Заклятие короля-колдуна - Сальваторе Роберт Энтони (бесплатные версии книг .TXT) 📗
В этом свете все увидели, что Эллери права: вокруг них кружило множество чудищ.
– Что ж, потеха начинается, – обратился Энтрери к Джарлаксу.
Обнажив меч и кинжал, он ринулся в бой, бессознательно двигаясь так, чтобы оказаться поближе к Аррайан.
– В оборону! – крикнула Эллери. – Держитесь теснее!
Откуда-то снизу донесся голос Мариабронна, и она убежала на зов, исчезнув в темноте.
Одна горгулья, растопырив когтистые лапы, спикировала на Энтрери, и он кувыркнулся. Вскочив, убийца полоснул мечом и сумел отсечь чудовищу ступню, пока оно не отлетело далеко. Больше он ничего сделать не успел, потому что на него, размахивая лапами, бросилась вторая горгулья. Она попыталась укусить его или проткнуть рогом, но Энтрери отмахнулся мечом. Сделав финт кинжалом, он повернулся спиной к чудищу, и оно ринулось на него сзади. Убийца мгновенно перебросил оружие из одной руки в другую, резко повернулся и всадил кинжал глубоко в грудь горгульи. Правда, тварь успела вцепиться когтями ему в плечо, но ранила несильно.
Убийца позволил своему страшному клинку высосать часть жизненной силы противника, чувствуя, как приятное тепло заживляет рану.
В следующий миг он крутанулся на месте, рубанул мечом твари по морде, и та рухнула на землю. Энтрери же, снова перебросив Коготь Шарона в правую руку, а кинжал – в левую, был готов отразить новые нападения.
Мельком глянув по сторонам, он увидел, что Праткус, Аррайан и Ольгерхан встали треугольником, а слева Джарлакс, пригнувшись, чуть заметно подергивает рукой, осыпая дождем кинжалов летящую над ним горгулью. Существо зависло в воздухе, широко раскрыв крылья. Получив новый удар, оно развернулось и понеслось вниз, на дроу.
На мгновение Джарлакс встретился глазами с Энтрери, подмигнул ему и создал сферу непроницаемого мрака, скрывшую его от глаз врага.
Артемис невольно вздрогнул, когда горгулья со свистом спикировала прямо внутрь черного шара.
Однако мысль броситься товарищу на помощь была мимолетной, потому что ему самому пришлось пригнуться и откатиться в сторону, спасаясь от нападения другого рогатого чудища.
Еще одна горгулья, припадая на лапу, бросилась к нему по земле, – очевидно, та, которую он ранил раньше.
Стоя на коленях, убийца выгнул спину, толчком распрямился и встретил противника широким боковым взмахом меча. Тварь резко остановилась, а в этот момент позади Энтрери опустилась другая горгулья. Он быстро развернулся и сделал выпад кинжалом, даже не надеясь ранить, лишь ради того, чтобы заставить ее отступить на шаг.
Его молниеносно быстрые движения приковали к себе все внимание чудовищ, уклоняющихся от каждого удара. В конце концов, оказавшись очень близко к одному из противников, убийца всадил в него кинжал. Вырвав клинок, он развернулся лицом ко второму противнику.
Он полоснул мечом, но горгулья, хлопая крыльями, вспорхнула над ним. За Когтем Шарона протянулась плотная, как покрывало, полоса сажи. Энтрери нырнул под нее, скрываясь от глаз летучего чудовища, и махнул мечом за спиной, укрывая себя и сзади такой же черной завесой.
Горгульи в недоумении зависли над ним, пытаясь понять, что случилось, и в этот миг убийца ринулся в бой, одновременно разя чудищ мечом и кинжалом. Задев одну из горгулий справа, он повернулся, всадил кинжал ей в брюхо, а рукоятью меча заехал в безобразную визжащую морду. Вырвав кинжал, он нанес ей один за другим три удара, после чего прыгнул в сторону, словно собираясь встретить нападение второго противника.
Но это был обманный ход. Горгулья замерла, ожидая броска, а сам Энтрери, крутнувшись и держа меч на уровне плеч, снес голову первой, раненой твари.
Спиной чувствуя все передвижения позади себя, убийца опрокинулся навзничь как раз в тот момент, когда вторая горгулья прыгнула на него. Выставив меч, он ранил ее в колено и, быстро сделав обратный кувырок, вскочил на ноги, пока противник только оборачивался к нему.
Нерасторопность дорого обошлась бестии.
