«Первый». Том 4 (СИ) - Савич Михаил Владимирович (книги бесплатно без .txt) 📗

— На Миха, я надеюсь, — обе рассмеялись.

— Хорошо мне сейчас, Наташа, так бы и лежала, не вставая. Ещё бы чашечку кофе, — она мечтательно потянулась.

— Это проще. Надо чёрную кнопочку нажать, чтобы чёрный кофе был.

Веселясь и улыбаясь друг другу, обе думали и говорили обо всём, и ни о чём. Ванна внушила оптимизм. Как-нибудь всё наладится.

Через четверть часа Наташа всё же смогла преодолеть лень, и встала поискать губки или мочалку и шампунь.

— О, Свет, смотри. Мочалка. Нет, это наждак какой-то. Пусть этим сам моется, а вот ещё в упаковке губка, даже пять штук. Это он что, здесь оргии планировал? А вот пена для ванн. Ты как?

Глава 21

— Губку мне дай и шампунь, хоть какой-нибудь. А пену, как хочешь.

Света всё ещё отмокала, и подвал Прохорова покидал её постепенно. Наташа вылила в воду шампунь и пену для ванн, села на пол и стала взбивать появившиеся белые хлопья ногами. Лохмотья и брызги полетели во все стороны, досталось и Светлане. Её месть была адекватной. Ещё минут пять они брызгались и хохотали. Потом опять легли на дно. И из слоя пены виднелись только две головы в разных углах ванной комнаты.

Света:

— В следующий раз надо будет взять сюда что-нибудь выпить. Сухого что ли. Жаль, здесь столика нет. Может, плотик соорудим? Наташа, ты что затихла?

Наталья:

— Не знаю. Мне и так хорошо. Думать ни о чём не хочется. Ты говори, а я поддержу. А будем много пить, сопьёмся здесь нафиг. Мих не сказал, через сколько вернётся из игры?

Света:

— Нет, только то, что его там десять тысяч человек ждёт. Слушай, а это ведь много. Толпа, даже демонстрация. Чем он там занимается, и кто он там? Интересно.

Наталья:

— Может, он так, для красного словца? В самом деле, многовато. Хотя, на видео было много людей у того замка. Давай, как здесь надоест, найдём канал для игроков, может быть, узнаем чего нового. Надо нам с тобой вообще занятие себе придумать. Сколько мы в этой квартире прятаться будем? Надо хоть книг каких-то достать. Чем целыми днями заниматься?

Света:

— Придумаем.

Наталья:

— Если меня спросят, то я выберу секс. В кулинарии можем с тобой посоревноваться. Надо Миху сказать, чтобы с тренажёром сделал что-нибудь. Тогда можно подвигаться. Спорим, он вылезет из игры уже с целым планом для нас. Запряжёт и погонять будет. Скучно не будет. Или языки учить заставит, или на детского доктора мы с тобой выучимся. Так что ты сейчас думай, потом времени не останется. Но если что серьёзное надумаешь, то нам с тобой надо договориться и его перед фактом поставить.

Света:

— «Серьёзно»— это что? Ты опять про это? Давай потом поговорим. А план, может быть, это и не плохо. Ты хоть один его план помнишь, который провалился? А почему детский доктор?

Наталья:

— С его точки зрения, хорошая мать должна иметь приличный набор знаний в области детского здоровья. Кстати, это мысль. Лишними такие знания не будут. Можно, в самом деле, почитать на эту тему. Слушай, а почему вода не остывает? Сколько мы уже тут расслабляемся? Обычная ванна давно остыла бы совсем.

Света:

— Тебе оно надо? Дрянь какая-нибудь — термодинамика или ещё что, непонятное. Забудь. Тепло, светло и славно.

Наталья:

— Слушай, Свет, а вот как же быстро может жизнь перемениться. Вчера я, в одиночестве, тоскливо напивалась у телевизора, мечтала — а вдруг придёт сам, без приглашения, с подарком. Ну и вообще там, мечталось. И вдруг ты. Побег в ночи, и мы втроём уже здесь, и не выйти. Как на подводной лодке. Тебе ещё больше вчера поменять пришлось. И какая жизнь теперь будет? А через год? Через десять?

Света:

— Через десять — это ты загнула. Таких планов даже Мих не строит… Наверное. Я не знаю даже того, как всё сегодня будет. Но почему-то не волнуюсь. Возможно, что к лучшему это всё. Будет время подумать, чего мне на самом деле хочется. Может, завести пару детишек, и сидеть с ними клушей дома. А то что-то талантов особых у меня не нашлось. Бизнес свой мне не нравится — постоянно надо следить за всем и за всеми, иначе рассыплется. Скучно.

