Дар - Бигл Питер Сойер (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
- Наверное, когда случается что-нибудь слишком уж странное, все делают вид, будто ничего особенного не произошло.
Ее саму это объяснение ни в коей мере не удовлетворило, но за неимением другого… Старая кошка прищурилась в сонном согласии и свернулась еще более уютным клубочком, после чего, не переставая урчать, заснула.
С того дня Энжи наблюдала за Марвином пристальнее, чем тогда, когда он был совсем маленьким и впервые обнаружил пристрастие к играм на проезжей части. Была у нее причина для тревоги или нет, но он вел себя более или менее паинькой, если не считать того раза, когда превратил в цемент воздух в шинах велосипеда парнишки, который украл его комикс про супермена. А еще была история с зачарованным мячом, который то и дело подкатывался к нему, будто не мог снести близости другого человека. И Энжи научилась с особым тщанием готовить себе бутерброды, потому что, если надолго выпустить братца из виду, в приготовленном мог оказаться лишний ингредиент. Однажды - сладкий перец, в другой раз - соус табаско, но особой любовью Марвина пользовались острые мексиканские перцы. Случались и другие добавки - не столь острые, но гораздо более неприятные. Выведенная из себя, она как-то рявкнула сочувствующей Мелиссе Фельдмен, у которой было два собственных брата: «Детей следует запирать в тюрьму только за то, что им восемь с половиной лет».
Ей даже думать не хотелось о выходках Марвина, касающихся Джейка Петракиса.
Джейк учился на класс старше Энжи. Он был наполовину греком, наполовину ирландцем, и его оливковая кожа так красиво оттеняла голубые глаза и густые ярко-рыжие волосы, что с четвертого класса она боялась встречаться с ним взглядом. Он состоял в школьной команде по плаванию, а еще был президентом шахматного клуба и гулял с Эшли Саттон, королевой младших классов, которую верная Мелисса окрестила Бэ-э-э-шли-Эшли. Но с Энжи он неизменно общался весело и по-дружески, всегда говорил: «Привет, Энжи!», и «Как дела, Энжи?», и «Увидимся осенью, Энжи, хороших тебе каникул». Все это она держала в себе, берегла каждую фразу и одновременно не могла этого снести.
Когда дело доходило до Джейка Петракиса, Марвин становился безжалостнее москита. Он подвывал, и охал, и чмокал губами всякий раз, когда ловил Энжи за рассматриванием фотографии Джейка в школьном альбоме, и доводил ее до белого каления, ведя воображаемые разговоры между ними - обязательно так, чтобы сестра слышала. По всей видимости, он поднаторел в магии настолько, что в любой момент ей на кровать могла упасть надушенная и разрисованная любовная записка с орфографическими ошибками, роза на длинном стебле, дешевые ювелирные украшения (Марвину не хватало опыта, и у него был на редкость плохой вкус) и мелкие, смазанные фотографии Джейка и Эшли вместе. Мистеру Люку не раз приходилось напоминать Энжи о данной ею клятве, обещая новый велосипед, если Марвин доживет до конца года целым и невредимым. Энжи потребовала горный велосипед, и отец вздохнул.
- Всегда ходили легенды, что цыгане крадут детей, - тоскливо посетовал он. - Но, по всей видимости, дело обстоит как раз наоборот. Ладно, договорились.
Тем не менее выпадали и вполне мирные мгновения, нередко в комнате Марвина. Там было гораздо опрятнее, чем у Энжи, даже несмотря на разбросанную по полу одежду и торчащие из-под кровати коробки с играми. По стенам Марвин развесил вкладные карты из «Нейшнл Джеографик», причем так аккуратно, что стыки почти не обнаруживались. А особая стена была посвящена фотографиям разных дядек с насупленными бровями и странными взглядами. Энжи опознала Распутина, еще нескольких знала по именам: например, Алистера Кроули и мужчину в ренессансном камзоле по имени доктор Джон Ди. Были и две женщины: плакатик с юной ведьмой Уиллоу из «Баффи - Истребительницы вампиров» и фотография негритянки в тюрбане с рожками. Но никакого Гарри Поттера. Гарри Поттер Марвина не впечатлил.
А однажды после школы Энжи нашла здесь совсем маленького котенка, который неуверенно бродил по заваленной книгами кровати Марвина. Удивленная Энжи подхватила его и поднесла к лицу, чувствуя, как он мурлычет под ее пальцами. Котенок был пепельно-серым, почти как Миледи - правду сказать, Энжи больше не видела кошек именно такого окраса. Ласково почесывая зверьку брюшко, Энжи спросила:
- И кто же ты у нас такой, а? Кто бы это мог быть?
Марвин, кормивший своего морского ангела, не поднимая глаз, ответил:
- Миледи.
Энжи уронила котенка на кровать.
- То есть Миледи, когда была маленькой. Я слетал за ней.
Повернувшись, он расплылся в той невыносимо довольной пиратской ухмылке, которую Энжи терпеть не могла, и явно наслаждался произведенным впечатлением. Ей понадобилась минута, чтобы подобрать слова, и еще больше времени, чтобы их выговорить:
- Ты слетал за ней?..
- Ну да, в прошлое. Проще простого, - отозвался Марвин. - Вот вперед - трудно. Сомневаюсь, что я взаправду могу попасть в будущее. Вероятно, доктор Ди сумел бы.
Взяв котенка, он снова подал его сестре. Это действительно была Миледи - вплоть до искривленного левого ушка и забавно коротенького хвостика с черным пятнышком на конце.
- Ей все время было больно, - продолжал Марвин. - Она была совсем старенькой. И я подумал, а что если бы… ну, понимаешь… она могла начать сначала, когда у нее еще не было артрита…
Он не закончил.
- И где тогда Миледи? - с запинкой спросила Энжи. - Другая? Я хочу сказать, если ты принес эту… как они могут существовать одновременно.
- Не могут, - пожал плечами Марвин. - Старая Миледи исчезла.
У Энжи сжалось горло. Глаза у нее вдруг чем-то забились, и нос тоже, пришлось высморкаться, прежде чем заговорить. Глядя на котенка, она знала, что это Миледи, даже заставила себя подумать, как хорошо будет, когда она снова станет прыгать по дому, а не нелепо ковылять и мяукать от боли. Но она знала и любила старую кошку, не помнила ее котенком, поэтому, когда новая Миледи попыталась забраться к ней на колени, Энжи ее отпихнула.
- Ладно, - сказала она брату. - Как ты попал… назад, в прошлое или куда там еще?
Пожав плечами, Марвин снова занялся рыбкой.
