Девушка с конфетной коробки (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (лучшие книги без регистрации txt) 📗
В пространной преамбуле она писала, что всю жизнь мечтала учиться, но её мечте не суждено было сбыться. Поэтому внучка получит её денежки, если поступит в высшее учебное заведение всё равно какой направленности, окончит его и получит диплом. Если же она предпочтёт науке брак, то тогда деньги госпожи Гертруды Манцль останутся в банке ждать того её потомка женского пола, который выберет ученье. Количество поколений значения не имеет, но деньги могут переходить только по женской линии. Если же линия прервётся, а завещание так и не будет исполнено, то всё состояние старушки отойдёт Гремонскому королевскому училищу правоведения, в котором учился последний муж моей бабушки.
Остальные условия могут быть оглашены только наследнице и только в том случае, если она выразит желание учиться.
Когда я слушала это завещание, то впервые со дня, когда меня бросил Густав, хохотала. Правда, не вслух, а про себя. Бабушка Гертруда поставила папашу раком. Он-то надеялся на эти денежки, а теперь ни гаста не получит.
Но когда завещание было наконец зачитано и из конторы нотариуса мы пошли домой, я подумала о другом. Учиться — это выход. Вопрос только чему. Несмотря на то, что я закончила школу с отличием, особых склонностей ни к какой дисциплине у меня не было. Может, я бы выбрала то самое училище правоведения, но туда девушек не принимали. В Гремоне их вообще мало куда брали.
И тут я вспомнила о том, что родилась магом. Это обстоятельство до сих пор играло в моей жизни настолько незначительную роль, что я не придавала ему значения. Относительно небольшой резерв не позволял надеяться на то, что меня возьмёт к себе и обучит какой-нибудь знатный дом, поэтому папаша посоветовал выбросить бредни о магии из головы. В кои-то веки я его охотно послушалась.
В начальных классах гимназии мы с ещё двумя девочками посещали дополнительные занятия господина Манна, местного мага, который учил нас контролировать дар. С тех пор раз в декаду я ходила в его контору и сливала излишки магии в накопители. За деньги, разумеется, которые тут же загребал папаша. Хоть бы раз петушка на палочке мне купил.
Маленький резерв не позволял мне претендовать на обучение в Гремоне, недостаток подготовки закрывал путь в Элидианский университет. Зато недавно открытая высшая школа магии в соседнем Лиатине готова была принять даже такую, как я.
Если бы мой отец не был таким жмотом, я бы, наверное, никогда об этом не узнала, но он экономил на газетах и читал те, что развешивались на специальных стендах для неимущих. Так что по дороге от нотариуса домой он остановился почитать прессу, а я из-за его плеча как раз и увидела объявление Лиатинской школы. На другой же день, улучив момент, когда папаша занялся с поставщиком, сбегала к нотариусу, сказала, что хочу учиться магии и спросила, годится ли для этого Лиатинская высшая школа.
Он почему-то очень обрадовался и сообщил, что годится, лишь бы меня туда приняли. На время учёбы мне полагается вполне щедрое содержание, а впоследствии, хоть я и не смогу получить капитал в целом, но буду иметь право пожизненно пользоваться процентами и завещать всё кому пожелаю.
Что ж, для такой, как я, просто отличный вариант.
Оказалось, у бабушки имелось и ещё одно условие: для учёбы я должна была официально принять её фамилию. Вроде как подтверждение намерений. Я не очень поняла, зачем ей это было нужно, но не видела особой разницы между тем, чтобы быть Вюрцль или Манцль. Я вообще должна была стать Шнедель, так какая разница? Выразила согласие и получила от нотариуса бумагу, по которой в мэрии мне не должны были чинить препятствий. Обычно сменить фамилию можно только в браке, в других случаях нужно разрешение отца, но выполнение воли покойного даёт возможность обойти это условие.
Дома поговорила с Вилмой, она всегда была ко мне добра настолько, насколько это возможно. Мачеха меня поддержала, подарила новые туфли, которые ей были малы, и пообещала ничего не говорить отцу. До сих пор за это ей благодарна.
