Отравленная кровь - Герр Ольга (читать книги без сокращений TXT) 📗
Тело пропиталось ядом плодов дерева дишкан, выращенных в монастыре. Когда они цвели, розовые тугие бутоны источали дивный аромат. В эту пору дерево походило на усыпанный бабочками насест. Но лепестки опадали, им на смену вырастали ярко-желтые плоды с рисунком, напоминающим череп. Они-то и несли смерть.
Марика уже не нуждалась в подпитке отваром. За одиннадцать лет ежемесячного употребления яда тело научилось жить с ним и даже воспроизводить его. Теперь она сама – плод дерева дишкан.
Ее и других выпускниц ждало первое задание. Старшие сестры давно разъехались по миру, верой и правдой служа матери-настоятельнице и тем, кто ей платит. Лишь изредка они возвращались в гнездо. Еще реже их доставляли туда силой, когда девушки пытались сбежать. Попыток с каждым годом становилось все меньше. Ведь никому так и не удалось скрыться. Всех рано или поздно ловили, возвращали в монастырь, а после казнили, уча других девушек на их ошибках.
Прежде чем отправиться на первое задание, выпускницам предстояло познать мужчину. Нельзя отпускать их неподготовленными. Теория теорией, но практику ничто не заменит. Мать-настоятельница называла процесс дефлорацией, а мужчину – дефлоратором. Никакой романтики. Впрочем, одернула себя Марика, она ни к чему.
Она ужасно волновалась. За тринадцать лет в монастыре Марика и парой слов не перекинулась с противоположным полом. Особенно она боялась навредить кому-нибудь. Вдруг противоядие не подействует, и мужчина умрет? Что ей делать с трупом?
Но сперва ее вызвали в кабинет к матери-настоятельнице. Та была с мужчиной. Неужели это ее дефлоратор?
– Это она? – мужчина разглядывал Марику, пока она стояла, опустив голову.
– Лучшая выпускница, – похвалила мать-настоятельница. – Скажу по секрету, давно у нас такой красавицы не было.
– Откуда им взяться, красавицам? – фыркнул мужчина. – Вы ж всякий сброд в деревнях подбираете. Какое там наследство. Да и эта далека от идеала. Мордашка симпатичная, конечно, но не более того.
– Крестьянская кровь самая сильная. Ни одна неженка-аристократка не переживет ночь жатвы.
– Тоже верно, – мужчина пощупал толстую косу Марики, заглянул в вырез сарафана. Разве что зубы не посмотрел. – Годится. Я бы и сам ее откупорил, но яд этот ваш жуткая дрянь.
– Зато смертность стопроцентная, – заметила мать-настоятельница.
– С этим не поспоришь.
Марике велели возвращаться к себе, но далеко она не ушла. В коридоре было пусто, и она не устояла перед искушением подслушать. Все ж таки первое дело. Оно поважнее ночи с мужчиной. Вот бы узнать, кто ее заказчик, какие у него мотивы. Вдруг есть веская причина для убийства? Существуй она, Марике было бы легче.
Она припала глазом к замочной скважине. Так было видно, что происходит в кабинете, но ничего не слышно. Тогда она приложила к скважине ухо.
– Кто он? – спросила мать-настоятельница. – Назовите имя и должность.
– Имени хватит. Оно говорит само за себя – Валум Здравомыслящий.
Марика вздрогнула. Имя знакомо даже ей – в монастыре много внимания уделяли образованию. В том числе политическому. Валум Здравомыслящий восседал во главе треугольного стола Эльфантины и правил столицей.
– Чем вам не угодил первый магистр? – в голосе матери-настоятельницы звучала насмешка. Марика живо представила ее кривую ухмылку, от которой бледнели и старшие сестры. Мать-настоятельница была загадкой похлеще самого монастыря. Откуда она взялась, кем являлась прежде, даже ее имя – все было покрыто тайной.
– Много о себе возомнил, – проворчал, между тем, заказчик. – Армию на север повел, столицу без защиты оставил. На площади средь бела дня неугодных ему казнят без суда и следствия. Сплошной произвол.
– Неужели за народ радеете? Или все-таки за себя, уважаемый магистр Проксима? А, может, боитесь, что будете следующим на той самой площади?
– Это не только мое желание. Я просто посланник.