Наталья:

— А раньше ты о дизайне мечтала — ампир, модерн, барокко. В Эрмитаже с Михом пропадала. Мне тоже как-то найти себя не удалось. Но у меня и цель другая была всё это время. И с этим тоже — облом. Хотя, что это мы с тобой? Сыты, здоровы, молоды, красивы, лежим в пене в роскошной ванне. Другие о таком и не мечтают даже.

Света:

— А хорошо бы так с Михом поговорить, спокойно и не спеша. По душам. А то — девочки, по одному вопросу, и я побежал. Как на войну.

Наталья:

— Так я тебе о том же, и не раз… Душевно — это когда всем хорошо. А как сделать, чтобы не было плохо кому-нибудь одному?

Света:

— Не нормально это как-то, в голове не укладывается.

Наталья:

— А кто тут нормальный? Я — точно нет. Ты тоже не укладываешься в норму. Вообще уникум. А Мих нас обеих заткнёт… Что смешного?

Света:

— Да так, извини, мне во всех твоих словах уже подтекст мерещится.

Наталья:

— И у кого тогда ум извращённый?

Света:

— Наташ! Я предлагаю всё это на потом отложить. Хоть чуть-чуть в себя прийти. Очень уж резкие перемены. Я ещё не уверена, что без спиртного спать смогу. Ещё вчера утром я проснулась в хорошем настроении. Впереди был праздник, я Новый год очень люблю.

Это ещё с детства мой любимый праздник, ты знаешь. Думала — куда лучше поехать после свадьбы. Хотя об этом думать было не очень весело. Но всё же. И где я теперь? Мы с тобой даже адреса этой квартиры не знаем. А что было бы, если бы Мих на это время уехал куда-нибудь?

Мы бы с тобой всё ещё дрожали у тебя на кухне, и это в лучшем случае. Давай я лучше тебе про Испанию расскажу. Чудесная страна, а история у неё какая богатая и интересная. Мне всегда там было хорошо и радостно.

Наталья:

— И что, никогда в Питер не тянуло?

— Всегда, но я и ездила туда и обратно. На приличных самолётах, в бизнес классе, а последнее время и вовсе на частных. От всего этого великолепия у меня голова кругом пошла. Загордилась, вот, мол, я какая. Всё у меня есть и всё всегда будет. А что я для этого сделала? Ничего. Пашка у отца всё это для меня выпросил. Подруг всех позабывала. Тебя даже. Там вокруг меня знаменитости вились, с просьбами обращались. Влиятельная я была. Но настоящего в этом не было ничего. Поговорить с кем-нибудь мне уже несколько лет не удавалось. Вот только с тобой сейчас. Неправильно всё это было. И замуж за Пашку я зря согласилась выйти. Не мой он был. Чужие мы с ним были.

Наталья:

— А как правильно? Моя жизнь тебе бы тоже не понравилась. Работа, дом и отпуск два раза в год. Ребёнка очень хочется, но не выходит. Замуж не вышла. Что со мной будет через десять лет? А через двадцать? Завела бы себе дюжину кошек и стала кошмарной старухой, как тётя Лена.

Света:

— Как она? Я её помню, хорошая добрая женщина.

Наталья:

— Вот так, как я и описала. Детей нет, мужа нет, пенсия грошовая. Подбирает бездомных кошек, лечит и живёт с ними. Запах в квартире жуткий. Но она иначе не может. Как увидит бродяжку, не может удержаться, жалко ей их. Она всё понимает и пытается их раздать всем знакомым и через интернет.

Света:

— И что?

Наталья:

— У тебя пена в ушах? Я же сказала уже. Вот и я такой буду.

Света:

— А Мих?

Наталья:

— А что Мих? Я же сказала — не замужем я. Он бы мне подарил всё, что ты там имела, но я так не могу. Вот если бы замуж или хотя бы ребёнок от него был…. Тогда другое дело. О ребёнке и его матери он заботиться должен. Я ему так и говорила. А в Испанию я не хочу. Наверное, из-за тебя. Я к морю на остров, где песок и пальмы, и Голубая лагуна. Фильм такой был.

Света:

— Серьёзно? На необитаемый остров? Таких же нет сейчас.

Наталья:

— Серьёзно. Хотя бы на малообитаемый, поближе к экватору. Мих мне такой даже купил. И дом там, и всё такое. Гад. Убила бы. Я его полгода к себе не пускала.