Анимист - Форвард Ив (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
Обязанности Алекса не оставляли ему много свободного времени, но эти планы подпадали под его должностные обязанности. Король редко покидал безопасные стены дворца, проводя время в своих покоях, наполненных книгами, игрушками и картинами, или в садах, где частенько разговаривал с кустами, катался на построенных им странных качелях и горках или пытался погладить декоративных аксолотлей в пруду.
Время от времени король вызывал Алекса и разговаривал на темы, не связанные не только с окружающей обстановкой, но и вообще с реальностью, и Алекс изо всех сил старался поддерживать разговор. Короля, похоже, огорчало, что Алекс не носит Большую Шляпу с Перьями, так что Алекс в конце концов сдался. Это было нечто неописуемое: широкие изогнутые поля и по бокам большие пучки перьев, похожие на крылья. Алекс убедился в некоторой пользе шляп во время первой, к счастью, краткой работы и потому соответственно переделал эту странную штуку: убрал часть перьев и прорезал в тулье и полях дырки, завернул и заколол поля с одной стороны и добавил «штормовой ремешок» под подбородком. Он производил эти изменения по одному за раз, и если король Кэрэван и замечал, что Большая Шляпа потихоньку становится все менее пышной, то, кажется, не тревожился из-за этого.
Король полюбил Пылинку и иногда сооружал для нее различные лабиринты и полосы препятствий из деревянных кирпичей, глины и различных деталей игрушек, а потом вызывал Алекса. Пылинка бегала по ним, а король засекал время на больших дорогих часах. Алекс не был уверен, одобрят ли подобные игры в колледже, но Пылинка искренне наслаждалась такими упражнениями. Король хотел дать ей место в парламенте, но Алекс быстро внушил Пылинке покачать головой в ответ на это предложение, и король учтиво принял отказ. В общем, для Алекса это было очень приятное время. Его обязанности были, может, и странными, но простыми. Его приняли в тесный круг советников короля – группу мужчин и женщин, объединенных почти родительской любовью к своему безумному правителю и, что важнее, к беспечному городу, которым он правил.
– Это просто невероятно, – объяснил ему Темит на одном из первых совещаний. – У нас очень мало преступлений, никто не голодает, народ кажется счастливым. Половина законов совершенно несерьезные.
– А другую половину мы не смогли бы исполнить, даже если бы захотели, – добавил Валенс. – Народ словно понимает, что король не может не допускать ошибок – раз уж он, например, объявляет себя розовым кустом… так что они научились разбираться сами.
– Это совершенно против хуманской природы, – добавила Серра, для которой, как оказалось, кухня была лишь хобби; на самом деле она была министром торговли и финансов. – Но почему-то работает. Однако мне кажется, для нас было бы полезнее, если навести побольше порядка, направив средства в более экспансионист…
– Ты снова говоришь как сама-знаешь-кто, – проворчал себе под нос Валенс, и Серра быстро умолкла и покачала головой.
– Знаю. Простите. И возможно, тогда бы все развалилось: если изменения начнутся, их уже не остановить. Это как… как… – Она посмотрела на Меридиан. – Подберешь метафору, Мери?
– Как перерезать одну ниточку в паутине – весь узор расползется? – предложила поэтесса.
– Да. Или как… летающая игрушка, какие Темит делает из бумаги, – улыбнулся Валенс. – Пока они маленькие и простые – все работает великолепно, но если попытаться сделать большую и сложную и спрыгнуть с…
– Все получилось бы, если бы мне не зажало пальцы рулевым механизмом, – резко ответил Темит.
Меридиан появилась уже после изгнания Темита, и потому ни он, ни Алекс не были знакомы с ней. Чтобы получше узнать друг друга, они втроем отправились в городскую кофейню – ту самую, где Алекс помешал убийце. Алекс заказал апельсиновый сок, Темит – пиво, а Мери выпила несколько бокалов вина. На столе стояла ваза с фруктами и орехами.
Вероятно, в молодости Меридиан блистала красотой; теперь лучшим в ней была улыбка – широкая и честная. Таких светлых красок Алекс еще не видел: очень бледная кожа, голубые глаза, волосы золотого цвета, в которых теперь сверкало серебро. Она писала стихи, рассказывала истории и играла на нескольких музыкальных инструментах. За едой она все время весело щебетала, рассказывала анекдоты, шутила. Темит счел ее довольно утомительной, но Алексу она напомнила одну хуманку в колледже, преподавательницу риторики. Обычно по счету платил тот, кто умел лучше торговаться; поскольку Алекс и Темит пригласили Мери на эту прогулку, платить должен был один из них, хотя ни тот, ни другой не считали себя специалистами в этом деле.
