Брат Посвященный - Рассел Шон (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
— Корабль пришел сюда с почти пустым трюмом и наверняка уже разгрузился, брат, так что меня заждались. Вы позволите задать вам еще один вопрос? Когда нам ожидать решения вопроса?
— Этого, я не знаю, сестра.
— Прошу, укажите хотя бы приблизительное время, чтобы я назвала моим сестрам срок, через который они могут рассчитывать на ваш ответ.
— Сие мне неведомо, сестра, — повторил старый монах с едва заметным раздражением в голосе.
— Как угодно, брат, — с поклоном сказала сестра Морима. — Я не хотела быть навязчивой. — Она поднялась с подушки с неожиданным проворством и снова поклонилась.
Верховный Настоятель встал вместе с ней и поклонился в ответ.
— Я злоупотребила вашим временем, брат. Беседа с вами — большая честь для меня. Я — ваша должница.
— Это вы оказали мне честь, посетив наш монастырь. В таких делах и речи не может идти о долгах.
Монахиня еще раз отвесила поклон и двинулась к выходу. У двери она на секунду задержалась и, поймав взгляд Верховного Настоятеля, сказала:
— А что, если этот юноша научится чувствовать истину?
Верховный Настоятель пропустил мимо ушей намек, содержавшийся в вопросе, и без колебаний ответил:
— Тогда он познает не только истину слов Ботахары, но и суть наших священных трудов.
Старший неофит спустился по лестнице, чтобы проводить сестру Мориму через лабиринты монастыря Дзиндзо. Она кивнула, словно соглашаясь с мудрым ответом брата Нодаку, круто развернулась и вышла.
На мгновение Верховный Настоятель замер, глядя на закрывшиеся сёдзи, а затем отодвинул ширму, отделявшую комнату от его личного балкона. Ласточка вспорхнула с почти законченного гнезда, пронзительным щебетом выражая негодование по поводу нежданного вторжения. Верховный Настоятель не стал выходить на деревянный настил, а вместо этого укрылся в прохладной тени крыши, глядя, как внизу, во дворе, младшие инициаты отрабатывают Форму. Старик сделал полшага вперед, чтобы увеличить обзор. Теперь он видел всех учеников, каждый из которых стоял внутри своей Септимы — геометрического рисунка, повторявшего тот, что был изображен на стене в комнате Верховного Настоятеля.
Учитель ши-кван медленно, с отточенной грацией двигался перед рядами учеников. Подходила к концу уже шестая фаза тренировки, и юноши сильно устали, хотя неопытным глазом заметить это было невозможно. Суйюн стоял во втором ряду, выделяясь среди прочих маленьким ростом и спокойной уверенностью. Движения его были точными и плавными, без малейшей задержки.
Сотура-сум не преувеличивал. По сравнению с этим неофитом старшие ученики выглядели просто неуклюжими; по правде говоря, в умении владеть своим телом Суйюн мог поспорить с самим наставником. Верховный Настоятель продолжал наблюдать, завороженный зрелищем.
— Никогда не видел ничего подобного, — прошептал он. — Кем же, кем был этот мальчик раньше?
За деревянной стеной двора, покрытой белой штукатуркой, Верховный Настоятель разглядел сестру Мориму, которая в сопровождении монаха шагала на пристань, где ее ждал корабль. Для женщины такого крупного телосложения ее походка была чрезвычайно легкой. Она оказалась гораздо умнее, чем предполагал Настоятель. Впредь ему придется вести себя осторожнее — намного осторожнее. Он не собирался разрешать ей или кому бы то ни было еще осматривать свитки. Ни сейчас, ни через сто лет. Ситуация вышла из-под контроля.
Плечи старика поникли, и он испытал внутренне сопротивление этому признаку обреченности. «Как такое могло произойти?» — в тысячный раз спрашивал он себя. Они предприняли все необходимые меры предосторожности, все до единой!.. Но это уже не имеет значения. Никакого.
Рукописи пропали. Их украли прямо из-под бдительного ока Священной Стражи монастыря Дзиндзо.
Двадцать младших инициатов и один старший неофит завершили седьмую фазу и неподвижно замерли в позиции готовности. Старший наставник ши-кван остановился, обводя взглядом своих учеников — раздетых до пояса и босых. Никто из них не дрогнул в стойке, и учитель удовлетворенно кивнул.
— Разбейтесь на пары, — негромко произнес он. — Мы проведем учебный бой.
