Магия дружбы - Лазаренко Ирина (бесплатные версии книг txt) 📗
От каждого плетня друзей провожали любопытные взгляды: пришлые люди, из большого города, да еще маги, победители огня, с которыми заговорили вредные призорцы, – о таких гостях селяне многго лет будут добрім словом вспоминать. Но некоторые мужчины поглядывали недобро, там и сям собирались группами, шушукались. На Шадека это не производило никакого впечатления, Кинфера же тревожило. А само состояние тревоги его раздражало как недостойное эллорского эльфа.
– Откуда столько порицания в их глазах? – проворчал Кинфер, когда маги прошли мимо троих селян. Те при их приближении замолчали, а теперь провожали тяжелыми взглядами. – Они смотрят с такой укоризной, словно это мы перессорились с призорцами!
– Так они думают, что, если б продолжали ничего не знать, все как-то само утряслось бы. Теперь же им придется что-нибудь решать, и это будет неприятно. А они не хотят. Выходит так: мы побеседовали с водником, принесли в село плохую весть – появились люди, которые за это нас не любят.
– Не захотят ли они проявить эту нелюбовь, оторвав нам головы?
Шадек беспечно отмахнулся.
– У них и так забот хватает. К чему прибавлять еще пару взбешенных магов?
– Паре взбешенных магов не удастся справиться с десятком селян, – заметил Кинфер, исподлобья оглядывая улицу.
– А ты не говори им об этом. В случае чего – вывернем одного потрохами наружу, а остальные разбегутся сами.
– Разумно, – одобрил эльф и негромко забубнил заклинание.
– Паникер, – закатил глаза Шадек. – Не полезут они к нам. Они ж видели, как мы потушили пожар, с которым все село не могло справиться. Теперь они считают, что мы можем вообще все!
По тыльной стороне ладони эльфа пробежала белесая строчка и растворилась в пальцах.
– Не нужно путать излишнюю бдительность с предусмотрительностью, – в голосе Кинфера звучала легкая обида. – Подвешенные заклинания еще ни разу не оттянули мне руки, а вот выручали многократно. Да и тебя, мой друг, тоже.
– Верно, – легко согласился Шадек. – И все равно ты – паникер.
Друзья как раз проходили мимо забора, на котором почти висели две девицы. Волосы по плечам, на шее – бусы из дерева, на магов старательно не глядят. С каждым их шагом одна из девиц еще больше отворачивала голову – Шадек следил за ней завороженно: защемит шею или обойдется? Вторая девушка заправила волосы за острые уши, неестественно распрямляла плечи и делала вид, что не замечает поблизости никаких приезжих магов, о которых говорит все село. Выглядело это нелепо и забавно, и Кинфер не упустил случая показать, как правильно нужно задирать нос, пройдя мимо девушек с видом истинного, законченного и безнадежного эллорца.
Увязавшаяся за магами собака громко чихнула. Шадек рассмеялся.
– Друг-эльф, ты пушишь хвост перед сельскими девками? Побойся Божиню, тебя же Умма не простит!
Кинфер обернулся на эльфийку.
– Ничего я не пушу, много чести. А что до Уммы – так ее здесь нет.
– Ага, так ты страдаешь без своей доли обожания? Уже полдня никто не глядит на тебя с восторгом в глазах?
– Ты невыносим.
– Знаю. Ты говорил однажды.
Пройдя двор, тут же повернули обратно. Собака развернулась следом с таким выражением морды, словно оказывала магам огромную услугу.
– Шадек, ты им подмигиваешь!
– И что? Мне можно. Это ты у нас весь из себя эльф, погостишь в Эллоре и вернешься в Школу работать. А мне по трактам разъезжать, перебиваться, чем Божиня пошлет: парным молочком, колбаской домашней, девками деревенскими…
Кинфера перекосило. Шадек пнул ком земли и досадливо продолжал:
– Слушай, ну когда уже их голова вернется? Тут же немыслимо скучно! Два десятка домов, полсотни человек и десяток переходов до ближайшего селенья, где все ровно такое же. Как люди тут живут всю жизнь, а?
– Не имею представления и не желаю знать. Но мы можем скоротать время, посвятив себя помощи ближним.
– Мы уже помогли, с водником поговорили. Мало?
