Частные уроки рунографии (СИ) - Шведова Анна (бесплатные версии книг .txt) 📗
- Итак, зачем мы здесь? - холодно спросила она, стоя посреди магического круга и оглядываясь по сторонам. Ей было очень не по себе.
- Для этого, - сказал Рейк Орсет, почему-то вдруг оказавшийся у нее прямо за спиной и очень-очень близко: Фо почувствовала его дыхание у себя на затылке и ее пронзила неуместная сейчас нервная дрожь. От неожиданности она едва не подпрыгнула, но резко обернулась. Однако в руках у мага она увидела знакомую костяную шкатулку.
- Нет! - в ужасе закричала Фо и попятилась назад, - Как только я коснусь магии, он снова захватит меня!
- Трусиха, - рассмеялся Рейк и с пакостной ухмылкой сунул шкатулку прямо в руки Фо.
Женщина почувствовала приятное теплое прикосновение, словно чужую улыбку, адресованную ей - рунные листы явно признавали ее. Но в тот же миг пальцы ее разжались, шкатулка выскользнула из них и упала на пол. Крышка отскочила с легким щелчком, с мягким шелестом рунные листы выскользнули из своих бархатных гнезд и веером легли на пол. Фо опустилась на колени, опасаясь касаться богато украшенных костяных пластин и испытывая сильное желание сделать это.
- Ну же, - подзуживал сзади несносный Орсет, - Что вам полагается в таком случае делать? Расклад?
Фо обернулась. Она смотрела на хозяина дома огромными из-за необычайной бледности щек и темными кругами вокруг век глазами. Зрачки ее были сильно расширены, но не от страха. Она понимала, на что толкает ее Орсет, но вот понимает ли он сам, каковы могут быть последствия? Она подсадная утка, это ясно, однако не превратится ли торжествующий охотник в преследуемую дичь? Впрочем, внезапно разозлилась Фо, пусть получит то, что заслуживает. Она ловко собрала рунные пластинки (из-за того, что они были толще обычных картонных листов, их с трудом можно было удержать в руках) и сосредоточилась на Раскладе. Вопреки первому своему позыву раскинуть Великий круг, она решилась обойтись просто Колесом. Дневной или Ночной Малый круги предполагали использование только светлых или темных рун, Великий - всех без исключения, ну а Колесо не ограничивалось ничем - ни верхним, ни нижним пределом, впрочем, и точность его предсказаний была невелика. Этот расклад применяли чаще всего, и на большее, чем узнать о текущих делах конкретного человека, о выходе из текущей ситуации, не замахивались. Предсказать будущее можно было с великой натяжкой. Именно это и собиралась сделать Фо - узнать, на каком она свете. О большем загадывать она не решалась.
Рунные листы в ее руках стали не просто приятно теплыми, но горячими, драгоценные камни на их внутренней стороне нестерпимо блистали, хотя света в комнате было мало.
Фо, по-прежнему стоя на коленях, внимательно осмотрелась - будучи пяти шагов в диаметре, круг, выложенный деревянными плашками на полу, был идеальным, все углы и линии многочисленных внутренних фигур выверены до зернышка. Прекрасное место для концентрации сил. Что ж, мыслить такими масштабами раньше ей не приходилось - руны она обычно раскладывала на небольшом столике, ну да подумаешь, размеры! Неизвестно, правда, как отзовутся руны на то, что в Раскладе Вопрошающий оказывается внутри фигур, а не вне их. С подобным затруднением Фо никогда не сталкивалась, однако и на это махнула рукой. Рейку все равно? А ей и подавно!
Почувствовав, как гнев, несомненно усиленный магическими фигурами, вызвал прилив нешуточных сил, Фо потянулась вперед и коснулась внешней линии круга. Едва светлые деревянные плашки, лежавшие вкруговую, вдруг посинели и стали слабо светиться, женщина прикоснулась к гексаграмме. Остальные внутренние фигуры она оставила без внимания, благоразумно остановившись на шести углах.
Когда линии достаточно разгорелись, Фо не глядя вытащила из стопки рунных листов один и швырнула его к краю круга - мелкие драгоценные камешки, которыми были выложены руны, с острым скрежетом проехались по полу и остановились ровнехонько у края начинающей наливаться яркой голубизной внешней линии в одном из углов гексаграммы. Еще пять раз выбрасывала Вопрошающая рунные листы, лишь единожды запнувшись, когда вдруг обнаружила Орсета стоящим за своей спиной. Он здесь, внутри фигуры? Фо подняла на него недоуменный взгляд: она не была уверена, что Расклад примет в своей сердцевине, где сходятся все линии, ее, Вопрошающую, а что уж говорить о постороннем? Допустимо прикосновение к кругу лишь того, чью судьбу будет испытывать Расклад, и то лишь до того момента, как листы будут сброшены. Но на вопрос во взгляде Фо Рейк лишь причудливо изогнул бровь и остался невозмутим. Она продолжила.
