ЧОП «ЗАРЯ». Книга третья - Гарцевич Евгений (серии книг читать бесплатно txt, fb2) 📗
Я не успевал. Муха не успевал. Когда я умудрялся достать Нечаева: зацепить локтем, коленом или кончиком штыка, он возвращал урон в двойном размере. Почти любой мой удар штыком либо высекал искры из магического шуруповерта, либо пролетал совсем далеко не только от жизненно важных органов, но и вообще от каких-либо органов.
Я смог сблизиться, отбил сверло в сторону, попробовал пырнуть, но потерял контроль над своей рукой. Мы сцепились в замке, не давая друг другу воспользоваться оружием. Я выгнулся и, раскачавшись на амплитуде, пробил лбом в лицо Дантиста.
Но в следующий момент уже летел по полу, отброшенный неизвестным приемом. Скользил на заднице, не успевал встать, но давил пятками в плитку, стараясь отскочить от Нечаева, тыкавшего в меня сверху бормашиной. Я скрылся под столом и призвал Ларса. Квадратный кусок столешницы со скрежетом и грохотом оторвался от ножек и, врезавшись в Дантиста, протащил его несколько метров, пока не развалился в щепки.
– Вот это другое дело! – Нечаев встряхнулся, отбросил бормашину с погнутым сверлом, вытащил из-за спины два тонких стилета и, раскинув руки в стороны, начал строить из себя дирижера. – Ты наконец разогрелся? Готов потанцевать, пока нам никто не помешал?
Я не стал отвечать, мне и внутренних монологов было достаточно. А Дантист, похоже, расстроился, не получив ни хейта, ни агрессивного троллинга в виде остроумных ответов, и стал сам себя раскачивать, продолжая дирижировать и что-то бубнить себе под нос. «Калинку-малинку», что ли?
«Я хотел ему его же бур в зад запихнуть, но дирижманская палка тоже подойдет…» – Муха повел меня в сторону, чтобы подобрать штык.
«Плохому танцору и яйца мешают… Но эффективней сломать ногу. Поверьте опытному ученому, я такое исследовал, когда вы еще под стол пешком ходили. Хотя о чем это я? Только что из-под него выбрались…» – проворчал Ларс.
– Сюда иди, плохого танцора из тебя сейчас будем делать! – шутливо поклонился я и сделал кривой пируэт штыком, изобразив в воздухе два круга, а потом проткнул их, типа это воздушные шары.
Дантист рванул на меня. На танец это больше не было похоже, больше на фигурное катание: он прыгнул вперед и вбок, резко сменил траекторию, попытался опять уйти с линии возможного огня. Но дернулся, будто его за задницу ущипнули, вытянулся по стойке смирно, замер с застывшим удивленным лицом и медленно завалился вперед, грохнувшись лбом об пол.
Спина Нечаева, как у дикобраза, была утыкана стальными «иглами». Плешивый, правда, дикобраз попался: иголки и все те инструментально-пыточные фиговины, похожие на скальпели и заточенные шпатели, шли по периметру спины, огибая бронежилет. Несколько штук впились по бокам, с десяток торчали в заднице, и еще несколько – в шее. Еще где-то дюжина рассыпалась по полу, так и не пробив бронированный жилет под шубой.
«Тоже вариант! Я чутка подправил: там над лопаткой точка есть одна интересная, парализует ненадолго, а потом все – привет, оттанцевался…» – По мне прошла волна гордости, распиравшая Ларса.
«Ха! Это я чутка подправил, а то вы ниже пояса-то и не целились…» – хихикнул Муха.
Нечаев был жив. Его скрючило, изо рта шла кровь. Он силился что-то сказать, но только хрипел, пуская слюни и судорожно дергал щекой. Сегодня, похоже, не день диалога. Да и чтобы я ему сказал? Он сделал свой выбор, я – свой.
Я сгреб в кучу выпавшие кортики и нагнулся все-таки сказать пару слов на прощание.
Дантист скривился, пытаясь что-то изобразить, скосил взгляд куда-то вверх за мою спину, и наконец его лицо замерло в гаденькой ухмылке. Гаденькой и очень злорадной.
За спиной раздались хлопки. Не овации, а подчеркнуто медленные, будто ленивые, размеренные удары в ладоши.
– Браво! Матвей, браво! – раздался голос моей старой знакомой. – Даже жалко его, дурачка, очень уж хотел тебя готовым мне преподнести. А я ведь не верила, что он второй раз тебя сможет заманить.
На балкончике второго этажа стояла Черная Барыня. С виду уставшая, бледная, даже без намека на прежний румянец на щеках, но заподозрить ее в слабости и решить, что она не опасна, было бы большой ошибкой.
