Городу нужен хранящий (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Что еще? — спросил Ладай, насмотревшись в окно.
И что он там видит? За разросшимися деревьями и кустами даже забор не рассмотришь.
— В город приехали родственники хранящих из других городов, — сказал Хият.
— Что?!
Ладая даже подбросило.
— В город приехали претенденты на титул хранящего, — терпеливо объяснил Хият. — Странные такие. Не лучшие представители своих семей.
— И что ты будешь делать?
— Не знаю. Мне кажется, что у них просто ничего не получится, как бы они ни старались, но я уточню…
— Пошли! — соскочил с подоконника деятельный Ладай.
— Куда?
— Уточнять! Нужно сегодня же решить, что будем делать, для этого необходимо знать как можно больше!
Хият пожал плечами и пошел следом за осененным какой-то идеей другом. Тот привел его в библиотеку, указал пальцем на пол и приказал:
— Режь!
— Кого? — зачем-то спросил Хият, хотя отлично понял кого и зачем.
— Себя. Тебе нужно поговорить с хранителем города. Он наверняка знает, чем тебе грозят твои претенденты.
— Они не мои, — вяло возразил Хият и зачем-то добавил: — Я мамин нож не взял.
— Возьми любой другой. Вряд ли тут от ножа что-то зависит. — Блондин широко махнул рукой и уселся в кресло, как зритель в театре.
Хият еще раз пожал плечами. Может и не зависит. Вообще, мамин нож предназначен для жертвоприношений. А тут кровь, скорее, ключ. Так что… Но резать все равно чем-то надо, чем-то материальным. Если создавать меч в его укороченном варианте, всплеск силы может кто-то заметить.
А может, это уже паранойя. Вряд ли за этим домом круглосуточно кто-то наблюдает.
За ножом пришлось сходить на кухню. Долго его отмывать от колбасного запаха, потом дезинфицировать, надеясь, что такой слабый всплеск силы никто не заметит. Потом, под ворчание Ладая, возвращаться в библиотеку. И все это время думать. Думать над вопросами, которые следует задать.
Упавшая на паркет кровь оживила рисунок, и Хият провалился в междумирье. А может и не в него. Кто знает, как именно называется место, где живут хранители, способные пересекать грань между живым и мертвым? Или грани, если их мир находится между ними.
Пейзаж выглядел странно. Он, конечно, всегда выглядел странно, но в этот раз превзошел сам себя. Под ногами были кольца змеиного тела, вокруг довольно много пустого пространства, а плотные белые облака куполом скрывали все, что находилось за этим пространством. Время от времени на куполе вздувались овальные наросты, они увеличивались, становились длиннее и расцветали одуванчиками. Почти мгновенно отцветали, превращались в пушистые шары и облетали, втягиваясь обратно в купол.
На одуванчики Хият засмотрелся и любовался ими долго, забыв, зачем пришел и на чем стоит.
— Какая-то глупая девочка пытается сюда прорваться с помощью грубой силы, — проворчал голос змеи, и ее голова вынырнула из облаков.
Парень шарахнулся и, поскользнувшись, с размаха сел.
— Глупая, глупая. Разве может один маленький воробышек пробить крепостную стену? Скорее, сам разобьется, — продолжила ворчать змея, почему-то неодобрительно глядя на хранящего своего города.
Хият вспомнил рыжую мелочь со скверным характером. Наверняка она. Спешит опередить конкурентов.
— Она не одна, — сказал парень.
— Да, — довольно сказала змея. — Глупые, глупые.
Хият вздохнул и сел поудобнее. Вопросы дружно вылетели из головы, и ловить их не хотелось. Потому что они тоже были глупыми. В конце концов, волновать его сейчас должен только один единственный вопрос. Все остальное просто любопытство.
— У них может получиться?
— Нет.
Змеиная голова качнулась, и кончик раздвоенного языка прикоснулся к щеке Хията.
— Пока ты есть, не получится. И потом не получится, они мне не нравятся.
Кажется, змеи умеют улыбаться, насмешливо так, многозначительно.
— Пока я есть? — переспросил Хият.
Змеиная голова со шлепком упала рядом с ногами хранящего, а шипение стало похоже на смех.