Эльф помялся и, понизив голос, как о чем-то непристойном, ответил:
– Вообще-то да. Как единственные представители магического сообщества в этом забытом Божиней селе мы обязаны принести ему больше пользы. Думаю, требуется предложить помощь в разборе сгоревшего дома, как считаешь?
– Овощ им в помощь, – буркнул Шадек. – Копаться в золе и слушать бабий плач – это не интересно, не буду я заниматься такой ерундой. А еще в том доме валяется горелое тело. Оно испортит мне аппетит.
С соседней улицы донеслись рыдания.
– Во, вспомнишь солнышко – а тут и лучик, – кивнул в ту сторону Шадек. – Пойдем в дом. Я вовсе не хочу смотреть, как эту головешку потащат в божемольню.
Бедота поселил магов в своей хате, не доверил гостей сельчанам. Кое-кто с порицанием отнесся к такой заботе о приезжих, и не без причины. И наверняка была крупица правды в их обидных словах про то, что эти двое – не настоящие маги, а шалопаи беспутные. Однако и с Бедотой было не поспорить: путные или нет, а пожар затушили и водника на разговор вызвали, а кто может больше – так пускай сделает.
– Один из самых омерзительных обычаев Ортая, – Кинфер последовал за другом. – Очень глупо и нечистоплотно оставлять тела на ночь в божемольнях. Какой в этом смысл?
– Ну как же: жрецы читают над ними молебства, души наполняются покоем и летят себе, привольные, прям под Божинин порог, где будут…
– Да знаю я, – сердито перебил Кинфер. – Но почему их тащат в божемольню? Туда же люди ходят, там дети учатся, там ромашка жжется – и тут нате: горелый мертвец! А откуда пришел этот глупый обычай закапывать мертвых? Невообразимо думать, что при селах разрослись другие поселенья – с покойниками! А то легкомыслие, с которым их закапывают? Руки не вяжут, ноги не опутывают, клетку не ставят, а потом бегают по округе с воплями от своих мертвых бабушек, а поодаль некромант сидит-заливается. Дикость! То ли дело церемония прощанья у эллорцев! Собирается вся община, приходят Старейшие, звучат родовые песни о возрождении и торжестве жизни. И душу умершего забирает в чертоги дух самого Эллора, а прах развеивается под старейшим дубом леса…
– Красиво, – согласился Шадек.
– К тому же там никогда не жили призорцы, – продолжал Кинфер. – И безобразия, подобные здешним, просто немыслимы в благословенном крае исконцев!
– Мне прям захотелось родиться эльфом и тут же помереть в Эллоре, – кисло протянул Шадек. – Шагай давай, цаца ушастая, представитель магического сообщества. Сам-то небось не побежал никому помогать, а? И носит же ортайская земля таких зазнайцев!
С возвращением сельского головы порядка не прибавилось. Из соседнего села, где проводилось первое окуривание его единственного внука, Ухач вернулся смурной и в изрядном подпитии. От ромашкового дыма внук орал дурниной, что считалось нехорошим знаком, и пережить подобное без кружки сидра Ухач не смог. С собой в дорогу взял плетенку наливки, которую и приговорил по пути.
Вернувшись домой и выслушав новости, голова разъярился окончательно. Он требовал сей вздох прекратить непотребства и навести порядок, дать воднику все, чего тот пожелает, и не сметь давать ему ничего, страшно хмурил кустистые брови, махал кулачищами, топал ножищами и орал так, что цепные псы по всей улице виновато прижимали уши. Селяне бы тоже прижали уши, если б умели.
Маги слушали, не высовываясь со двора. Они сидели на поваленном стволе старой яблони, скрытые забором. Кинфер рисовал на земле сухой веточкой, Шадек выбирал репьи из хвоста собаки, которая так и не пожелала расстаться с магами.
– Из каких соображений они выбрали своим головой столь глупое животное? – тихонько ворчал эльф.
Меж тем Ухач переключился на магов, веля сей вздох подать их пред свои замутненные очи и заставить держать ответ: отчего не договорились с водником по-хорошему? Почему не помогают разбирать сгоревший дом? Не ходят по селу и не спрашивают, кому нужна помощь? Словом, что это за маги, которые не ищут, где бы пригодиться?
