Остановить бога (СИ) - Григорьева Юлия (полные книги .txt) 📗
— Уходите, — прорычала она. — Им нужна только я.
— Никуда мы не уйдем, — крикнул чародей.
— Я прошу вас, — застонала она, глядя на Радмира и Дарея. — Умоляю…
— Я тебя никому не отдам, — тихо ответил воин, вытирая кровь с прокушенной губы.
— Да пошел ты, Радмир, воин-странник, — истерично заорала она и вскинула голову к небу, оглашая лес криком, переходящим в торжествующий звериный вой.
Не только мужчины, но и оборотни с боярином Верхотуром замерли, завороженно глядя на то, как миниатюрная девушка с жутким треском изменяющихся костей тянется, растет, раздается в грудной клетке. Одежда повисла жалкими лохмотьями на теле, поросшем густой рыжей шерстью. Но самая жуткая метаморфоза происходила с лицом, когда необыкновенно красивое девичье личико будто стянулось вперед, над выдвигающимися челюстями, потом разъехалось, по оскаленной морде, возвращая глаза на положенное им нынче место. Уши вытянулись и заострились к верху. По мечу отчетливо звякнули когти.
— Страшно, мальчики? — рыкнул Зверь и подмигнул всем присутствующим на опушке. — Не ожидали?
И в во второй свободной лапе появился второй меч, огненный. Это будто послужило сигналом, и оборотни кинулись на двоих людей и одно жутковатое существо. Зверь отступил назад, закрывая собой двух мужчин и рыкнул, обращаясь к скалящимся волкам:
— Поиграем?
Волки завыли и кинулись на Зверя. Первый тут же получил наотмашь удар змейкой и взвыл. Зверь издал нечто похожее на усмешку и полоснул второго волка огненным мечом. Сразу запахло паленым, и пылающий оборотень покатился по земле, скуля и перебирая лапами. Вскоре он затих, и оставшиеся волки перестали нападать на рыжее существо. Они начали обходить троицу, ощетинившуюся мечами. Оборотни разом оценили опасность. Два альвийских клинка, огненный меч и самый обычный, впрочем, у обладателя обычного меча оставались ножи из альвийской стали. Верхотур вновь взмахнул рукой, и на опушку вышли еще три оборотня.
— Да сколько же у него там спрятано? — возмутился Радмир. — Надо боярина убить. Вот только с волками разберемся.
— Не смей к нему приближаться, — прорычал Зверь. — К нему не смей!
— Чудище ты мое любимое, — вдруг с необычайно нежностью сказал воин и прижался к Белаве, потому что ее сейчас прижать к себе было невозможно.
Залаял Шукля, громко, заливисто. Он все это время метался между полянами и семиреченцами, умудряясь уходить из-под случайных ударов. А когда появились волки, испуганно прижался к земле. Но сейчас пес неожиданно воспрял духом и прыгнул на одного из оборотней, вцепившись тому в горло. Не ожидавший подвоха от собаки волк, взвизгнул и попытался отбиться. И временная передышка закончилась. Оборотни бросились всем скопом на прижавшуюся спинами друг к другу троицу. Чародей вновь опробовал свои заклинания, но они почти не произвели никакого эффекта, зато сила Зверя работала. Белава посмотрела на подступающего к ней волка, и силовая волна потащила того к огромному дереву, прижимая к стволу, сминая кости. Дерево затрещало, и по стволу побежала трещина. Следующий оборотень напоролся на шипящую змейку и получил удар огненным мечом, лишаясь головы и полыхая обжигающим пламенем. За спиной Зверя дела обстояли хуже.
Люди с трудом отбивались от нападавших волков, уже сообразивших, где в обороне на самом деле слабое место. Мужчины не обладали мощью и силой Зверя, но все-таки двое оборотней уже лежали обезглавленные. Зверь выдохнул струю пламени, разворачиваясь, и вокруг троицы запылал своеобразный защитный круг. Волки отступили, боясь разгорающегося пламени. За кругом остался Шукля, который успел уже получить рваную рану от своего противника.
— Стойте здесь, — рыкнул Зверь и спокойно прошел сквозь полыхающий огонь.
— Белава! — одновременно крикнули мужчины.
— Бесова девка, — выругался чародей на проигнорировавшую его ученицу.
— Боярина надо убить, — тихо сказал Радмир, поглядывая на застывшего Верхотура.
