Семь легенд мира - Демченко Оксана Б. (читать хорошую книгу TXT) 📗
– Ему достались земли сестры и замок, чьи стены почему-то не рухнули, вопреки легенде, – кивнула Деяна. – Он строил мельницы, сделав чертеж общим достоянием своих земель. Лишь брал долю с помола в уплату за знание. Не мучил людей непосильными податями. А титул уже потом появился, через три поколения. Графом назвался его правнук, Дэйн Залесский.
– Не знал, – приятно удивился Тоэль.
– Мой предок в одиннадцатом поколении, – добила его Деяна. – Ну как, приятно ощутить себя снова – полным дураком? Или для этого мне надо разложить с пяток костров и поплясать, а потом выпросить у тебя еще один сундук золота?
– Буквально помолодел лет на триста, – рассмеялся Тоэль. – Ты на колдунью, и правда, чем-то похожа. А деньги у меня и без плясок отобрала Джами, поумнеть я не сумел. Хотя… теперь мое золото не становится пылью. Умница Багдэш обратит его к пользе, закупит много-много молоденьких овечек, доски, копченое мясо, зерно. Кстати, мельницу надо и здесь устроить. Только ветряную, горная река ненадежна. А вот в долине Огненных птиц поработает вода, там есть подходящий поток. Зима еще не отступила, и рассказать о мельницах я успею. Ларн, кого пришлешь слушать?
– С добрыми демонами и зима не скучна, – довольно кивнул вождь. – К старости время бежит все быстрее, а по твоей милости я вовсе холодов не приметил. И сам послушаю, и еще пару толковых людей подберу, из своих да и из долинников тоже. Здесь низко, воздух плотный, скалы льдом не застужены, тепло приходит рано и охотно. Им первыми строиться. А наше высокогорное лето еще мерзнет в трех шубах… До середины апреля мы останемся тут, никак не меньше.
В марте зима сдалась, нехотя отступая шаг за шагом к кромке вечных льдов горных вершин, и зеленеющие склоны речной долины наполнились радующим глаз пушистым теплым снегом овечьего меха: нижние перевалы открылись, впуская обращенное в товар золото дракона по имени Тоэль. Обозы тянулись один за другим, сопровождаемые переселенцами. Многие ушли из родных гор, когда злые божки потребовали дани – людей и скота. Теперь возвращались, узнав о пресечении зла.
Кьенс привела последний торговый обоз.
Тоэль сидел в ангаре, отведенном для сборов старейшин племени и снавей. Он видел, как невысокая и очень решительная лучница прошла от двери, коротко поклонилась отцу и, не пытаясь упростить или смягчить сообщение, изложила всё по порядку. По словам Кьенс, люди с брига не позволили ей оплатить ни единого клочка ткани в обозах, ни даже ягненка. Скот выбран самой Джами Багдэш, самый лучший. Есть договоренность: будут к осени еще стада, будет новый лес для домов. Хитрый Хиннр оплатил товар, изложив мастерам секрет изготовления стекла, Ргиро кивнул, собираясь с силами для ответного отчета, – о событиях в долине.
Не все они радостны для его семьи. Он знал свою упрямую дочь. Прошлой осенью вышло время ее помолвки с сыном старейшины соседнего поселения, Гниртом. Помолвки, в ходе которой по традиции будущие муж и жена принимают на время в свой дом упчочей друг друга, чтобы священные животные оценили, хороша ли пара. Само собой, такое возможно лишь когда у одного из молодых или у обоих есть друзья-упчочи. Именно так Онг, выросший у Кьенс, попал к человеку, явно не нашедшему с ним взаимопонимания. А позже и ранившему малыша. К одному из тех, кто ушел при первых оттепелях в мертвую деревню, что лежит в соседней долине. Ее дома целы и приняли горцев, которые не сумели вернуться в свои семьи, или тех, кого эти самые семьи отказались принять, как случилось и с Гниртом. Слишком многие помнили, как ему нравилось служить чужакам. А еще люди отметили: он убивал много раз и не пробудился, как это случалось с иными, сильными, пролившими кровь сородичей и преодолевшими после этого сон безволия. С теми, кто бежал из лагеря в горы и вернулся лишь зимой, полубезумным от голода и одиночества, отнятым у верной смерти следопытами рода Хранителей, умеющими, похоже, отыскать в горах даже блоху.