На следующий день с утра, стоило папаше уйти на работу, отправилась в мэрию и сменила фамилию, а уже вечером порталом перебралась в Лорну, столицу Лиатина. Нотариус ждал меня у дверей нашей ратуши, проверил бумаги и выдал аккредитив на фамилию Манцль в счёт моего полугодового содержания, так что денег хватило и на перемещение, и на гостиницу, и на многое другое.
Наутро в канцелярии школы выяснилось, что я едва не опоздала: приём документов заканчивался в этот день. К счастью, удалось проскочить в закрывающуюся дверь. Секретарь выдал мне список вступительных испытаний и сообщил, что, как иностранка, я прежде всего должна пройти собеседование у проректора по учебной работе.
Глава 2
Я шла к проректору как на казнь. Мне до сих пор не приводилось общаться со столь высокопоставленными людьми. Проректор — это же почти ректор, царь и бог для студентов. Мало ли как он отнесётся к девчонке с минимальным даром и без особых талантов? Вдруг меня сейчас развернут и отправят обратно?
От страха я даже не прочитала имя на табличке, так и ввалилась в кабинет. А там меня встретила ОНА. Марта ар Герион. Эта невысокая, хрупкая, изящная женщина с облаком золотистых волос и внимательными серыми глазами на первый взгляд показалась мне совсем ребёнком. Я даже сначала испугалась, что попала не туда. Не может быть проректором столь юное существо. Но она заговорила и обман чувств рассеялся. Передо мной за широким дубовым столом сидела зрелая, умудрённая опытом женщина. Вопреки моим опасениям она приняла меня ласково, не стала выяснять ничего про мой потенциал, а расспрашивала о семье и учёбе в школе. Очень скоро я выложила ей немудрящую историю моей жизни. Повинилась, что учиться пошла не из-за тяги к науке, а ради того, чтобы бежать из родного дома. Она не рассердилась, а сказала, что пути к знанию у всех свои. Главное, чтобы я старательно училась и ценила школу, которая дала мне эту возможность.
Уж это я могла ей обещать!
Она же посоветовала мне расстаться с последней ниточкой, связывающей меня с изображением на конфетах. Раз уж я сменила фамилию и теперь Манцль, то могу откинуть и имя Гертруда. Есть же у меня второе? Аделина? Очень красиво и вполне законно. А главное, никто не узнает Труди Вюрцль в Аделине Манцль. Можно будет сделать вид, что на коробке портрет моей прабабушки, ведь картина написана в достаточно архаичной манере.
За этот совет я готова была расцеловать госпожу проректора. Я вдруг почувствовала, что рождаюсь заново, для совсем новой, непохожей на прежнюю, жизни.
Пока мы разговаривали, в кабинет быстрыми шагами вошёл высокий, худощавый господин очень сурового вида. Он бросил на меня пронизывающий взгляд, от которого хотелось спрятаться и никогда больше не высовываться. Но госпожа Марта его ничуть не испугалась. Вскочила, подбежала и чмокнула его в щёку, благо он наклонился. Затем представила меня:
— Познакомься, Кон, это наша будущая студентка из Гремона. Дар на нижней границе уровня, зато девочка старательная и ответственная.
Затем обратилась ко мне:
— Это наш ректор архимаг Конрад ар Герион, мой муж.
А я только подумала: как же она его не боится. Но страшный до колик ректор смотрел на свою жену с таким безграничным обожанием, что я впервые в жизни позавидовала. Хотелось, чтобы и на меня так смотрели. Не с похотью, не с вожделением, а с любовью и нежностью. Только вот лучше пусть это будет кто-то другой, не такой страшный.
В общем, можно догадаться: меня приняли.
Встреча с Мартой ар Герион на много лет определила мою дальнейшую жизнь.
Вероятно, я ей чем-то понравилась и все семь лет учёбы она меня поддерживала. Это выражалось не в поблажках, нет, скорее в ответственности. Чуть не с первого дня меня сделали старостой группы, на третьем курсе — старостой женского общежития, а на пятом — старостой факультета. И никто не говорил, что для этого у меня резерв маловат.