Зверь методично избавлялся от оборотней, уже не нападавших на него, а пятящихся, злобно скалясь. Один решился прыгнуть, и рыжее существо в полете ухватило волка за горло, с жадностью вгрызаясь в плоть. И нахлынуло… Забытый вкус крови, забытое чувство свободы и бега под полной и прекрасной в своем холодном свете луной, почти полет… Змейка полетела на землю, огненный меч исчез, и Зверь встал на передние лапы, хищно припадая к земле. Оставшихся два оборотня разом осмелели… зря. Когда-то она вступила в единоборство с такими же Зверями, почти такими же, как она и устояла. И Зверь, победно взвыв, кинулся на обоих. И три тела покатились по земле остервенело рычащим клубком.
Дарей обернулся и начал озираться. Радмира в круге не было. Чародей не стал искать его и, осторожно пройдя сквозь обжигающее пламя, он постучал руками по плечам, от которых шел дым, дотронулся до потрескивающих волос и бросился на помощь измотанному самоотверженному псу. Дарей успел вовремя. Челюсти оборотня готовы уже были сомкнуться на горле собаки, когда чародей отсек волку голову. Потом оглянулся на Зверя и тихо застонал. Все-таки кровь демона пьянила девушку. Оскаленная пасть, окровавленная морда и изорванные тела оборотней представляли не слишком приятную картину. Чародей с трудом отвел взгляд от ученица в звериной личине и поискал взглядом товарища.
Радмир все-таки подобрался к боярину и стащил того с седла. Верхотур стоял теперь перед воином, глядя на того остановившимся взглядом… таким знакомым взглядом. Но похоже воина-странника не смущал этот мертвый взгляд. Он взмахнул мечем, снося голову Верхотура. Но тут меч его зашипел и начал оплавляться прямо в руках мужчины. Боярин вернул голову на место и дохнул на Радмира зеленоватым облаком. Воин схватился за горло, захрипел, падая на колени. Все попытки вдохнуть ни к чему не привели, он умирал.
Зверь резко обернулся и завыл, тяжко и горестно. Потом взъярился и в несколько скачков оказался рядом с боярином. В лапе вновь сверкнул огненный меч, и Белава пустила его в ход, полосую податливое желеобразное тело, которое пряталось под человеческой кожей. Бывший Верхотур разразился неприятным резким визгом и стек к ее лапам. Зверь фыркнул и кинулся к Радмиру… мертвому Радмиру. Контуры ее тела начали стремительно меняться, и вскоре на опушке опять стояла девушка в лохмотьях разодранной одежды. Не задумываясь над своим видом, она упала на колени перед неподвижным телом.
— Я же просила тебя, просила! — крикнула она.
Потом нагнулась к его губам, приникла в долгом нежном поцелуе, направляя через него огромный поток жизненной силы. Веки мужчины дрогнули, приоткрылись, и он глубоко вздохнул, вновь прижимаясь к губам девушки, уже просто целуя ее. Белава нежно погладила его по лицу и шепнула:
— Заканчивай уже умирать. Я тебя живого больше люблю.
— Я тоже тебя люблю, — ответил он.
Девушка легко коснулась его щеки губами и побежала к Шукле, на ходу запустив искры, ткавшие новую одежду. Пес был еле жив, и чародейка повела руками над его телом, залечивая раны и впуская в пса силу жизни. Бледный Дарей смотрел на нее, с ужасом понимая, что она была права еще в самом начале схватки.
— Ну вот и все, — прошептал он, глядя как ученица печально кивнула и улыбнулась…
— Радмир, — не своим голосом закричал чародей. — На коней, быстро!
Воин еще не понимая, что происходит, бросился к Дымку. Белава, вновь окунаясь в тихий шелест неизвестного зова, подобрала змейку, вернула в ножны, посмотрела на обоих спутников, опять улыбнулась и… закричала.
Очертания ее тела размылись, окруженные темной дымкой, становясь все более прозрачными. Но тут вернулся Зверь, удерживая девушку на опушке. И началось нечто невообразимое. Она все кричала, с искаженным болью лицом, и личины сменяли одна другую. То она была человеком, размываясь в наступающей думке, то собиралась в облике Зверя. Чародей удерживал Радмира, понимая, что сейчас, вот именно сейчас, они уже не могут ей помочь. Постепенно Зверь слабел, все более проигрывая чему-то неизвестному, что пыталось унести девушку. Наконец Зверь взвыл в последний раз, и Белава… пропала. На месте, где недавно стояла девушка, вился черный дымок. Радмир закричал, хватаясь за голову, но тут же вскинул руку, где ярко разгорался перстень.