Как сказать дочери, кем оказался ее суженый?
Говорить не пришлось. Кьенс коротко перевела дух и упрямо продолжила, не давая вставить и полслова. Она еще осенью сочла, что свободна от прежних обязательств. Теперь у Онга иное имя и иной, куда достойней, друг – Ками. Более того, упчоч не собирается возвращаться к ней, вырастившей малыша. Если отец признает Ками, будет в долине одной семьей больше. А нет – так ей найдется место на диковинной лодке чужаков, способной плыть за бескрайнюю воду, на восход.
– Одаренные – не слишком простой выбор для брака, – вздохнул Ргиро без тени огорчения. – Будет пропадать по полгода невесть где. Ни поле вспахать, ни скот выпасти. Чем станете жить?
– Я буду вести торг с южными городами и впредь, – уверенно улыбнулась Кьенс. – Меня научила женщина по имени Джами. Шерсть и пух – хороший товар, но мы его продаем бестолково. Как и иные ценности, лежащие без дела, которые стоит пустить в оборот. Их много, мы просто не умеем смотреть. Самоцветы, серебро в пластах породы, горючий камень для отопления домов.
– Уго-йхо пришли и ушли, их скоро забудут, – кивнул Ргиро. – А мир изменился необратимо. Мы живем в одном поселении с прежними заклятыми врагами из рода Ньялд, их осталось совсем немного. А Хранителями уважительно именуем тех, кого прежде презрительно обзывали Стервятниками.
– Ух ты! – обрадовалась Кьенс. – То есть я могу признаться наконец, что лук мне подарил Ронг на совершеннолетие, я сама такого бы вовек сама не сделала!
– Он мне рассказал, – кивнул вождь. – Вот и выходит: прошло время кровников, им более никто не предъявит счет. Да и встречные счета закрыты. Ньялды нахально сватают Сьерк – и она как-то слишком вяло возражает.
– На осень назначили помолвку? – деловито уточнила лучница, улыбаясь и усаживаясь на стул. – Уф, как здорово, что ты не сердишься!
– Я глупо мечтал вырастить из тебя воина для мести. А теперь не нужно, да и внуки мои – воины. Торгуй, всё лучше, чем отказаться от тебя и услать в неведомые края, безвозвратно. Хватит с меня одной похищенной дочки.
– Благодарю, о вождь, – торжественно согласилась покорная дочь, получив всё запрошенное. – Поселение-то какое здоровенное выросло за зиму! Дома каменные, прямо город.
– Да, самое большое в наших горах, – гордо согласился Ргиро. – С первыми обозами пришли люди низин, пожелавшие жить здесь, их уже более трех тысяч. Своих мы собрали по пещерам. У реки сейчас живет почти девять тысяч горцев. Кое-кто уйдет в лето… Но это ничего не изменит. Я прямо в замешательстве – мы действительно строим город. Место хорошее, один перевал до южных долин, и он вполне удобен и надежен. Внизу океан, говорят, там неплохие гавани. Я еще в этом не разобрался, но постараюсь освоить. Пока я чуть-чуть приспособился понимать строительство, за что спасибо мудрому айри по имени Тар, создавшему для нас план расселения и объяснившему, где река по весне и в непогоду опасна, а где – нет, как грамотно заложить фундамент, как рассчитать прочность перекрытий. Сложное знание, но очень ценное. Мы осваиваем соседние долины, организуем нормальные тропы и размечаем дороги.
Тоэль грустно улыбался, почти не слушая все более вдохновенные речи вождя.
Вот и стало на бриге одним пассажиром меньше. Точнее, двумя. Зимой Тоэль не раз думал: хорошо ли увозить с родины Лоя? Конечно, у него есть друг Ками и приятель Риф. Но пушистый – не просто зверек. Его душа привязана к родным горам, где ей ведомы перевалы не только между долинами, но и между мирами живых и ушедших. Можно ли отрывать проводника от его предназначения?
Глупые размышления!
Лой’ти остается в родных горах. И хозяин его остается. Здесь люди похожи на тех, живущих на другой стороне мира, где родился Ками. И климат похож, и горы. Выходит, уже не зря плыли: пристроили сироту, брошенного еще младенцем на обочине жестокого мира. Теперь у него свои род и дом.
Айри вздрогнул, отвлекаясь от мыслей, – Кьенс стояла рядом и вежливо ждала возможности заговорить.