Листы лежали на своих местах, костяные деревья на внешней их стороне озолотились от невидимого жара, но Фо ничего этого не видела. Ладони ее прижимались к полу в центре круга, однако сама она была уже не здесь. Шесть рун медленно кружились в ее сознании, и облегчение от того, что среди них не оказалось зловещей Аз-Дабейр, оказалось слишком кратковременным. Фо искала связи между рунами, заставляла их работать, но и не мешала им. В любом другом случае она постаралась бы сосредоточиться на одной из них, решив для себя, на каком уровне будет работать - более поверхностном срезе "впечатлений" или более глубоком "видений", но сейчас она не стала этого делать. Она просто пустила все на самотек, предоставив Раскладу действовать самостоятельно - пусть он покажет то, что сам посчитает важным. Она не пыталась увидеть за рунами связанных с ними Раскладом людей и не воздействовала на процесс. И вскоре почувствовала, что плывет в золотисто-синей дымке воспоминаний - своих и, как оказалось, чужих. Картины сменялись с головокружительной быстротой, иногда лишь ненамного замедляя свой бег, словно бы давая возможность пристальнее на них взглянуть и оценить по-новому...
Вот Фо под руку с Халлером спускается со ступеней городской Ратуши, где их только что поженили, и радость ее омрачается горечью от того, что никто из ее родных так и не пришел... Впрочем, вон едет роскошная коляска Террана - братец правит сам. Фо облегченно улыбается, но Терран, придерживает лошадей лишь на пару минут, презрительно бросает "Ты опозорила нас, сестра, связавшись с этим ничтожеством" и укатывает... А вот она рыдает, свернувшись в жалкий клубок и не желая больше жить - она потеряла своего единственного ребенка, так никогда и не увидевшего свет... Вот Фо притаскивает в спальню Халлера, пытавшегося заглушить черную лихорадку дешевым вином, а вместо того едва не отдавшего концы. Она укладывает мужа на тощую постель в крохотной комнатушке, а сама садится считать деньги, оставшиеся от сдачи в аренду особняка... А что там считать? На лекаря так и так не хватит... Стук в дверь. Дир! Спапалера входит, благоухая дорогими благовониями. Хорош, надо признать, и лицом вышел, и фигурой, да и камзол явно сшит дорогим портным. "Ну что, подруга? Худо?". Он нарочито бодр и весел, а она еще более фальшиво улыбается и отнекивается, только судорожно сжатые в кулаке монеты выдают ее боль. "Фо", Дир мягко опускается перед ней на колени, "Ну не хочешь взять деньги просто так, давай организуем дело. Я ведь перед тобой в долгу, чтобы ты там ни говорила. Если бы ни ты, где бы я был"... А вот она стоит в игральном салоне и смотрит на входящего в дверь Рейка Орсета... О, а это...
Долговязый юноша лет пятнадцати, вызывающе богато и вычурно одетый, бесшабашно веселый и задиристый, едет в компании троих таких же богачей. Они явно ищут приключений и их не останавливают соображения благоразумия и порядочности. С презрением к нищете они задирают одного бродяжку и гонят, гонят его прочь по грязной улице на пустырь, где нет ничего, кроме груды мусора и сорной травы в рост человека. "Жри, жри дерьмо!" - воодушевленно кричит невысокий, но ладненький юноша в голубом, расшитом золотом камзоле, - "Эй, Орсет, помоги ему!". Долговязый парень с хохотом вскидывает руку, пальцы его плетут в воздухе какие-то фигуры. Грязный, вонючий бродяжка со стоном падает на колени, но поднимает глаза на своего мучителя. Эти глаза... эти бездонные зеркала отражают совесть, небрежно запертую в глубине души долговязого парня, и криком кричат! Обвиняют! Пальцы Орсета останавливаются, но бродяжка вдруг хватается за горло и хрипит. Хрипит, силится выдавить проклятье, однако сила магии сильнее, и он падает, падает... Орсета пронзает ужас от содеянного, но краем уха он слышит насмешки собратьев по каверзам. У одного из них на груди красуется перевязь королевского дома...
