Битва Стихий (СИ) - Дженкинс Кассандра (читать книги без регистрации txt) 📗
Темная Госпожа не доверяла ни ему, ни остальным. Она никому не доверяла, но любила риск. В окружении трех валь'кир Сильвана Ветрокрылая согласилась направиться к крутому морскому побережью, накрытому тенью заброшенного маяка.
Прилив захлестнул его легкие, а морской прибой заменил воздух. Всем своим существом он понимал, что мертв, но это не успокаивало роившиеся в голове мысли. Но ведь тот, кто мертв, мыслить не может?
А дышать?…
Темнота перестала быть непроглядной. Полоса горячего света обожгла даже сквозь плотно сжатые веки. Он распахнул глаза.
Нависшее свинцовое небо было хорошо знакомо — заплаканные небеса Гильнеаса с другими не спутаешь. Его оголенных ступней с аккуратной нежностью касались волны. Отчего-то море больше не обжигало холодом. И хмурое небо не вязалось с по-летнему теплым прибоем. Лорд Годфри нервно облизнул губы, но ощутил только горький привкус соли. Он мог бы коснуться руками своего лица, но по наивной глупости не желал видеть собственных рук или того, что могло от них остаться. Как будто его непризнание свершившегося факта могло что-либо изменить.
Годфри точно помнил, как укрытые песком камни раздробили его позвоночник, как пустые, неспособные более подняться легкие заполнила ледяная вода. И помнил тьму, в которую он провалился, будто в бездонный колодец. Но он глядел на небеса и самое главное, не ощущал себя мертвым. В его изломанное, подгнившее от долгого пребывания в воде тело вернулась утраченная жизнь. И Годфри знал лишь одно создание, способное творить подобные чудеса.
Стараясь не глядеть на собственное тело, он неловко поднялся с песка. Удивляясь, что земля способна носить таких, как он, сделал пару нетвердых шагов. Оглянулся. Отпечатки костлявых ног на мокром песке напоминали следы гигантского воробья. Он с трудом отвел взгляд от жука, который приблизился к его утопающей в песке ступне и сквозь просветы между костей, лишенных плоти, не воспринимая его тело как препятствие, направился дальше.
Затем обреченно поднял глаза.
Сильвана Ветрокрылая, склонив голову набок, наблюдала за ним немного поодаль от берега. Три валь'киры бесшумно били белоснежными крыльями за ее спиной, где прятался от взгляда Годфри кто-то еще. Тоже немертвый.
Винсент Годфри, вернее то, что от него осталось, остановился на почтительном расстоянии от Темной Госпожи. Он впервые видел ее так близко. Воительница с идеальной фигурой, в подчеркивающих ее выдающиеся достоинства кожаных доспехах, решительная, властная, прекрасная в своей безграничной ненависти. Рубиновые глаза с язвительным превосходством скользнули по его выпирающим костям и лохмотьям черного, теперь серого от соли, камзола. Она не торопилась прерывать молчание. Она ждала. Теперь все целиком зависело от него.
Годфри знал о способности валь'кир лишать поднятых к жизни мертвецов силы воли, понимал, что одно неправильное слово или движение могли превратить его в прах.
— Когда-то, — произнес Годфри и тут же схватился за собственное горло, ужаснувшись противному скрипящему голосу. Костлявые пальцы со скрежетом проехались по позвоночнику. Гортани не было, кожи — тоже.
Тонких губ Сильваны коснулась легкая улыбка.
— Рыбы, — многозначительно сказала Темная Госпожа. — Если бы мы нашли вас раньше, этого бы не произошло. Но лучше поздно, чем никогда, не так ли?
Утвердительный ответ означал бы, что он принимает второй шанс, что способен смириться с этой странной жизнью и уродливым телом. Годфри ни за что не смирился бы лишь с одним будущим — в облике зверя. О таком повороте лорд Гильнеаса никогда всерьез не задумывался.
— Когда-то давно, — вновь заговорил Годфри тем мерзким скрипом, что стал его голосом, — наверное, в прошлой жизни я сказал, что ни за что не встану на четвереньки. Если бы к жизни меня вернули оборотни, я бы поднялся на этот проклятый маяк и повторно раздробил бы свой позвоночник об эти камни. Но передо мной вы, леди Сильвана, и я догадываюсь, что вы вернули меня к жизни не из лучших побуждений.
— Из самых корыстных, — кивнула Сильвана. — Разве это имеет для вас значение? Видите, этих прекрасных созданий за моей спиной? Один взмах моей руки, и все будет кончено. Для вас, разумеется. Я, так или иначе, все равно получу то, что мне нужно. Что вы теперь чувствуете?
