Сын звездного человека - Нортон Андрэ (бесплатные серии книг TXT) 📗
Путешественники выбрались на открытое пространство, со всех сторон окруженное осыпавшимися холмиками зданий. Откуда-то донесся шум воды, и Форс проложил себе путь сквозь заросли растительности туда, где струйка ручейка впадала в созданный человеком пруд.
Вода в Нижних Землях всегда была подозрительна — он это знал. Но вода чистого ручья перед ним была намного соблазнительней затхлого содержимого фляги, весь день висевшей у него на поясе. Люра безбоязненно лакала воду из ручья, мотая головой, чтобы стряхнуть с усов капли. Поэтому он осмелился зачерпнуть пригоршню и осторожно выпил воду.
Пруд находился прямо перед уродливым образованием из камней, которые были когда-то свалены в кучу, образовав грот. И слой листьев, накопившихся там, был сухим. Он прополз внутрь. Наверняка здесь будет безопасно заночевать. Ни в каких старых домах, конечно, никогда не спали. Никогда нельзя было сказать, сохранились ли еще в их гнили призраки древних болезней. Люди погибали, если были беззаботны. Но здесь, среди листьев, он увидел белые кости. Какой-то другой охотник — четвероногий — уже пообедал здесь.
Форс выбросил останки и пошел искать дерево, не слишком намокшее, чтобы оно могло гореть. Среди скопления камней были места, где ветер намел кучки хвороста, и он вернулся к пещере с одной из них. Затем он принес сначала две, а потом три охапки, которые свалил неподалеку от пещерки.
На равнинах костер мог быть с одинаковым успехом и врагом, и другом. Беззаботное обращение с огнем в открытой степи могло служить началом одного из степных пожаров — океана пламени, который будет мчаться вперед, гоня перед собой все живое. Во враждебной стране огонь мгновенно становился предателем. Поэтому, даже когда Форс выложил маленький круг из дров, он заколебался, стоя с кремнем и трутом в руке. Ведь существовал тот таинственный охотник — что, если он притаился теперь в лабиринте разоренного города?
И все же и он, и Люра продрогли и промокли на дожде. Улечься спать в холоде значило подцепить простуду. И хотя, когда это было необходимо, Форс мог переварить сырое мясо, он больше предпочитал жареное. В конце концов, именно мысль о мясе победила его осторожность, но даже когда из кучки дров поднялась тоненькая ниточка дыма, его рука все еще медлила, готовая в любой момент загасить костер. Потом Люра подошла посмотреть на пламя, и он знал, что она не была бы так спокойна, если бы им угрожала какая-то опасность. И зрение и нюх у Люры были намного лучше, чем его собственные.
Позже, из засады, ему удалось подстрелить у пруда трех кроликов. Отдав двух Люре, он ободрал и изжарил третьего. Заходящее солнце было красным, и по старым приметам он мог надеяться, что завтра будет ясный день. Форс облизал пальцы, ополоснул в воде руки и вытер их о пучок травы. Затем, в первый раз за весь день, он открыл сумку, украденную им в Звездном Зале.
Он знал, что было внутри, но впервые за многие годы он держал в руках пачку старых хрупких бумаг и читал слова, заботливо выведенные на них мелким, ровным отцовским почерком. Да, он напел про себя отрывистый мотивчик, он был здесь, кусочек карты, которым так дорожил его отец, — тот, на котором был изображен город на севере, как надеялся отец, безопасный и все же был достаточно большой, чтобы там можно было найти много полезного для Айри.
Но читать шифрованные записи отца было нелегко. Лэнгдон делал их для себя самого, и Форс мог только гадать, что значит «змеиная река к западу от пустошей», «на северо-восток от обширного леса» и все остальное. Ориентиры, указанные на древних картах, теперь исчезли или же так изменились от времени, что человек мог пройти мимо поворота и не обнаружить его. Форс, хмурясь над обрывком карты, из-за которой погиб его отец, начал немного понимать огромность стоящей перед ним задачи. Он знал все безопасные тропы, проложенные за долгие годы Звездными Людьми, только понаслышке. И если он заблудится…
Его пальцы сомкнулись, зажав пачку драгоценных бумаг. Заблудиться в Нижних Землях! Бродить не по тропе!..