Инициаты встали по двое и вновь заняли исходную позицию.
— Суйюн-сум, — обратился к юноше мастер ши-кван, — ты раньше не тренировался в паре?
— Нет, брат Сотура, — отозвался тот. — Старшие неофиты еще только отрабатывают удары в одиночку.
Наставник на секунду задумался.
— Ничего, скоро научишься. А сегодня мы оба посмотрим, как это делают другие. Начали!
Сотура прохаживался между парами бойцов, останавливаясь возле каждой. Ученики приступили к тренировочному поединку неторопливо, сперва воспроизводя стилизованные упражнения Формы, а затем начали набирать темп, до тех пор пока все движения не превратились в сплошное мелькание рук и ног. Каждый сражающийся пытался найти у соперника такую точку, в которой сопротивление было наименьшим или которая лучше всего подходила для удара.
Суйюн при помощи ши-тен начал замедлять свое чувство времени, чтобы лучше рассмотреть детали ускоряющейся борьбы. Движения инициатов приобрели бесконечную плавность, одно перетекало в другое без всякой паузы.
Брат Сотура внезапно поднял руки.
— Всем остановиться, — скомандовал он и встал в исходную позицию перед классом. Воцарилась полная тишина. — Вижу, кое-кто из вас до сих пор думает, что преимущества добиваются с помощью костей и мускулов. Может, вы втайне хотите стать единоборцами? Двигаться в пределах Формы недостаточно. Вы должны стать легкими, бесплотными. Нельзя ударить ветер. Нельзя толкнуть воду. Даже идеальный «бархатный кулак» бесполезен, если в момент удара вы напрягаете мускулы. Ши — источник всей вашей силы. Направляйте в кулак столько энергии ши, сколько потребуется. Помните, что в кулаке у вас зажата гусеница. Ее щетинки щекочут вам ладонь. — Монах замолчал, глядя на крошечную голубую бабочку, которая пролетела мимо и села на плечо Суйюну. Наставник улыбнулся. — Смотрите.
Он шагнул вперед, вытянул руку и осторожно снял бабочку с плеча Суйюна. Зажав насекомое в ладони, мастер ши-кван подошел к деревянным воротам, которые вели в обнесенный стеной сад. Задержавшись на долю секунды, чтобы встать в позицию, монах вдруг нанес резкий удар кулаком по толстой доске ворот. С громким треском та разлетелась в щепки. Изящно развернувшись, брат Сотура вытянул руку перед классом, демонстрируя совершенство «бархатного кулака», разжал ладонь и выпустил целую и невредимую бабочку на свободу. Все до единого ученики опустились на колени и коснулись лбом каменных плит.
— На сегодня достаточно. Идите и сосредоточьтесь на энергии ши. Постарайтесь стать ветром — таким легким, что на струны вашей воли не сможет присесть даже бабочка.
Суйюн открыл ворота с выбитой доской и вышел в большой сад, который славился множеством тропинок и уединенными беседками с видом на остров и море. Юноша обнаружил уютный уголок, скрытый от посторонних глаз цветущими рододендронами, и, скрестив ноги, уселся на плоский камень. На мгновение перед его глазами встал недавний показ наставником мастерства ши-кван, и он замер, наслаждаясь совершенством.
Суйюн вышел из Затворничества только сегодня утром и теперь испытывал глубокую радость свободы, хотя одновременно ощущал потерю этой самой свободы — чувство, не известное никому из всех, кого он знал. Быть может, больше никогда ему уже не доведется провести так много времени в полном одиночестве. Верховный Настоятель прав: шесть месяцев иногда становятся целой жизнью — жизнью, целиком посвященной обдумыванию Слова Просветленного Владыки.
Распорядок дня затворника был очень суров. С восходом солнца Суйюн вставал и, не выходя из Септимы, изображенной на полу его маленького жилища, тренировал искусство ши-кван. В полдень он принимал единственную порцию еды, после чего ему позволялось медитировать или сочинять стихи в закрытом садике. Затем приходило время послеполуденных занятий ши-тен. Сидя внутри Септимы, Суйюн сосредоточивал всю свою сущность на Пятом Соединении лепестков — там, где стояли песочные часы. Затем снова тренировался в искусстве ши-тен, дотемна глядя на свою тень на стене, и медитировал, думая о Семи Путях. Три часа перед рассветом отводились на сон.
