Имеющие Право (СИ) - Семенова Вера Валерьевна (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Сады, расчерченные на геометрические фигуры из цветников и дорожек, пологими уступами нависали над океаном, разбивающимся внизу о скалы. Белоснежный песок блистал на солнце, вспыхивая искорками. Трава была фиолетовой, пурпурной и бирюзовой — самые чистые и изысканные оттенки, которые можно было представить. Дорожки, пересекаясь, вели к смотровой площадке над обрывом, где, как было видно даже на значительном расстоянии от машины, кто-то сидел.
В общем Эстер хорошо понимала, что идти нужно туда, ей для этого не требовались кивки сопровождающих и их подталкивающие взгляды. С океана дул сильный ветер, но здесь, на другом берегу, в отличие от затянутого весенним туманом Стокгольма, грело солнце, и она расстегнула все пуговицы на своем пальто с длинными разрезами по бокам и сзади, которое ветер сразу же раздул за ее спиной, как диковинные черные паруса. Паруса хлопали, а под ботинками хрустел сверкающий песок, пока Эстер двигалась к небольшому круглому столику, накрытому на скале над океаном. Она не слишком внимательно разглядывала человека, сидящего в кресле у стола — во-первых, яркое солнце заставляло щуриться, а во-вторых, лицо Гирда Фейзеля все жители планеты и так знали до мельчайших подробностей по многочисленным изображениям и трансляциям. Оставалось только сравнить, насколько оригинал им соответствует.
Оригинал в целом был похож, но выглядел менее значительно из-за узких плеч и невысокого роста — он не поднялся с кресла навстречу Эстер, но и так было понятно, что ему пришлось бы слегка задрать подбородок, чтобы посмотреть ей прямо в глаза — а также не скрытых под гримом мелких морщин, бегущих от глаз к вискам. В остальном это было прекрасно узнаваемое лицо бессмертного и бессменного владельца Мультинационального банка — оливковая кожа, резкие складки возле губ, на которых никогда не появлялось улыбки, внимательные глаза редкого темно-зеленого цвета, привыкшие сражать собеседника взглядом. Некоторое время Эстер раздумывала, какое приветствие изобразить — до сих пор с Бессмертными Первого круга ей сталкиваться не доводилось, но роль учтивого и знающего этикет собеседника ей тоже несколько претила. Видимо, следы напряженного раздумья проявились на ее лице, поскольку Бессмертный Фейзель произнес, почти не разжимая губ и указав рукой в направлении второго, пустующего кресла:
— Не трудитесь быть вежливой и садитесь. Меня предупреждали насчет вашего характера. Хотя, конечно, если некоторое время вы подержите свой язык на привязи, будет лучше для вас.
— Тогда вам придется любоваться тем, как я молчу. Неужели я настолько прекрасна, что Великий Бессмертный позвал меня ради безмолвного созерцания? Вы меня сильно возвысили в собственных глазах.
— Рад, что мои помощники не разучились собирать верную информацию, — на лице Фейзеля дрогнули только ресницы и крылья носа, — но это единственное, что меня радует. В силу воспитания я не люблю дерзких женщин и стараюсь их держать от себя подальше. К сожалению, выяснилось, что никому из ученых, которые могли бы мне пригодиться, не удосужились подарить Право в свое время. Видимо, такая область знаний, как древние тексты, не представляла особой ценности. Остается только терпеть вас.
— Зачем же приносить такую жертву? — Эстер поразилась настолько искренне, что даже не сразу села. — Кто вам мешал тщательно отобрать нужную кандидатуру и вручить ей Право под трубы и литавры? Кстати, среди них попадается довольно много женщин, которых причем никак нельзя назвать дерзкими. Они бы замечательно вписались в вашу картину мира. Правда, внешне бы ее отнюдь не украсили, но разве это главное?
— Мне не нужно привлекать лишнее внимание, — Гирд Фейзель поморщился и налил себе ярко-желтого сока, в котором плавали льдинки. — А также терять время.
"Хорошо, что я никогда не смотрела в будущее с оптимизмом, — сказала себе Эстер, задумчиво провожая взглядом бокал, который Бессмертный Фейзель подносил ко рту. — Потому что все происходящее стремительно перестает вызывать у меня восторг. Что же это за дело, ради которого человек, имеющий в запасе почти неограниченное время, не хочет его терять?"