Энтрери всадил ей в спину кинжал, и чудовище с воплем рванулось в сторону. Убийца бросился за ним и ударил Когтем Шарона снизу вверх. Горгулья попробовала заслониться и потеряла лапу.
В мгновение ока Энтрери всадил кинжал ей в бедро, повернул клинок в ране и быстро дернул, тем самым немного подтащив противника к себе. Сильным взмахом Когтя Шарона он рассек тварь от головы до самого бедра.
Дико взвыв, раненое чудовище отпрянуло назад, сделало пару нетвердых шагов и попыталось взмахнуть крыльями, но не смогло и, бросив на убийцу недоуменный взгляд, испустило дух.
Из кончиков пальцев Аррайан вырывались зеленые лучи, направленные в атаковавшую ее горгулью. Они обжигали врага, и тот все более неуверенно двигался к девушке, однако искоса наблюдающий за ними Праткус опасался, что чудовищу все же достанет сил броситься на девушку. Он тряхнул головой, отгоняя неприятную мысль, – в конце концов, она должна постоять за себя! – и, бормоча заклинание, ринулся на помощь Ольгерхану, который противостоял сразу двум черным тварям, лупя их тяжелой дубинкой. Из ран его струилась кровь, но голубая волна магической силы, исходящая от дворфа, быстро остановила ее.
В тот же миг раздался крик, и, резко повернувшись, жрец увидел, что горгулья достала-таки Аррайан и они, сцепившись, повалились на землю. Дворф рванулся к ним и треснул чудище по затылку тяжелым кулаком в латной рукавице. Однако он почти сразу понял, что в этом не было необходимости. Девушка успела расправиться с горгульей – тварь, падая на нее, уже была мертва. Схватив мертвое чудище за плечи, жрец сбросил ее с Аррайан и помог девушке встать на ноги.
Из сломанного носа девушки хлестала кровь, но у Праткуса не было времени заняться им. Он начал читать новое заклинание, и Аррайан, не теряя времени, последовала его примеру, хотя рот ее был полон крови и слова звучали невнятно.
Ее лучи вспыхнули раньше и, обогнув с двух сторон ожесточенно бившегося Ольгерхана, ударили в обоих его противников.
– Закройте глаза! – вскричал Праткус, перед тем как произнести последнее слово.
Все поле битвы залило ослепительное сияние, и Ольгерхан, как и его противники, сперва сжался в испуге. Ближайшая к нему горгулья, ослепленная светом, беспомощно забила крыльями. Однако молодой полуорк бросился не к ней, а ко второму чудищу. Оно отпрянуло, но воин, перебросив дубину в руках, наотмашь ударил тварь в живот. Горгулья сложилась пополам, а Ольгерхан, отступив на шаг и покрепче ухватив дубину обеими руками, с ревом треснул ей по затылку, и горгулья ткнулась мордой в землю.
Полуорк бросился к первому чудовищу, а Праткус стал бормотать очередное целительное заклинание, когда раздался вопль Аррайан, упавшей из-за того, что сзади ее боднула еще одна горгулья. Праткус переключился на эту новую помеху, но при этом успел заметить, что Ольгерхан тоже изогнулся от боли в спине, хотя на него никто не нападал. Раздумывать над этим странным совпадением дворф, однако, не стал и ударил нового противника своей маленькой шипастой булавой.
Горгулья успела перехватить его оружие за рукоять. Но дворфа это не смутило, его главная сила была в другом. Крепко оттолкнувшись короткими мускулистыми ногами, Праткус врезался во врага всем телом и с размаху ударил его левым кулаком в морду. На латные перчатки дворфа было наложено мощное заклятие, и именно в таких ударах и заключался его излюбленный боевой стиль.
Упершись головой в грудь горгульи, Праткус отпустил булаву и принялся месить тварь кулаками, а та от его мощных ударов подскакивала в воздухе, непрерывно подвывая.
Аррайан тем временем собралась с силами.
Бросив косой взгляд в сторону Ольгерхана, она увидела, что он с такой силой треснул дубиной ослепленную горгулью, что ту отбросило далеко в сторону.
Девушка сунула руку в мешочек со всякими нужными для волшебства снадобьями, бросила что-то и произнесла заклинание. Воздух вокруг полуорка затянули тугие нити, сплетенные наподобие паутины. Закрепить ловушку было не на чем, поэтому она не остановила падающую горгулью, но зато прочные клейкие нити столь крепко опутали ее, что, грохнувшись на землю, она так и не смогла выбраться, как ни старалась.