У Мери появилась идея.
– Вот, – сказала она, беря из вазы грецкий орех. Она зажала орех между ладонями, потом сжала кулачки. – Выбирайте. Кто найдет орех, тот и платит за выпивку.
Алекс пожал плечами и предоставил Темиту выбирать первым. Ученый добродушно указал на левую руку. Мери разжала кулак: пусто.
– О, думаю… – начал было Темит.
– Не так быстро… анимист тоже должен выбрать.
Она подавила улыбку.
Алекс нахмурился и указал на правую руку. Мери разжала кулак и показала пустую ладонь. Она улыбнулась; Алекс нахмурился еще больше, Темит широко открыл глаза.
– Оба ошиблись… или, возможно, оба правы, – сказала она и вытащила одну половинку ореха из уха Темита, а другую – из уха Алекса.
Снова сжала руки, потом показала целый орех и бросила его на стол, чтобы доказать, что он целый. Потом опять взяла его и стала крутить между пальцами, а когда разжала руку, орех снова исчез.
– Волшебство? – Темит посмотрел на Алекса. Алекс хмурился и качал головой:
– Нет. Это не волшебство.
В Офире не было вообще никаких признаков… если только сам орех не был волшебным. Неодушевленное волшебство непредсказуемо. Но кто бы стал заколдовывать орех? А если бы и стал, такое использование волшебства, конечно, отразилось бы в Офире. Пылинка сидела на столе, и действия хуманов ее не тревожили.
– Это то, что вы знаете, или то, чего не знают другие? – улыбнулась она. – То, что известно, или то, во что верится? То, во что верится, или то, что видится? – Мери подняла руки. – То, что вы видите… – Она повернула руки, показав разломанный орех и, отдельно, целый, зажатый в ладони. – Или то, что спрятано, неизвестно? Подготовка и отвлечение внимания, коллеги-советники, и ничего более.
– Мне не следовало бы просто предполагать, что это волшебство, – задумчиво сказал Темит. – Если бы я допустил это, а ты согласилась бы и Алекс не сказал бы мне иного, я бы, наверное, считал, что другого объяснения нет и не узнал бы сейчас что-то новое.
– Если ты просто не видишь чего-то, это совсем не означает, что этого нет, – согласилась Мери. – Но ведь и если ты просто что-то видишь, это не значит, что оно есть.
Меридиан на миг посерьезнела, и Алекс задумчиво нахмурился. Темит только вежливо улыбнулся и покачал головой:
– Ты говоришь загадками, но очень занимательными. В том, чтобы заплатить за выпитое, нет ничего страшного.
Он встал и пошел торговаться с хозяином. Мери засмеялась и отдала один из разломанных орехов обрадовавшейся Пылинке. Потом, по настоянию Алекса, она показала ему, как делается этот трюк.
В обязанности Алекса входило отслеживать проявления настоящей волшебной активности, а также, на досуге, проверять наличие в Деридале волшебных групп, которые по каким-либо причинам могли бы угрожать королю.
В городе было несколько храмов, в основном маленькие святилища местных богов. Большинство из них казались совершенно безвредными. Алекс нашел информацию о группе шаманов, которые, кажется, носили одеяния, подобные предполагаемому убийце. Это были последователи культа Иег-Ша. Но культ Иег-Ша включает почитание духов случайности, удачи и азартных игр; убийство совершенно не в их стиле. Конечно, шамана можно было уговорить участвовать в покушении за плату: игроки часто нуждаются в деньгах. Некоторое время Алекс наблюдал за ними, но не увидел никого, похожего на убийцу, хотя, признаться, просто плохо запомнил его. Он не посмел вмешаться в их нечастые встречи (всегда в разных местах) и спросить напрямую, а решил просто заниматься своим делом – охраной от покушений – и держаться начеку. В остальном большая часть других групп, шаманы-одночки и прочие теурги, похоже, не была настроена против короля; большинство полностью одобряло его терпимость. Король Бельтар был, пожалуй, более жесток – не к верованиям самим по себе, а к народу вообще, – и любил налоги, законы и наказания. Большинство волшебников, похоже, предпочитали жизнь в Деридале. Это, пожалуй, ограничивало выбор тех, кто захотел бы убить короля при помощи волшебства. Однако довольно скоро Алекс заподозрил, что происходит что-то неладное.