— Я подавлена тяжким грузом оказанного доверия. Так что даже ноги подкашиваются. — Эстер наконец опустилась в кресло. — И если все настолько срочно, Великий Бессмертный, давайте побыстрее перейдем к сути вопроса.
Фейзель допил сок и дернул углом рта — видимо, манера Эстер облекать свои мысли в слова царапала тонкую душевную организацию Великого Бессмертного, словно наждаком.
— Для начала взгляните сюда. Хотелось бы узнать, что вы здесь видите.
Он нажал на угол фоторамки, лежащей на столе, быстро перелистав несколько электронных изображений, и остановился на одном из них, после чего подтолкнул рамку поближе к Эстер. Та наклонилась вперед, щурясь на солнце и по обыкновению усмехаясь, что многих ее знакомых прежде безмерно раздражало, но после получения ею Права стало восприниматься как само собой разумеющееся. Конечно, в присутствии Гирда Фейзеля подобное выражение лица было не слишком уместно, но владелец Мультинационального банка, похоже. уже свыкся с мыслью, что взять с госпожи Ливингстон нечего.
На фотографии была стена, судя по холодно-официальному цвету, какого-то правительственного или финансового учреждения. Рядом со стеной стоял вполоборота темнокожий служащий в униформе с какими-то нашивками Лицо его не попало в объектив, но даже по профилю и затылку было понятно, что он таращится на стену с потрясением, переходящим в испуг. Хотя источником его состояния были всего лишь несколько линий, проведенных обычной черной краской — даже не кровью. Линии складывались в фигуру, напоминающую угловатую букву "С", которой недоброжелатели в придачу нанесли пару переломов.
Эстер хмыкнула. Почему-то у нее возникло стойкое ощущение, что многих включая Гирда Фейзеля, гораздо больше обрадовала бы надпись вроде лозунга Непокорных "Бессмертных тоже можно убить!", сопровождаемого красноречивыми рисунками для пояснения.
— Допустим, это руна, — сказала она, взъерошив рукой волосы на затылке. — Называется… Перт, по-моему.
— Это такие тайные магические знаки? — уточнил Фейзель.
— В принципе это просто древний алфавит. — Эстер постаралась быть честной. В любом случае ей пришлось довольно сильно рыться в памяти, так что казалось, она физически ощущает, как в голове с трудом провернулись какие-то шестеренки. — Хотя многие им приписывали разные свойства вроде влияния на жизнь и здоровье людей и предсказание будущего.
— И что она означает?
Эстер запустила в волосы пальцы второй руки, отчего пряди окончательно растрепались и встали дыбом, претендуя на независимость друг от друга.
— Если я правильно помню… перемены… переход из одного мира в другой… потустороннего мира… какие-то потери в обмен на приобретение… в общем, ничего хорошего.
— Фотография сделана в штаб-квартире Мультинационального банка, — бесстрастно заметил Гирд Фейзель, откидываясь на спинку кресла. — Точнее, в золотохранилище.
Эстер пожала плечами.
— Да, случай поистине неординарный. Обычно служба безопасности если что и читает, то журналы с несколькими "иксами" на обложке. Ну, проведите обыски и прикажите уволить того. у кого обнаружите книжку "Основы белой и черной магии". Вы же не станете меня уверять, что из-за рунического колдовства на вашем Голден-Айленде раскрылись ворота в иные миры, и оттуда толпой хлынули покойники, претендующие на ваш золотой запас?
— Я поменял персонал, включая вице-президентов банка, во всей штаб-квартире десять раз. При каждой новой фазе луны этот знак появлялся вновь.
— И дальше? — Эстер невольно затаила дыхание.
— Дальше ничего, — Бессмертный Фейзель чуть пожал плечами. — если не считать того, что на прошлой неделе то же самое возникло на стене моей резиденции.
Он вновь щелкнул ногтем по фоторамке. Все та же вывихнутая буква "С", нанесенная, судя по всему, той же рукой, красовалась теперь на другой стене, рядом с каким-то шедевром мирового искусства.
