Дева дождя - Комарницкий Павел Сергеевич (чтение книг .TXT) 📗
Микроавтобус-вездеход УАЗ, чаще именуемый в народе "буханка", задом подполз к опущенному трапу, и хмурые парни в армейской форме втолкнули в машину оцинкованный гроб. Впрочем, молодость брала своё, и сквозь напускную траурность Марина то и дело ощущала на себе заинтересованные взгляды, бросаемые исподволь. Красивая девка у земели, блин… была… Наверное, не надо было надевать это платье, вновь проплыла холодная, будто чужая мысль… короткое слишком, надела бы джинсы… а другого чёрного платья нет, все длинные, как назло, яркие, праздничные… только тёмно-синее бархатное разве что… в котором один только раз она с Лёшиком сходила в театр… нет, там верх открытый…
Панорама лётного поля с ревущим самолётом сменилась душным лязгающим нутром "буханки". В плечо вцепилась тётя Надя, Алёшкина мама, с мокрым лицом и трясущимися синеватыми губами. Едем, поняла Марина. Куда едем? Зачем едем?
И вновь парни в армейской форме тащат длинный ящик, отливающий серым металлом, пыхтя на лестничных площадках – неудобно разворачивать, ведь лестницы рассчитаны в основном на живых людей… А вот уже парни устанавливают свою страшную ношу на две табуретки, выдвинутые на середину странно пустой комнаты. Почему так пусто? Здесь же не было так пусто, в Алёшкиной квартире… здесь всегда было тепло и уютно… и тётя Надя здорово готовит…
– … В общем, сражались ребята геройски. Кучу душманов этих наколотили… Если бы рацию не разбили им, то продержались бы…
Слова вылетают одно за другим изо рта немолодого, представительного мужичка из местного военкомата. Видно невооружённым глазом, что мужичок пересказывает из третьих рук… зачем, для чего он говорит все эти слова?
– … Так что примите награду за своего сына, дорогая Надежда Алексеевна, и земной поклон вам от лица всей страны.
Мужичок протягивал коробочку, в раскрытом нутре которой блестел какой-то металлический знак. Государственная награда, вновь всплыло в голове у девушки… Интересно, сколько таких цацек уже передал этот вот мужичок вместе с поклонами "от лица всей страны"? Судя по заученной гладкости речи, не так уж мало…
– Спасибо, – ровным механическим голосом произнесла Марина, хотя высокую награду мужичок протягивал не ей, а матери героя. – Очень красивый значок. Это ведь равноценная замена Алёшке, верно?
Мужичок из военкомата, по всему видно, собрался было возразить. Может быть, даже мягко осадить девицу, так пренебрежительно отозвавшуюся о высокой правительственной награде. Но встретился взглядом с Мариной и мгновенно раздумал.
…
Неровная колонна голых мужиков, в основном совсем молодых, двигалась вслед за фигурой в тёмном монашеском капюшоне. Бывших мужиков, поправил себя Алексей, так будет правильней… Духов?
Бывшие "духи", а теперь уже духи вполне состоявшиеся, шагали впереди, и шестеро бывших солдат шли следом, невольно наблюдая сверкание ягодиц своих недавних врагов. Попытка устроить разрыв в колонне, отстав от экс-моджахедов на десяток шагов, была резко пресечена Конвоиром – похоже, он имел круговой обзор, даже не оборачиваясь.
Алексей усмехнулся, вспомнив первое впечатление от встречи с совсем ещё недавним противником "в упор". На камнях лежали свернувшиеся в "позе эмбриона" голые мужики, одетые полупрозрачным, чуть мерцающим искрами сиянием, отчего духи безвременно усопших приобрели сильное сходство с лягушачьей икрой.
– Кокон снижает утечку энергии, – уловил невысказанную мысль Конвоир. – Здесь плотный мир. Энергия тонкого плана, не связанного с физическим телом, рассеивается очень быстро. Вставайте, вы все.
Оболочки "икринок" мгновенно растаяли, и освободившиеся привидения-новобранцы зашевелились, вставая. Странно, но все духи были гладко выбриты и вдобавок аккуратно подстрижены, хотя в прицеле своего "корда" сержант Горчаков не видел ни одного безбородого лица. Более того, неизвестный цирюльник зачем-то тщательно выбрил экс-моджахедам лобки, и вообще на теле усопших не было заметно ни единого волоска, хотя обычно восточные мужчины по степени волосатости могут поспорить с иным шимпанзе.