— Не знаешь… Предыдущий знал. Ему сказала та девочка…
И замолчал.
— Чего я не знаю? — понятливо спросил Хият.
Хочется этому древнему гаду изображать учителя перед бестолковым учеником, пускай изображает. У всех свои недостатки, да и подыграть тут несложно. И не так уж далеко оно от реальности. Парень поймал себя на том, что с удовольствием бы поучился у этой рептилии. Как бы напроситься на ежедневные уроки?
— Я хранитель, — проворчала змея. — Я большой хранитель, хранитель целого города. Но такой же, как и все остальные хранители. Немногим от них отличаюсь.
Хият удивленно на нее посмотрел. Хранителями он не интересовался. Да и сведений о них было мало. Скорее выдумки, гордо называемые теориями.
— Забыли, — грустно сказала змея. — Почему один и тот же хранитель появляется рядом с представителями одной и той же семьи? — спросила у Хията.
— Э-э-э-э-э… — поделился знаниями парень.
— Потому что он часть этой семьи. — Змеиная голова негодующе приподнялась и зависла рядом с лицом парня. — Он появился из их желания кого-то спасти, кому-то помочь. Из самопожертвования. Даже из любви матери к ребенку. Все это копится, собирается в кокон, а потом из него, как бабочка, появляется хранитель.
— Но…
— Я хранитель города. Я родилась так же. Но мой кокон был всем тем, чем жертвовали твои предки во имя города.
— А, — сказал Хият, не представляя, что тут еще можно сказать.
— А, — передразнила змея, мазнув языком по ноге парня. — Я привязана к городу больше, чем к людям твоей крови. И я смогу пустить сюда кого-то другого. В самом крайнем случае. Потому что после этого мне придется меняться. Я почти умру, чтобы переродиться во что-то другое. А вместе со мной изменится и это место. И город тоже. А я не хочу. Это сложно и неправильно.
— Понятно, — сказал Хият. Ему тоже ничего подобного не хотелось. — И что мне делать?
— Ничего. У них просто не получится. Ни у этих, ни у тех, кто придет в следующем году. Даже если ты умрешь, пройдет не меньше десяти лет, прежде чем я смогу меняться. Потеряю часть личности. Стану слабой, готовой к изменению. Хранители живут эмоциями своих людей.
— Ага, — сказал Хият. Кажется, он понял, почему города без хранящих превращаются в обыкновенную груду камней, сложенную в дома. Город теряет душу, что ли. И вовсе не в стихиях и линиях силы дело.
— Тебе пора. — Змея чему-то обрадовалась.
Спросить, куда и почему, парень не успел. Ему наподдали хвостом, подбросив в воздух, и он очнулся на полу в библиотеке. Ладай стоял рядом и обеспокоено смотрел в окно.
— Что? — спросил Хият вставая.
— Птичка, вестник. — Указал на что-то невидимое блондин, поддержав шатающегося друга. — Нас ищут.
— Ищут? — туповато переспросил Хият.
Отцовский дом превратился в корабль и весело куда-то плыл, качаясь на волнах. А погода хорошая, солнышко за окном, какая-то мелкая гадость летает. Мельтешит. Туда-сюда. Хорошо хоть на защиту дома не бросается.
Гадость?
— Вестник! — воскликнул Хият.
— А я тебе о чем?
Ловить птичку рядом с домом было бы той еще глупостью. Путем несложных экспериментов было выяснено, что посылающий их, в данном случае наверняка Марика, точно знает, где именно вестники настигают адресатов. А вот за маршрутом их полета уследить сложно, да и ненужно. Поэтому парни вышли через заднюю дверь, довольно шустро пробрались сквозь кустарник, а потом ломанулись через заборы и чужие сады как можно дальше. Вестник их догнал только через семь домов, когда беглецы остановились, осмотрелись и решили, что здесь будет безопасно выбираться на улицу.
— Где ты был? — вид у Лиирана был очень недовольный. Недовольный в квадрате, или даже в кубе.
Хият только хмыкнул. Врать не хотелось, этот парень, похоже, как-то чуял откровенную ложь. Лучше просто ничего не говорить. Не станет же он допытываться. Зачем оно ему?
