По морям, по волнам (СИ) - Игнатьев Александр (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Согласны с чем? — после минутного замешательства, иронично спросил капитан.
Полина запнулась, покраснела и, осознав весь кошмар своего поведения и ситуации, прошептала: «Я на всё согласна, мессир, лишь бы остаться на «Морском мозгоеде». Ведь вы же не сделаете со мной ничего плохого!
Эта девушка напоминала ему свежий луг, в его весеннюю пору цветения. Она одновременно являлась дикой гвоздикой и мягкими ослепительно белыми цветами апельсиновых деревьев. Она обладала удивительным сочетанием ландыша и сирени. Сама наивная чистота, майский морской бриз, нежный и терпкий. Именно он подхватывал и разносил в садах лепестки отцветающих вишен.
Он вздохнул, отгоняя наивные воспоминания из своего прошлого, и продолжил: «Так вот, мисс, я предлагаю вам своё официальное, заверенное моей гербовой печатью, опекунство. В случае катастрофы нашего предприятия, вы сможете вернуться домой и даже рассчитывать на небольшую ежегодную ренту».
Глава 3
За три месяца до описываемых событий…
Регулярный линдонский дилижанс остановился перед главным подъездом столичного отеля «Медведь». Из него, с трудом разминая ноги от долгого сидения, вышел джентльмен в дорожном плаще. Едва сняв номер, путешественник стал активно интересоваться работой заведений виноторговли, таверн и портовых ресторанчиков. Регистрируясь, он важно записал своё имя и звание в журнале: «Купец Микеле Плачидо, собственник, виноградарь, проездом из Ситилии».
Поговорив с представителем администрации, горделиво возвышавшимся тощей каланчой над конторкой, о ценах и торговцах, постоялец поинтересовался политическими новостями и городскими сплетнями. После чего, пополнив ежемесячное жалование приказчика на несколько существенных купюр, виноградарь под вечер отправился в порт.
Уточнив по дороге о маршрутах и расписании торговых судов, он выбрал несколько готовых к отплытию и стоящих на ближнем рейде. Подойдя к первому кораблю, уходящему из порта ранним утром следующего дня, господин, не торгуясь, быстро договорился о месте на судне и, оплатив себе путь до Нампля, торопливо отбыл за оставленными в отеле вещами.
Прогулявшись по набережной, и, перекусив, будущий пассажир неторопливо направился к католической часовенке, расположенной в начале Морского проспекта. Сгущающуюся мглу тускло освещали газовые фонари, на севере темнело небо, затянутое тяжёлыми низкими облаками, и в сумерках, еле заметным пятном сквозь листву, мерцал свет, освещавший жилые покои капеллана. Виноградарь дважды медленно обошёл часовню и, только убедившись, что поблизости никого нет, легко нагнувшись, бросил в окно горсть стылой земли из палисадника. Занавеска в окне дрогнула. Синьор Плачидо удостоверился, что его узнали, после чего медленным шагом двинулся в сторону порта.
Через несколько минут неслышно открылась калитка, и следом за уходящим торопливо заспешил капеллан. Наконец, они поравнялись. Виноградарь извлёк из плаща небольшой свёрток и, уронив его, стал быстро удаляться. Святой отец, подобрав находку, проследовал следом, уже не спеша, и, пройдя по Морскому проспекту, достиг, наконец, серых корпусов столичного Инвалидного дома.
Поднявшись на крыльцо одного из боковых флигелей, он стукнул молотком в дверь. Внутри раздался звук колокола, и заспанный служка грубо спросил: «Чего надо?!». Затем, увидев вошедшего, раскланялся и проводил к ждущей слова Божьего и утешения пастве.
Старательно исполнив свои христианские обязанности перед страждущими обитателями богадельни, капеллан, глубоко вздохнув, решил отдохнуть и попросил чаю. За чаем он извлёк пакет. В нём оказалась записка, торопливо написанная разборчивым итальянским почерком.
«Нет никаких сомнений, что меня вычислили. Обменять деньги на интересующий нас документ не успеваю. С ответным письмом будьте на третьей скамье слева в десять вечера. Немедленно покидаю город.
Брат Л.Л.».