— Не буду лукавить. Я в ужасе. Смерть всегда была концом пути, а теперь — стала началом. Это сбивает с толку.
— Однако вы быстро разобрались, зачем понадобились мне.
— Я не преувеличивал свою значимость при жизни, разве могла она измениться после моей смерти? Как и любому врагу, который захватил бы меня в плен, вам нужны сведения о расположении и составе войск Седогрива. Просто ваш плен… он обязывает, вынуждает быть вам благодарным. Я не привык быть обязанным кому-либо. Даже за свою жизнь.
— Вы способны оплатить ваш долг, Годфри. Нужных мне сведений будет вполне достаточно. Не стройте из себя героя и не тешьтесь мыслью, что вы единственный, кто может помочь мне. Кое-что отличает меня от других врагов, которые могли захватить вас в плен. Мои пленные лишены всякого шанса поведать о своей убийственной верности.
Действительно, на теплый прием, окажись он в лагере Седогрива, рассчитывать не придется.
— Кто прячется за вашей спиной, леди Сильвана? Кто он? Неужели… Эшбери?! Я слышал о вашей судьбе. Что ж, тогда мне понятно, кому я отчасти обязан этим воскрешением. Кто сделал для этого даже больше, чем валь'киры.
Лорд Эшбери сделал шаг в сторону, позволив Годфри осмотреть себя. Джейкоб не отрывал взгляда от собственных пальцев на ногах, которым недоставало нескольких фаланг.
— Ради Света, Эшбери, хотя бы плащом прикройте свои кости, — поморщился Годфри. — Ваше тело, на радость крысам, достаточно долго дожидалось встречи с валь'кирами. Должен отметить, вашим валь'кирам, леди Сильвана, по плечу даже невозможное.
— Госпожа.
— Что?
— Если вы сделали свой выбор, то отныне для вас я госпожа. А вы ведь его сделали и сделали правильно?
Лорд Годфри медленно, страшась, что его позвоночник вот-вот хрустнет, как сухая ветвь, почтительно склонил перед ней голову.
— Да… госпожа.
Пожалуй, он долго будет привыкать к новому голосу. Впрочем, у него ведь было время?
Закутанный, как мумия, по самый подбородок в лиловый плащ с гербом Подгорода Эшбери позволил себе быстро улыбнуться, когда подводил Годфри его нового коня. Прежде, чем подняться в седло, Винсент с сомнением оглядел костлявые бока жеребца непонятной масти. Блокпосты Отрекшихся беспрепятственно пропускали их. Годфри, еще не свыкнувшись со своей новой ролью, с подозрением косился на скопления мертвецов.
Над Столицей вились клубы черного дыма. Темные от копоти, разбитые осадными катапультами стены Гильнеаса, подпирающие седые облака, казались Годфри даже мрачнее прежнего.
— У вашего города есть все шансы стать моей второй резиденцией, — усмехнулась Сильвана, словно отвечая его мыслям. — И как только такое возможно, чтобы на земле было так же сыро, как и под нею.
Лорд Годфри возвращался в любимый им город по другую сторону баррикад, и эта сторона тоже сражалась за развалины Гильнеаса. Улицы, еще загроможденные остатками телег и брошенными пожитками, хранили следы прошлых сражений. В тихих скверах нежить сжигала гниющие останки. Черный дым забивался между домами, туманом сползал к реке, накрывая ее саваном. Годфри впервые возблагодарил небеса, что ему не требуется дышать.
Мимо них вдоль набережной промаршировал отряд Отрекшихся. При виде Сильваны солдаты четко и резко, как один, скрестили руки на груди. На площади перед Собором Света королева спешилась. Бесшумные валь'киры не отступали от нее ни на шаг. Оглянувшись на Годфри, Сильвана приказала ему следовать за ней.
Годфри знал, что в Соборе Света Отрекшиеся организовали штаб. Но увидеть это собственными глазами много стоило. Если это не было поражением Гильнеаса, то каким оно будет? Что может быть хуже разложенных на алтаре карт? Алхимической лаборатории, расположившейся в правом боковом нефе? Воргены перестали быть угрозой, только когда люди подчинили себе их звериное начало. Если бы нежить и их Госпожа были более сговорчивы, могло ли произойти наоборот? Согласился бы Седогрив выставлять напоказ свои королевские кости? Облик двухметрового, пышущего здоровьем волка, конечно, больше подходил под критерий спасителя Гильнеаса.