– О, так это сговор. И сколько магистров в нем участвуют?
– Не ваше дело, – ответил мужчина.
– Значит, все двенадцать.
Магистры, стоящие во главе городов, задумали убить одного из своих – первого среди равных. В мире, где люди жестоки и злы, у Марики никогда не переведутся заказы. Это открытие опечалило, а тут еще в коридоре послышались чьи-то шаги. Марика отпрянула от двери и поспешила скрыться в своей комнате. Впереди ждала дефлорация.
Никто по доброй воле не согласится переспать с дишканди. Даже чернорабочие из монастыря, что порой заглядывались на девиц, не такие дураки. Поэтому девушек отвозили в ближайший город, не забыв выдать противоядие. Им предоставляли свободу выбора – самой решать, кто будет у них первым. Присмотрев кого-то, девушка подмешивала ему противоядие, чтобы не убить. Мужчина так никогда и не узнавал, в какой опасности был и насколько сократил свою жизнь, переспав с дишканди.
Марика долго изучала посетителей кабака, куда забрела наугад. Выбрать того, кто лишит тебя девственности, само по себе непростое дело, так еще все осложняла непривычная обстановка. Это был ее первый выход за стены монастыря. Звуки и запахи кабака оглушали. Она никогда не бывала в столь людном месте. В столовой монастыря тоже частенько не протолкнуться, но это несравнимо. Там и окружение другое, и пахнет иначе.
В конце концов, она выделила двух приезжих, опасаясь трогать местных. Один действительно симпатичный. С соломенными волосами и доброй улыбкой. Он был немного старше Марики. Из него выйдет ласковый и терпеливый любовник. Не будь в ее крови яда, она бы, не задумываясь, предпочла его. Но нечестно рисковать жизнью парня просто потому, что тебе так удобно.
Второй взрослее и грубее. С циничной усмешкой и злыми глазами. Такой миндальничать не станет, но и с ним можно не церемониться. Если убьет ненароком, хоть не жалко.
Между собственным удобством и чужой жизнью Марика выбрала чужую жизнь. Этой же ночью, подлив противоядие из флакона, что висел у нее на шее, в пиво грубияна, она отдалась ему в комнате наверху. У мужчины были шершавые ладони, а изо рта пахло перегаром. Он жадно целовал, сминая губы. Шептал о том, что у него никогда не было такой красавицы, а Марика из последних сил сдерживалась, чтобы не отпихнуть его.
Она вскрикнула, когда он резко вошел в нее, не заметив ее девственность, а после терпела его толчки. Случайной беременности Марика не боялась – у таких, как она, не бывает детей. Отравленный организм не позволит зародиться новой жизни.
От боли по щекам катились слезы. Какое уж там удовольствие, продержаться бы до конца.
Сделав дело, мужчина заснул, обхватив ее за талию и храпя в ухо. Она выпуталась из объятий, быстро оделась, не глядя на своего первого мужчину. Но напоследок все-таки бросала взгляд. Он спал, открыв рот, и слюна свисала с уголка губ. Марику передернуло от отвращения. На краткий миг она пожалела, что не отравила его. Если близость с мужчиной всегда такая, то хорошо, что для нее она под запретом.
В монастырь вернулась поутру совершенно разбитая. О пережитом вспоминать не хотелось. Другие девушки тоже не спешили делиться впечатлениями. Судя по лицам, им прошлось не слаще.
Наконец, наступило время инструктажа. Можно было отвлечься и сделать вид, что ночью ничего не произошло. Каждая из четырех выпускник получила отдельное задание. Вряд ли они когда-нибудь встретятся, но грустить по этому поводу нет смысла. Сердца дишканди высечены из гор, на которых стоит монастырь. В них нет места привязанностям, любви и прочим глупостям.
Указания Марике давала лично мать-настоятельница. Она постоянно повторяла, какое важное дело ей досталось.
– За жертвой поедешь на север. Притворишься местной. Наши тебя прикроют.
Марика кивала в такт словам. Ни для кого не секрет, что у матери-настоятельницы повсюду свои люди. Их организация опутывает весь двуполярный мир, включая Гелиополь – земли солнечных, где всегда день, и Морану – землю снежных с ее вечной ночью.
– Его зовут, – сказала мать-настоятельница, – Валум Здравомыслящий.
