Дифференцировать тьму - Сафонова Евгения (онлайн книга без TXT) 📗
Этого не может быть. Это слишком… нереально?
Да. Нереально. В том-то и дело.
А значит…
— Это сон, — прошептала я, зажмурившись. — Только сон.
— Но многие сны — тайные желания. Или тайные страхи, — негромко произнёс кто-то за моей спиной. — Те, в которых ты не признаёшься даже самой себе.
Я открыла глаза.
Кругом была чернота. Абсолютная, непроницаемая, без направления и границ. Но я отчётливо видела своё тело, будто оно слабо светилось изнутри.
И обернулась.
— Акке?!
Иллюранди задумчиво смотрел на меня. Одежды его сливались с мраком, но лицо сияло призрачной, пепельной серостью, и глаза горели бледными сапфирами.
— Значит, этого ты боишься. Вот как… — тонкие бесцветные губы демона окрасила улыбка. — Ещё одно, в чём вы с Лодом похожи.
Я отступила на шаг, удивляясь, что у меня это получилось, — ведь под ногами была всё та же чёрная пустота.
— Что…
— Он тоже всегда отличает сон от яви. Удивительное свойство, на мой взгляд. — Демон сощурился. — А тебе пора просыпаться.
Опора ушла из-под ног, на миг перехватило дух — и я, нелепо взмахнув руками, полетела вниз, в тёмную бездну. Иллюранди бесстрастно наблюдал, быстро удаляясь кверху, обращаясь крохотной серой точкой…
А потом я действительно открыла глаза — и уставилась в незнакомый потолок, отделанный светлыми каменными плитками. Чувствуя, как бешено колотится сердце, и внутри всё сжимается, точно я всё ещё лечу.
Где я?..
И вдруг поняла, что рядом кто-то сопит.
Я повернула голову — и чуть не уткнулась носом в широкую складчатую морду, делившую со мной подушку.
От неожиданности я отпрянула прежде, чем сообразила, что это всего-навсего спящий бульдог.
Впрочем, нельзя сказать, что от осознания этого факта мне стало легче.
Схватив с края шкуры очки, я торопливо выпуталась из-под одеяла и скатилась с постели.
— Доброго пробуждения, — послышался знакомый голос.
Сев на полу, я обернулась.
Лаборатория Лода, точно. Я же теперь сплю здесь. А вот и сам Лод: сидит за столом, неподалёку от меня, и пишет что-то на листе пергамента.
— Кажется, ты понравилась бульдогу, — не глядя на меня, произнёс колдун. — Как Морти принесла его утром, так сразу у тебя устроился.
Я торопливо стянула с постели одеяло, прикрыв голые ноги. Уставилась на собаку, блаженно похрапывавшую, лёжа на боку. Размер — едва ли с кошку. Стоячие, как у летучей мыши, уши. Приземистые лапки, смешно вытянутые вперёд. Короткая, серая, отливающая в сизый шерсть — кажется, такой окрас называют голубым, на груди — узкое длинное пятно, похожее на белый галстук.
На моей подушке бульдог явно чувствовал себя как дома.
— Откуда он у вас?
— Он принадлежал мэнэзжиру. Совсем маленький был, когда они к нам попали, — Лод аккуратно макнул металлическое перо в чернильницу. — А когда мэнэзжир умер, бульдога забрала Лита.
Холод каменных плит жёг ноги, но я сидела и разглядывала пса, убеждая себя, что в этом маленьком создании нет абсолютно ничего страшного. И соответственно, смутное желание немедленно вскочить и выбежать в другую комнату глупо и безосновательно.
В нашем доме никогда не было животных. Маме не повезло родиться с аллергией на шерсть, а я и не страдала по этому поводу. Когда наши ровесники клянчили у родителей котят или щенят, мы с Сашкой просили новые игровые приставки. В итоге я животных не любила и совершенно не знала, как с ними обращаться, хотя мама подкармливала бездомных собачек во дворе, регулярно поручая мне выносить им остатки еды.
Это и привело к тому, что в восемь лет я стала бояться собак.
Тогда я вынесла еду очередной безобидной дворняжке, обитавшей рядом с нашим подъездом и недавно ощенившейся. Я нагнулась, пытаясь разглядеть малышей… а их мамаша вдруг цапнула меня прямо за лицо. Да так, что у меня до сих пор под нижней губой белеет косая чёрточка шрама.
