И на всех одна звезда (СИ) - Абзалова Виктория Николаевна (читаемые книги читать .txt) 📗
— Уверен? — уже серьезно спросил Райнарт.
— Уверен, — решительно кивнул Дамон, — К тому же, кому как не мне присматривать за черной братией. Кто его знает, что там за колдун: может и правда какой-нибудь мерзавец, а может…
— За Ингер не беспокойся.
Дамон снова кивнул, понимая, что бывший герой имел виду: если придется открыть себя — в Тарешт к тихой жизни ему тогда не вернуться, так что на всякий случай девочке лучше остаться у них.
Белый отряд выступил из Тарешта точно в назначенный срок. Сорок человек, в том числе десятка рейдеров под командованием Конрада, героя, волшебница леди Рузанна и… господин Фейт. Причем кроме него самого, больше никто данному обстоятельству не удивился. Вместе с домохозяйкой, в госпитале его долгую отлучку и ее причину приняли как само собой разумеющееся: конечно, если кто достоин такой чести, то именно доктор Фейт — квалифицированный врач, более чем ответственный человек, начисто лишенный честолюбия и самолюбования, буквально воплощающий собой ненаигранное достоинство и подлинное благородство. Хоть сейчас бери и вставляй в легенды!
Во всяком случае, так его охарактеризовали наведавшейся в больницу во время его отсутствия магессе, весьма заинтересовавшейся личностью будущего товарища по отряду.
Дамон об этом не знал, поскольку вернулся непосредственно перед самым отбытием, в связи с чем сразу же возникла проблема.
— Вы намереваетесь идти пешком, господин эльф? — недовольно обратился к нему подошедший герой, пока врач приветствовал Рузанну.
От того, что его пусть и со спины, приняли за представителя Дивного народа, Дамон откровенно растерялся.
— Отчего же, я просил знакомого подыскать для меня лошадь и доставить сюда, но у него, как видно, не вышло… — и вновь, доктор Фейт ответил совершенно спокойно, но у Рузанны создалось впечатление, что в отличие от других, гордящихся и даже откровенно кичившихся самой малой примесью эльфийской крови, ему такое сравнение отнюдь не польстило.
Ничего удивительного, если помнить, как эльфы на самом деле относятся к чистоте этой самой крови. Для них полукровка это даже не низшее существо, а олицетворение греха, мерзость, плевок законам мироздания, и если большинство людей на этот счет заблуждается, так исключительно из-за того, что эльфы в принципе не склонны к откровениям, тем более с людьми. Должно быть, когда-то он столкнулся с чем-то подобным, прозорливо предположила волшебница, на миг поддаваясь приступу сочувствия. И поспешно одергивая себя, чтобы вернуться к решению насущных вопросов.
Которые, правда, этого уже не требовали:
— Капитан Дэнис? — удивился Дамон при виде приближавшегося человека в сопровождении слуги и оседланной лошади.
— Здорово на все четыре ветра, мастер Фейт! Я тут у Гизмо был, слышал вы собрались кой-куда, лошадь нужна… Принимайте красавицу! — корсар сделал широкий жест.
— Да-а, — Дамон не стал скрывать восхищения: гнедая была хороша, в королевскую конюшню принять не зазорно! Не удержался, погладил по гордой шее, — Жаль, не про мое жалование!
— Да вы что! Как можно! — искренне оскорбился корсар, — Я вам за мою Летти до гробовой доски обязан, что не расплатишься, а тут… лошадь! Не оскорбляйте, не позорьте перед братством… Что б Дэнис с кровника деньги брал!
— Не оскорблю! — с улыбкой тряхнул головой Дамон, — Хотя и не кровник все-таки…
Наблюдавшая за сценой Рузанна хмурилась. Вроде бы ясно все: капитан благодарен за лечение какой-то Летти, кем бы она ему не приходилась, для Тарешта их знакомство вполне естественно, да и, судя по поведению Фейта, оно отнюдь не близкое. Но что-то все равно настораживает!
Может быть то, как легко он располагает к себе самых разных людей? В госпитале ему в рот заглядывают, хозяйка всячески опекает, пациенты и иже с ними — иначе чем с придыханием и восторженным закатыванием глаз не упоминают… Да и она не далеко ушла: два разговорчика и она уже только что сделала замечание Конраду, чтобы он всякие намеки про эльфов держал при себе, — не тактично. Герой посмотрел на волшебницу как-то странно, но промолчал.
