону у самой земли, набросил его на Оксану и что-то коротко приказал Эрику. Сам же он, уклоняясь от атак красных птиц, подался в сторону скульптуры в центре площади. Двигался он как ветер. Мягко и мощно. Ничто не могло остановить его.
Магистр добрался до скульптуры и стал карабкаться по ней вверх, как по скале карабкается ловкая маленькая ящерица. При этом магистр менялся. Серая форма Цитадели выцветала на глазах и становилась белой, но это был не мягкий, нежный белый цвет, яркий, пронзительный, почти звенящий белый. Потом его форма раздалась на спине, и воздухе вычертились два сияющих полукруга. Взобравшись на верхушку скульптуры, магистр вцепился пальцами в рельеф и раскрыл крылья, длинные и заостренные, как у чайки. В следующий миг он с силой оттолкнулся от опоры и взмыл в воздух — туда, где солнечные лучи уже выскользнули из-за горизонта и теперь царапали небо.
В мгновение ока город озарил ярчайший солнечный свет. С земли можно было увидеть лишь золотистую точку, сияющую в вышине, но площадь уже полосовали широкие огненные лучи, отраженные острыми крыльями.
Птицы подняли оглушительный рев и бросились врассыпную. Те, которым не удавалось уклониться от падающих с неба пылающих лучей, превращались в пепел. Остальные кидались по направлению к ближайшим подворотням, но только единицам из сотен удавалось спастись. В считанные минуты площадь оказалась почти пустынной: на ней не осталось никого, кроме Роксаны, все еще спрятанной под плащом Река, Эрика, стоящего на коленях рядом с ней, и Джена, зачарованно смотрящего вверх. Ветер забивал оставшийся от птиц пепел в трещины между камнями.
Наконец сияние стало стихать: магистр возвращался на землю. Он сложил и спрятал крылья еще до того, как опустился на площадь.
— Как Роксана? — спросил он.
Ворожея отняла ладони от заплаканного лица.
— Ребята… Я не вижу ничего… — прошептала она
— Не бойся. Это пройдет, — заверил ее Рек.
Но Роксана не успокоилась, наоборот: разревелась пуще прежнего. Магистр плотнее укутал ее в свой плащ, поднял на руки. Вскоре площадь опустела окончательно.
Я наблюдал за тем, как мои спутники покидают поле битвы, из окна одного из домов, окружающих площадь. Несмотря на парадный внешний вид, внутри это было пустое, запущенное строение, в котором уже очень давно не жил никто… кроме птиц. Забившись в дальний угол они, испуганные и истощенные, теряли свои птичьи очертания и забывали все, что произошло этой ночью. Приближался настоящий рассвет. Я подумал о том, что мне не мешало бы хорошенько выспаться.
Глава 9. Люди наизнанку
Солнце над Бродячим городом сегодня было диковинного сиреневого оттенка. Погода стояла влажная и жаркая, парило. Я сидел на одной из лавочек в городском парке и наблюдал за тем, как двое вполне взрослых мужчин в стотысячный раз пересчитывают квадратные плитки, которыми была вымощена аллея. Как я успел заметить, количество плиток менялось в диапазоне от восьмидесяти четырех до ста шестидесяти семи.
— Привет, — не вынимая рук из карманов, Джен присел на лавочку рядом со мной.
— Привет. Ты хотел видеть меня? Эрик отправил мне зов.
— Если я тебя от чего-то отвлекаю…
— Ты меня ни от чего не отвлекаешь.
Джен промолчал. Теперь и он наблюдал за считающими плитки мужчинами, но даже не пытался вникнуть в суть их проблемы. Все происходило словно не на самом деле.
— Как Роксана?
— Она в порядке. Остальные ведьмы тоже нашлись.
— И госпожа Агнесса?
— И Агнесса. Только выбраться из города мы все равно не можем.
— Чего ты хочешь от меня?
— Поговори с ним. Тебе он скажет, как выбраться. Должен сказать.
— Я что, какой-то особенный?
— Рек рассказал нам. Ты только притворяешься светлым магом.
Да, я притворяюсь. Притворяюсь светлым. Притворяюсь магом. А вы с Эриком играете в людей. Кому от этого хуже?
— Этот город не такой плохой, как кажется, — сказал я.
Какое-то время мы молчали. Математики теперь считали плитки не поодиночке, а парами и тройками. Потом я спросил:
— Как ты думаешь, почему мы все сюда попали?
Джен посмотрел на меня с удивлением. Я восстановил свою маскировочную ауру, теперь он мог смотреть на меня, ничего не опасаясь.
— Мы… — начал он и вдруг кривовато усмехнулся. — Мы сделали глупость, Рик. Мы сами во всем виноваты. Ты это хочешь сказать?
Я повернул голову, посмотрел на него и честно ответил.
— Нет.
Трое суток минуло с тех пор, как мы виделись в предыдущий раз. С тех пор, как я ушел от них. Все это время я провел с Бродячим городом. Я часами гулял по его странным улочкам, отдыхал в маленьких открытых кафе, где любезные хозяева попросту угощали меня, а порой и подсаживались, чтобы поболтать о всякой чепухе. Я ночевал в гостиницах и домах у местных обитальцев, и никто во всем городе не пытался причинить мне вред. Пытался ли я найти выход из города? Нет. Но, если бы мне захотелось уйти, он бы отпустил меня, потому что…
В легенде, рассказанной Дженом, говорилось, что Бродячий город — это пристанище потерянных душ. Сюда попадают никому не нужные люди, которых словно стирает из реальности. Но это не совсем так. Бродячий город не мираж и не просто живое существо, он осколок разрушившегося мира, который странствует по Вселенной. Город рассказал мне о том, каким сильным и прекрасным был его мир когда-то, и о том, как он начал угасать и в конце концов рассыпался на осколки — так неизбежно разрушаются все миры, но так же неизбежно и рождаются другие, ибо это один из законов существования и обновления Вселенной. Город рассказал, как долго он скитается и что успел повидать. Он принес с собой не только память ныне не существующего мира, но и память многих миров, в которых он успел побывать, — пустынных и густо заселенных, похожих на наш мир и таких, какие невозможно вообразить. А еще он рассказал, что такое бывает довольно часто: осколки одних миров попадают в другие и приживаются там. Даже в нашем мире он уже встречал такие… Я понял, о чем он говорил. Одним таким осколком была Цитадель. Вторым, как я узнал гораздо позже, было убежище Хельги. Но это было еще не все.