Только тут до Алексея дошло, что именно "не так" было с его собственным телом. Он цапнул пятернёй за лобок, провёл пальцами по подмышке. М-да… Последний раз таким он помнил себя, наверное, лет в одиннадцать, от силы двенадцать.
– Васо! Ринат! Артур!
Бывшие душманы сдержанно загалдели, наблюдая встречу бывших бойцов Советской Армии, но никаких активных действий предпринять даже не попытались. Очевидно, они уже успели осознать, что общая ситуация и их собственный статус в этом мире значительно изменились.
– Построиться колонной по одному, – велел Конвоир тоном, отметавшим всякие праздные сомнения насчёт возможности неподчинения приказу. – Двигаться ровно, дистанция три шага. Отклонение вправо, влево, остановка без команды, нарушение дистанции запрещены. За нарушение буду наказывать. Во время движения можно задавать вопросы друг другу и мне лично. Если вопрос существенный, возможен ответ. Вопросы?
– Я спрошу. Отчего мы такие? – экс-моджахед провёл ладонью по скуле, одновременно пальцем другой руки ткнув себе пониже пупка. Очевидно, духа тоже занимала мысль о странной эпиляции.
– Это тонкое тело второго плана. Оно копирует плотное достаточно подробно, но несущественные детали отсутствуют. Ещё вопросы? Начали движение.
Конвоир поплыл впереди, и колонна привидений, ещё недавно бывших смертельными врагами, двинулась, соблюдая указанную дистанцию. И экс-моджахеды, и экс-бойцы Советской Армии были привычны к такого рода передвижению, поэтому колонна сразу втянулась в заданный темп. Бывший сержант Горчаков, как старший по команде, автоматически оказался впереди своих бойцов – похоже, армейские привычки не вдруг исчезают и после смерти.
Наблюдение голой задницы впереди идущего духа не доставляло бывшему сержанту эстетического наслаждения, и Алексей непроизвольно увеличил разрыв на пару шагов. В то же мгновение хлёсткая бледная молния обожгла его, скрутив болью.
– Не отставать, – змеиный голос ровен и по-прежнему лишён эмоций. – Разрыв есть лишний расход энергии.
Цепочка привидений, возглавляемая необычным проводником, бесшумно плывущим над грунтом, поднималась в гору. Странно, но затяжной и довольно крутой подъём не вызывал утомления. Алексей покрутил головой – шагавшие позади ребята тоже не выказывали признаков усталости, как и идущие впереди экс-моджахеды.
– Куда ты ведёшь нас, командир? – обратился он к Конвоиру. – Скажи, если можешь.
Пауза.
– Это дорога на Грань.
– Какая Грань? Чего Грань?
Пауза. Долгая пауза. Алексей уже было решил, что ответа не будет. Их Конвоир счёл вопрос несущественным. А может, существенным, да просто не пожелал ответить. Ведь сказано же было – "возможен ответ". Возможен, но не обязателен…
– Ты должен был сам догадаться, – шипящий голос ровен. – Вы уходите из плотного мира. Здесь место живым. Ваше место – в мирах мёртвых.
…
Оркестр старался вовсю, но музыка никак не складывалась из отдельных, резких, рассыпанных в беспорядке звуков. И весь мир был такой же. Марине вдруг вспомнилось, как они с отцом однажды попали в аварию. Удар был несильный, правда, но ветровое стекло враз рассыпалось на множество крошечных кубиков, льдисто сверкавших на солнце. И невозможно было представить, что ещё минуту назад эта искристая россыпь была неким целым…
И уж совсем невозможно было вообразить, что вот это, лежащее в длинном оцинкованном ящике с кроваво-красным нутром – Алёшка. Да кто в это поверит?
Вот интересно, почему нет слёз, всплыла откуда-то холодная, будто чужая мысль. Ведь плачут же другие… вот, к примеру, эта старуха в нелепом чёрно-сиреневом одеянии, явно даже не знавшая Алёшку, старательно шмыгает картофелевидным носом. А у неё, Марины, ни капли.