Конечно, я быстро поняла, что сама дура. Любящая мать — страшная сила, к которой соваться не стоит. Только вот с тех пор в подсознании поселился страх, который я так и не смогла искоренить, хотя очень хотела.
Я привыкла всегда себя контролировать — но этот страх был чувством, над которым я оказалась не властна.
А я ненавижу те свои чувства, над которыми я не властна.
— А имя у него есть? — опасливо поинтересовалась я.
— Бульдог. — Лод удивлённо взглянул на меня. — Адмираль по имени Бульдог.
— Адмирал по имени… что?
— Мэнэзжир так его называл. Адмираль Бульдог. Мы удивились, что это за зверь, а он сказал, что это такая порода собак. — Лод вздохнул. — У дроу нет собак с тех пор, как они ушли под горы, но их описывали в книгах. Правда, такой породы, адмираль, там нет — только в вашем мире…
Я подавила смех кашлем, и пёс настороженно дёрнул ушами.
— Вы ошиблись. Бульдог — это порода. А назвал его менеджер, видимо, как раз Адмиралом.
Лод недоверчиво уставился на меня:
— Бульдог — это не имя?
— Теперь — имя, — хмыкнула я. — Он же уже привык.
Бульдог широко зевнул. Потом открыл сонные глаза: смешные, круглые, тёмно-серые. Заморгал, перевернулся на живот, уставился на меня — наивным, бесконечно трогательным взглядом, от которого любому нормальному человеку стало бы совестно, что под рукой нет вкусной косточки. С наслаждением, совершенно по-кошачьи потянулся, вытянув сначала передние лапки, а потом и задние.
И деловито направился ко мне.
На этом остатки самообладания меня покинули, и, с визгом прижав одеяло к груди, я вскочила и попятилась.
— А ты ему правда нравишься. — Лод умилённо смотрел, как Бульдог обиженно садится на моей постели. — К Морти он так не идёт.
Взгляд собачьих глаз был исполнен бесконечной укоризны.
— Зачем вы его сюда притащили?! — Я глубоко дышала, считая про себя степени восьмёрки.
— А… — Лод потянулся за каким-то пергаментом, — у меня в лаборатории завёлся паппей, а Бульдог на них прекрасно охотится.
— Паппей?
— Кажется, у вас есть похожие звери, — Лод продемонстрировал мне пергамент с красноречивой дыркой посередине. — Крысы.
— Бульдоги охотятся на кры… паппеев?
— Не знаю про остальных, но Бульдог — да.
Глядя на собаку, с надеждой дежурившую на моей постели, я покачала головой.
Обычно у попаданок заводятся чёрные монструозные кони, единороги или драконы. На худой конец — огромные демонические псы, откусывающие головы недругам. А у меня…
А у меня — бульдог. По кличке Бульдог.
И я боюсь собак.
— Твой завтрак внизу, в гостиной. — Лод вернулся к работе. — Умыться можешь в моей ванной, вход туда через спальню.
Замотавшись в одеяло, прихватив одежду и сапоги, я пошла в спальню колдуна, шустро захлопнув дверь библиотеки перед носом Бульдога, деловито семенившего за мной.
Морти в спальне уже не было, но порядком измятое постельное бельё наводило на мысли о том, что у кого-то снова была весёлая ночь. Или хотя бы весёлое утро.
Значит, Акке теперь шпионит в моих снах? Или же он просто мне приснился? Впрочем, на последнее я не особо полагалась — подозрительна по натуре.
Что ему нужно? И по чьей воле он действовал?..
Ванная комната оказалась почти точной копией той, что служила мне в бывших покоях. Я умылась и расчесалась, нагло позаимствовав костяной гребень, лежащий на краю раковины. Судя по тому, что пару зубчиков обматывали русые волосы, он принадлежал Лоду. Одевшись, вернулась в лабораторию — колдун даже головы в мою сторону не повернул — и, бросив одеяло на перину, спустилась вниз. Бульдог бодро катился по лестнице следом за мной, заставляя перманентно ускорять шаг.
На круглом столе меня ждал знакомый серебряный колпак. Во время еды пёс дежурил под столом, а я частенько косилась на знакомую дверь, из-за которой не доносилось ни звука.
Как-то там поживают наши ценные пленники?..
Удержавшись от того, чтобы заглянуть в замочную скважину, я быстро доела и вернулась в лабораторию, по пути наверх слушая цокот когтей по каменным ступеням.