В пакете находилась большая пачка ассигнаций и письмо, заклеенное сургучным оттиском саламандры. Аккуратно вскрыв его ножом, капеллан перечитал написанное дважды, затем повторил, беззвучно шевеля губами и сжёг в пламени свечи, внимательно понаблюдав, как медленно горит дорогой пергамент.
Отставив подальше опустевший чайник и чашку, святой отец уселся поудобнее, подвинул к себе чернильницу, взял перо, быстро и размашисто начал писать. Уже через четверть часа разогретым на пламени сургучом он опечатывал послание. На свежем штампе красовалась маленькая гордая огненная саламандра. Разложив по карманам ассигнации, капеллан отправился домой.
Был уже совсем поздний вечер. Вдоль тёмного фасада и лесов строящегося собора Адмиралтейства, недовольно поглядывая на редких прохожих, ходил констебль.
Старуха-нищенка, с тяжёлым вздохом, опустилась на третью по счёту скамью и замерла, отдыхая. На городской ратуше десять раз отбил колокол. Святой отец, в чёрной блестящей сутане и блеснувшем в свете фонарей белом воротничке, обратил внимание на сгорбленную фигуру старой женщины. Служитель Господа не смог пройти мимо и не остался безучастным.
Констебль на отдалении услышал тихий шелест его слов:
— In nomini Jesu!
— Amen — шепнула ночь в ответ.
Благословив нищую он произнёс:
— Дочь наша, Храни нас Господь. В твою тяжёлую минуту, не обрети отчаянья и возьми эти деньги, дабы греховные потребности, направленные на усмирение слабостей наших не мешали тебе чаще обращаться ко Всевышнему.
Старуха торопливо облобызала кисть монаха. На старческой артритной руке гордо сидела маленькая татуированная ящерка. Нежно проведя рукой по седым нечесаным прядям, патер повторно благословил её и направился восвояси.
Поражённый сценой, молодой констебль долго и восхищённо смотрел вслед святому отцу, который из своего скудного дохода находил возможность оделять нуждающихся.
Правда он не обратил внимания на старуху, которая, забыв про хромоту и артрит, почти бегом покинула Соборную площадь.
По дороге в Нортон шагали два молодых человека. Их мешки уже опустели, одежда испачкалась, и было видно, что они идут издалека.
В эту пору многие несмышленые юноши, мечтающие о военной славе или лёгкой наживе, собирались в Нортоне на ярмарке моряков. Далеко не все счастливцы затем уходили в море, часть их оседала в прибрежных кабаках, нанимаясь в грузчики и заканчивая свои дни с ножом под левым ребром. Часть продолжала бежать за мечтой и уходила в плаванье. Большинство никогда больше не возвращалось к этим берегам.
Рассвет лишь только наметил себя на линии горизонта, когда два искателя приключений дотопали до края густого леса. Здесь был самый неприятный отрезок пути. Дорога опускалась в большую низину, напоминавшую овраг. Лента главного имперского тракта змеилась между густым подлеском, как между рядами крепостных стен. Местность была жутковатой. На самом дне, через неглубокий ручей, был перекинут старый горбатый каменный мост. По легенде, именно в этом самом заповедном месте и произошло нападение на вороватого епископа, из столичного Бодрума, который так и не смог купить себе у восточных пройдох росток живого дерева. Знаменитый разбойник Роберт из Лонтли подкараулил святошу на этом мосту. С тех самых пор не только мост и весь участок тракта, но и прилегающий к ней лесной массив носил название «Фок бридж», напоминая всем путникам, что пископа закололи вилами.
Переходя дугу моста, на котором с трудом разъезжались почтовые кареты, незадачливые путники в рассветных сумерках, заметили лежащего у кромки воды человека. В зарослях на дне оврага, в стороне от моста, стояла лошадь и мирно обрывала ближайший куст.
Спустя три четверти часа, эти двое поднялись на противоположную сторону лощины. Тело седока свисало с коня, как мешок, а следопыты быстро шли в сторону пригорода. Сдав коня и труп местному констеблю, крестьяне остановились в трактире «Подержанная шавка» и заказали себе по куску баранины с луком и по кружке эля. Переход выдался из не простых, и мужики здраво рассудили, что небольшой отдых под черепичной крышей им не повредит. После раннего ужина они завалились спать в отведённое им место в общем зале. Утром, два окоченевших трупа нашла служка, пришедшая будить заспавшихся постояльцев.