Шелковистый мех прижался к нему, и округлая голова ткнулась ему в ребра. Люра уловила этот внезапный укол страха и по-своему отвечала на него. Легкие Форса медленно наполнились воздухом. В сыром воздухе Нижних Земель отсутствовали энергичные уколы холода горных ветров. Но Форс был человеком и он был свободен. Вернуться в Айри означало признать поражение. А если он заблудится здесь, внизу? Тут были обширные земли, можно сделать их своими! Да, он мог идти и идти через них, пока не достигнет соленого моря, которое, как гласила легенда, лежит на краю мира. И все эти земли ждали исследователя!
Он порылся в глубине сумки, лежавшей у него на колене. Кроме записок и обрывка карты он обнаружил компас, который, как он и надеялся, был там, маленькую деревянную коробочку с карандашом, пакет бинтов и мазь для ран, два маленьких хирургических ножа и грубо сработанную записную книжку — дневник Звездного Человека. Но к его огромному разочарованию, записи в ней были всего лишь регистрацией расстояний. Он импульсивно занес на одну из пустых страниц отчет о своем путешествии за день, постаравшись нарисовать странный след. Затем он снова упаковал сумку.
Люра вытянулась на подстилке из листьев, и он улегся рядом с ней, натянув на обоих одеяло. Уже смеркалось. Он подтолкнул дрова к центру костра, чтобы сгорели до конца. Под мягкое мурлыканье Люры, которая вылизывала лапы, выкусывая шерсть между когтями, он опустил отяжелевшие веки. Он перебросил руку через ее спину, и она благосклонно лизнула его своим языком. Рашпиль, прошедшийся по его коже, был последним, что он ясно помнил.
Утром прилетели птицы, целая стая, им не понравилось присутствие Люры. Их бранящиеся крики и разбудили Форса. Он протер глаза и сонно взглянул на серый мир. Люра сидела у входа в пещеру, не обращая ни малейшего внимания на хор голосов над головой. Она зевнула и с некоторым нетерпением оглянулась на Форса.
Он вылез, и, прежде чем умыться в пруду, стащил свою заскорузлую, высохшую одежду. Было так холодно, что его зубы начали выбивать дробь, и Люра отступила на безопасное расстояние. Птицы черной стаей улетели прочь. Форс оделся, зашнуровал свою кожаную куртку-безрукавку, потом заботливо застегнул сапоги и пояс.
Более опытный исследователь не стал бы зря терять время на этот забытый богом городишко. Любая полезная добыча давным-давно была взята или превратилась в хлам. Но это было первое мертвое поселение, увиденное Форсом, и он не мог покинуть его, хотя бы поверхностно не изучив. Он прошел по дороге вокруг площади. Только в одно здание можно было войти. Каменные стены буйно поросли плющом и мхом, а пустые окна слепо глядели на мир. Он зашагал по сухим листьям и траве, скрывавшей широкую лестницу, к большой двери.
Из листвы под ногами донеслось стрекотание потревоженных кузнечиков. Мимо с гудением пролетела оса. Люра ткнула лапой что-то, лежавшее прямо в дверях. Оно вкатилось в полумрак внутри помещения, и они зашли следом. Форс остановился, чтобы потрогать указательным пальцем буквы на бронзовой дощечке: «ПЕРВЫЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ БАНК ГЛЕНТАУНА». Он прочел эти слова вслух, и его голос глухо разнесся по длинному помещению, через пустые ряды ячеек вдоль стены.
— Первый национальный банк, — повторил он. Что такое банк? Он имел об этом лишь смутное представление — какой-то склад. А этот мертвый город, должно быть, Глентаун — вернее, некогда он был Глентауном.
Люра снова нашла свою игрушку и покатила ее по потрескавшемуся полу. Она остановилась, ударившись об основание одной из клетушек как раз перед Форсом. Круглые глазницы полуразбитого черепа обвиняюще уставились на него. Нагнувшись, он поднял его и поставил на полку. Густым клубком поднялась пыль. Кучка монет рассыпалась и полетела в разные стороны, металлически позвякивая.
Здесь было много монет, на всех полках клетушек. Он набрал пригоршню и покатил по полу, чтобы позабавить Люру. У монет не было никакой ценности. Кусок хорошей нержавеющей стали стоило взять с собой, а это нет. Темнота этого места начала угнетать его, и, куда бы он не поворачивался, он чувствовал на себе взгляд черепа. Он вышел, позвав Люру за собой.