Нет, не так-то прост этот доктор Фейт и надо бы к нему присмотреться со всем вниманием, — определила Рузанна. Не говоря уж о том, что она так и не выяснила, кто мог обучить его дочь виденному способу скрывать себя. Способу, предоставляющему черным такие возможности, о которых и думать не хотелось!
— Роскошный подарок, — заметила Рузанна, после долгих мучений найдя очевидный предлог начать разговор с неторопливо едущим рядом доктором Фейтом.
— Пираты в большинстве своем склонны к таким эффектным жестам, — слегка улыбнулся он.
— Пират?! И вы так спокойно об этом говорите?
— Если вы имеете в виду, что я выдал род занятий Дэниса, то это не тайна. Если же то, что я спокойно воспринимаю его деятельность, то это не совсем так. Кроме того, не кажется ли вам, что вооруженный грабеж судов мало чем принципиально отличается от действий какого-нибудь героя, собирающегося захватить замок и обосноваться там вместо законного хозяина?
Рузанне показалось, что она ослышалась: даже если он действительно так думает, признаться в этом ей?!
— Да, только в первом случае речь идет о невинных людях, а во втором о каком-нибудь гнусном…
Фейт обернулся к ней, и улыбка стала очевиднее. Рузанна умолкла, тоже не удержавшись от смешка: сама виновата, что попалась. Она наблюдала за ним весь день, пытаясь составить связную картину из имеющихся данных и определиться с мнением на его счет. Разумеется, Фейт не мог не заметить пристального внимания к своей персоне со стороны магессы и решил подразнить.
Умно! Дает понять, что знает о ее подозрениях и ему опасаться нечего. Настолько нечего, что он свободно может шутить на этот счет.
Рузанна немного приотстала, пропуская его вперед, чтобы иметь возможность пройтись по худощавой фигуре еще одним оценивающим взглядом, и вдруг устыдилась: доктор Фейт всю дорогу находился полностью в своих мыслях и был какой-то… тихо сияющий. Судя по состоянию ауры, им безгранично владела светлая печаль, и весь он был где-то далеко сейчас. Во всяком случае, не на дороге к замку Маур.
Мастер Фейт снова рассеяно прикоснулся к булавке в виде ящерки на воротнике, и волшебница не выдержала:
— Еще один подарок? — вопрос получился излишне резким отнюдь не потому, что она испытывала к спутнику неприязнь, наоборот: Рузанна усиленно боролась с симпатией, возникшей едва ли не с первого момента знакомства, напоминая себе не расслабляться. Может быть, сам он именно такой, каким кажется, но дочь у него темная, и он должен знать, кто ее обучает! Это вам не шуточки про пиратов, а в лучшем случае сознательное укрывательство черного мага.
— Да. Ингер приколола, — при упоминании о девочке черные глаза засветились мягким теплом, а поле пошло нежными переливами, — Я ведь ее первый раз так надолго оставил… вообще оставил. Хотя она сейчас у друзей, но… — Фейт очнулся и замолчал, кажется, смутившись от собственной откровенности.
Обескураженная Рузанна больше его не трогала, поспешно перестроив зрение на обычное. Ей тоже было неловко, что он выдал свое волнение, беспокойство за дочь, — определенно, искренние и не наигранные. А к образу доктора Фейта добавился новый штрих: куда бы не делась его жена, и чтобы он не скрывал, но мужчина, один воспитывавший ребенка (детей — у него же еще и сын есть, который только что женился), — достоин самого глубокого уважения. Заметно, что Ингер ни в чем не нуждается, буквально обожает отца, а ведь дети всегда чувствуют, если заботой и вниманием их одаривают лишь по обязанности. Это Рузанна прекрасно помнила по себе. Так что, предполагать, что за скромными семейными и служебными подвигами, доктор Фейт прячет какие-нибудь темные делишки, было попросту нелепо, — самой изощренной логики не хватало, чтобы подкрепить подобные домыслы.
Значит, приходится возвращаться к тому с чего начали, и разговор о темном даре девочки предстоит весьма и весьма трудный. Рузанна предпочла оставить его на самое дальнее будущее: после окончания Похода. Почему-то, несмотря на достаточные основания, очень не хотелось возбуждать стандартное расследование, пугать Ингер и настраивать против себя ее отца. В конце концов, она же ее не за боевым заклятием застала! Зачем озлоблять людей, если есть более мирные способы разрешения возникших вопросов? Рузанна наконец успокоилась и перестала бросать на врача пристальные взгляды, сосредоточившись целиком на пути.