Я выругался. Зачем тогда был весь этот маскарад? Сидел бы Дантист на месте и просто ждал бы меня! Если только они подумали, что мы не рискнем в лоб лезть на всю банду? Резонно.
– Матвей, ты знаешь, что мне нужно, – сообщила Барыня и распахнула накидку, демонстрируя свой арсенал. – И есть два варианта, как я это получу.
– А жеваной морковкой тебе в ухо не плюнуть? – Ларс так возмутился видом Барыни, что цапнул первое попавшееся из моих воспоминаний и даванул на психику так, что вроде как бы и не я сказал, но губы сами двигались.
– Что? Почему в ухо? – переспросил Барыня и вздохнула. – Не тяни время, просто нарисуй формулу или я сама заберу ее из твоей головы. И так как я с призраками общаться не умею, ты в этот момент будешь еще жив. Но уверяю, тебе эта процедура не понравится.
Я не тянул время, хотя в тот момент, когда сработал «виброотклик» в жетоне, означавший, что наши где-то рядом, все получилось само собой.
– В ухо, чтобы лучше тебя слышать! Лучше расскажи подробнее о вариантах, – ответил я, сопротивляясь настырному Ларсу, бубнившему у меня за ухом: «Ну кто так хамит? Тебя вообще жизнь, что ли, не научила?» Пришлось мне исправляться. – Интересует тот вариант, в котором я остаюсь жив, а ты, курица дутая, идешь на хер аккурат в отделение стражи, плачешь там и сдаешься. Такой есть?
Щеки Барыни стали еще бледнее, а белки в глазах затянула черная муть. Ларс нервно хихикнул: «Возможно, про курицу ты перегнул…»
Я услышал стук во входную дверь. Кто-то с той стороны пытался ее вскрыть. Звукоизоляция в здании была на уровне, скорее всего, чтобы соседей не пугать воплями больных. Я подозревал, что даже пальбу из «бульдога» никто на улице не услышал. Но сейчас долбили напрямую: первый раз – с ноги, второй – уже чем-то железным.
Хотел подойти открыть, но вовремя вспомнил, что там еще Банши, и, наоборот, отступил подальше. Покосился на Барыню, с которой начало происходить что-то странное: ее прикрытые веки дрожали, губы двигались в бесшумной молитве, а вокруг нее начинали появляться черные сгустки.
Тоненькие ленточки росли, удлинялись, и в какой-то момент начали кружиться вокруг женщины, слепо тыкаясь друг в друга. Сперва отскакивали, будто обжигаясь, но потом с удвоенной скоростью стремились обратно. Сплетались, становились толще и продолжали окутывать тело Барыни. Ее ноги почти полностью скрылись в коконе из черных сгустков-щупалец.
Ждать, чем все это закончится, я не стал. Воспользовался щедро предложенной силой Ларса и метнул вверх кортики, и следом за ними все, что торчало из уже мертвого Дантиста. Перестарался: его тело подкинуло почти на метр.
Барыня, не открывая глаз, все отразила. Сгустки, как какие-то автоматические зенитные установки, завертелись из стороны в сторону и начали сбивать все ножи и скальпели. Вспышка, чавкающий звук, маленькое облачко черного дыма – и искаженные, моментально проржавевшие железяки дождем посыпались на пол.
В этот момент рванула дверь!
Пролетела в каком-то метре от меня и врезалась в подоконник, разбрасывая во все стороны мусор. На пороге в пыльном проеме стояла Банши, за ней толкались Стеча с Гидеоном.
– Гадство, мы опоздали, что ли? – разочарованно спросила Банши, разглядывая мертвого Дантиста.
– Наоборот, к самому интересному подоспели, – ответил Гидеон. Он бросил мне винчестер с патронташем, набитым разрывными и зажигательными патронами, а сам, матерясь сквозь зубы, указал на балкон.
Барыни там уже не было. Не было злобной, но уже привычной и в чем-то даже понятной тетки. Вместо нее из черного кокона, раскидывая в разные стороны волосатые щупальца и цепляясь ими за перила, потолок и люстру, на нас надвигалось бесформенное существо в дрожащем дымном облаке.
ГЛАВА 3
Мы переглянулись, без слов понимая, что сейчас будет, и бросились врассыпную, на бегу открыв огонь по трансформирующейся твари. Просторный зал стоматологической клиники сразу стал каким-то тесным. Я бросился к креслам, чередуя выстрелы из дробовика с метанием мебели под потолок. Остатки стола, стулья, инструменты, целая тележка с барахлом – все отбивалось щупальцами.
